Третьяков, Андрей Фёдорович
Поделись знанием:
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
Андрей Фёдорович Третьяков<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 27 января 1953 — 1 марта 1954 | ||||
| Глава правительства: | Иосиф Виссарионович Сталин Георгий Максимилианович Маленков | |||
| Предшественник: | Ефим Иванович Смирнов | |||
| Преемник: | Мария Дмитриевна Ковригина | |||
| ||||
| 14 июня 1946 — 1 марта 1948 | ||||
| Глава правительства: | Иосиф Виссарионович Сталин | |||
| Предшественник: | должность учреждена | |||
| Преемник: | должность упразднена | |||
| ||||
| 1940 — 1946 | ||||
| Рождение: | 19 августа (1 сентября) 1905 с. Нижние Деревеньки, Льговский уезд, Курская губерния, Российская империя | |||
| Смерть: | 22 мая 1966 (60 лет) Москва, СССР | |||
| Партия: | КПСС с 1926 года | |||
| Образование: | Воронежский государственный университет | |||
| Учёная степень: | кандидат медицинских наук | |||
| Профессия: | врач | |||
| Награды: |
| |||
Андре́й Фёдорович Третьяко́в (1905—1966) — советский государственный деятель. Депутат Верховного Совета РСФСР 2-го созыва.
Биография
Родился 19 августа (1 сентября) 1905 года в селе Нижние Деревеньки Льговского уезда Курской губернии (ныне Льговского района Курской области).
В 1929 году окончил медицинский факультет Воронежского государственного университета. Кандидат медицинских наук (1958).
- 1917—1922 — работал в крестьянском хозяйстве отца.
- 1922—1924 — секретарь, председатель волостного крестьянского комитета; заместитель председателя Нижнедеревенского волисполкома Льговского уезда Курской губернии.
- 1924—1929 — студент Воронежского государственного университета.
- 1929—1930 — заведующий окружным здравотделом, Тамбов.
- 1930—1933 — заведующий Щигровским райздравотделом Центрально-Чернозёмной области.
- 1933—1934 — заведующий Курским городским здравотделом.
- 1934—1935 — заведующий Курским областным здравотделом.
- 1935—1939 — заведующий Калининским облздравотделом, одновременно с 1938 года главный врач больничного городка г. Калинин.
- 1939—1940 — начальник Главного управления курортов и санаториев Наркомата здравоохранения СССР.
- 1940—1946 — народный комиссар здравоохранения РСФСР.
- 1946—1948 — министр медицинской промышленности СССР.
- 1948—1953 — директор Центрального института курортологии Министерства здравоохранения СССР.
- 1953—1954 — министр здравоохранения СССР.
- 1954—1965 — начальник Управления врачебно-трудовой экспертизы Министерства социального обеспечения РСФСР.
- С сентября 1965 года персональный пенсионер союзного значения.
Умер в Москве 22 мая 1966 года на 61-м году жизни. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Награды
Напишите отзыв о статье "Третьяков, Андрей Фёдорович"
Литература
- [adm.rkursk.ru/index.php?id=13&mat_id=15273 А. Ф. Третьяков на официальном сайте Курской области]
- Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители. 1923—1991 гг. Историко-биографический справочник /Сост. В. И. Ивкин. — М., 1999. — ISBN 5-8243-0014-3
Отрывок, характеризующий Третьяков, Андрей Фёдорович
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
Категории:
- Родившиеся 1 сентября
- Родившиеся в 1905 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Курской губернии
- Умершие 22 мая
- Умершие в 1966 году
- Кандидаты медицинских наук
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Родившиеся в Курской области
- Министры СССР
- Персональные пенсионеры союзного значения
- Народные комиссары здравоохранения РСФСР
- Министры здравоохранения СССР
- Похороненные на Новодевичьем кладбище
- Депутаты Верховного Совета РСФСР
