Трилиссер, Меер Абрамович

Меер Абрамович Трилиссер
Дата рождения	1 апреля 1883(1883-04-01)
Место рождения	Астрахань, Российская империя
Дата смерти	2 февраля 1940(1940-02-02) (56 лет)
Место смерти	расстрельный полигон «Коммунарка», Московская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1921—1938
Командовал	заместитель Председателя ОГПУ
Награды и премии

Ме́ер Абра́мович Трили́ссер (псевдонимы Михаи́л Алекса́ндрович Москви́н, Мурский, Анатолий; 1 апреля 1883, Астрахань — 2 февраля 1940, расстрельный полигон «Коммунарка», Московская область) — российский революционер, один из руководителей советских органов государственной безопасности. Расстрелян 2 февраля 1940 года. После смерти Сталина посмертно реабилитирован.

Ранние годы

Родился в Астрахани в еврейской семье сапожника, окончил Астраханское городское училище, в 1900 году уехал в Одессу поступать в университет, там в 1901 году вступил в РСДРП. Выслан под надзор полиции в Астрахань. Во время первой русской революции 1905 года организует боевые и военные организации большевиков в Казани, затем в Петербурге и Финляндии, избран членом Петербургского комитета РСДРП(б).

Участник Свеаборгского восстания 1906 г. В ноябре 1906 году выступал на Таммерфорсской конференции военных и боевых организаций РСДРП. В 1907 году был арестован. По делу Финляндской военной организации РСДРП(б) в сентябре 1909 года Петербургским военно-окружным судом приговорён к пяти годам каторги, которую отбывал в Шлиссельбургской крепости. В ноябре 1914 года отправлен в ссылку в село Малышевка Балаганского уезда Иркутской губернии.

Карьера в ЧК

После февральской революции 1917 года выпущен, переезжает в Иркутск, где работает редактором социал-демократической газеты, а в октябре 1917 года становится членом Центрального исполкома советов Сибири, управляющим делами Сибирского СНК, членом сибирской ЧК и членом Военно-Революционного комитета Сибири и Забайкалья. В этом качестве он организовал борьбу с контрреволюцией в Сибири.

С февраля 1918 года председательствовал в контрразведывательном аппарате Революционной следственной комиссии при Иркутском губернском Военно-революционном комитете, который просуществовал несколько недель до правительственного решения об организации местных чека.

До 1921 году Трилиссер находился на нелегальной работе в Благовещенске и организовал на Дальнем Востоке систему разведки и конспиративной связи большевиков, создал большую агентурную сеть и снабжал Москву информацией о действиях и планах японцев и белых. После ухода японцев Трилиссер стал секретарём Амурского обкома РКП(б), председателем Амурского областного ревкома и редактором газеты «Амурская правда». После образования в 1921 году Дальневосточной республики его назначили комиссаром ДВР в Амурской области и членом Госполитохраны ДВР.

Начальник ИНО ГПУ

В феврале 1921 года Трилиссер участвовал в работе Х съезда РКП(б) в Москве, и Феликс Дзержинский предложил ему работать в центральном аппарате ВЧК, чтобы наладить систему внешней разведки. Трилиссер согласился и поступил в закордонную часть Иностранного отдела (ИНО), с декабря 1921 года — помощником начальника ИНО ВЧК, одновременно был заведующим Дальневосточного отдела Исполкома Коминтерна, вёл работу по экспорту революции в Монголию, Китай и сопредельные страны. В марте 1922 года Трилиссер назначен начальником Иностранного отдела ГПУ (ИНО ГПУ) вместо С. Могилевского, посланного на Кавказ.

Подбор кадров

На этой должности М. А. Трилиссер организовал всю систему внешней (закордонной) разведки ВЧК-ГПУ, наладил работу резидентур и подобрал кадры советской разведки, в число которых вошли: А. А. Слуцкий, С. М. Шпигельглас, Я. Г. Минскер, А. А. Нейман, С. Г. Вележев, А. Мюллер, Я. Г. Блюмкин, И. С. Рейсс, С. З. Гинзбург, Г. С. Агабеков, М. М. Аксельрод, И. Г. Герт, Л. Е. Маневич, А. П. Розенгольц, Л. Л. Фельдбин, В. С. Нестерович, Э. С. Гольденштейн, М. Гольдберг, Я. М. Бодеско, Е. А. Фортунатов, Е. Е. Фортунатов, В. В. Бустрем и другие.

Основные мероприятия

Главной целью внешней разведки ВЧК М. А. Трилиссер поставил выявление нахождения, намерений и действий антисоветских и шпионских организаций, базирующихся за границами СССР и противодействие их деятельности. В каждом посольстве, представительстве и торгпредстве были организованы резидентуры, их работникам была предоставлена свобода вербовки агентов, а резиденты имели право включать их в агентурную сеть без согласования с руководством в Москве. Штаты сотрудников закордонной разведки выросли до 70 единиц, и их осведомлённость о намерениях врагов поражает воображение: так, во время подготовки Б. Савинковым и Г. Эльфенгреном покушения на членов советской делегации на конференции в Генуе (организованного английским агентом Сиднеем Рейли на деньги эмигрантского Торгово-промышленного комитета), Трилиссер читал их переписку и знал не только о намерениях террористов, но и где и какие пистолеты они приобрели. При этом Трилиссер не был кабинетным работником, а лично ездил за границу, где устраивал резидентуры и держал непосредственные контакты со своими агентами.

Экономический отдел ИНО

Для улучшения эффективности разведки в 1923 году было организовано межведомственное Особое бюро ГПУ по дезинформации — «в целях систематизации работы по введению в заблуждение иностранных государств о внутренней и внешней политике СССР, а также о состоянии его Вооружённых Сил и мероприятиях по обороне Республики». Это бюро занималось дезинформацией врагов советской власти и формированием у них неверных представлений и намерений, способствующих успешной борьбе с ними, и в дальнейшем имело главную роль в таких крупных операциях ГПУ, как «Трест», «Синдикат», и других.

В 1925 году Дзержинский (по совместительству тогда и председатель ВСНХ СССР) поставил перед ИНО ГПУ задачу получения экономической и научно-технической информации о достижениях зарубежных стран, и в 1926 году в ИНО ОГПУ было организовано Экономическое подразделение, руководить которым был назначен А. А. Слуцкий, быстро наладивший снабжение советской промышленности многочисленными сведениями и образцами необходимой ей технической и военной продукции (авиа- и радиотехники, автомоторов, химических технологий).

Дзержинский и курировавший разведку Менжинский высоко ценили работу Трилиссера, и в 1926 году его назначили заместителем начальника ОГПУ, а в феврале 1928 года — уполномоченным ОГПУ при СНК СССР, при этом Трилиссер продолжал работать во внешней разведке, постоянно улучшая и расширяя её деятельность, численность аппарата ИНО достигла 122 сотрудников, 62 из которых находились в зарубежных резидентурах. Возглавлял внешнюю разведку до октября 1929 года.

Бежавший на Запад сотрудник ИНО ОГПУ Г. Агабеков отмечал, что "видя во втором заместителе председателя ОГПУ, Трилиссере, опасного противника, Ягода добился через ЦК партии его снятия с работы".

Закат карьеры, арест и казнь

В 1927—1934 годах — член Центральной контрольной комиссии ВКП(б), с 1930 года — член Президиума ЦКК ВКП(б) и член ВЦИК. Деятельность Трилиссера в разведке была пресечена начавшейся борьбой с троцкизмом: после серии провалов и предательств в закордонных резидентурах, в декабре 1930 года Сталин вызвал Трилиссера к себе и поручил ему «усилить работу органов нашей рабоче-крестьянской партии». Трилиссер возражать не стал, и перешёл на должность заместителя наркома Рабоче-крестьянской Инспекции, который занимал с 1930 года по 1934 год. На XVII съезде ВКП(б) в 1934 году избран членом Комиссии советского контроля при СНК СССР, уполномоченным по Дальневосточному краю. В 1935−1938 годах — член президиума и кандидат в члены секретариата Исполкома Коминтерна, где он работал под именем Михаил Александрович Москвин. В ИККИ курировал работу спецорганов, входил в комиссию секретариата ИККИ по переводу в ВКП(б) членов зарубежных компартий.

23 ноября 1938 года, в ходе «большой чистки», М. А. Трилиссер был снят со всех должностей, исключён из партии и арестован. Содержался в Сухановской тюрьме. Расстрелян 2 февраля 1940 года в Коммунарке. В 1957 году реабилитирован Военной коллегией Верховного Суда СССР. Астраханским обкомом КПСС восстановлен в партии.

Семья

Жена — Ольга Наумовна Иогансон (поженились в 1916 г.). В 1963 г. она выпустила книгу о муже — «Дорогой борьбы: очерк о жизни и деятельности М.А. Трилиссера»

Сын — Леонид Михайлович, был инженером, заведовал лабораторией МАДИ. Став в 17 лет сыном "врага народа", ушел добровольцем на фронт, был танкистом и прошел всю войну. После войны женился и взял фамилию жены — Царев. Умер летом 1998 г. от остановки сердца.

Внучка — Ольга, вышла замуж за сына фельетониста из "Известий" Э. Пархомовского, Сергея. В начале 2000-х гг. Ольга и Сергей с детьми эмигрировали в Австрию.

Правнуки — близнецы Леонид и Михаил.

Награды

• Орден Красного Знамени (1927)

Память

Именем М. А. Трилиссера названы улицы в Иркутске и Астрахани.

Литература

• Очерки истории Российской внешней разведки. — Т. 2. — М.: Международные отношения, 1997.
• Голинков Д. Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. — Кн. 2. — М.: ИПЛ, 1986.
• Пятницкий В. Заговор против Сталина. — М.: Современник, 1998.
• Агабеков Г. Секретный террор. — М.: Современник, 1996.
• Антонов В. С., Карпов В. Н. Тайные информаторы Кремля. Нелегалы. — М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2002. — 352 с. — (Досье). — 5000 экз. — ISBN 5-94849-019-X.
• Антонов В. С., Карпов В. Н. Расстрелянная разведка. — М.: Международные отношения, 2008. — 304 с. — (Секретные миссии). — 2000 экз. — ISBN 978-5-7133-1328-9.
• Иогансон О. Н. Дорогой борьбы: очерк о жизни и деятельности М.А. Трилиссера. — М.: ИПЛ, 1963.
• Густерин П. В. Советская разведка на Ближнем и Среднем Востоке в 1920—30-х годах. — Саарбрюккен, 2014. — ISBN 978-3-659-51691-7.

Ссылки

• [svr.gov.ru/history/tr.htm Биография М. А. Трилиссера на сайте Службы внешней разведки РФ]
• [gatchina3000.ru/great-soviet-encyclopedia/bse/112/165.htm Трилиссер Меер Абрамович] (статья из БСЭ)

Отрывок, характеризующий Трилиссер, Меер Абрамович

«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.
Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтобы ехать обедать к Апраксиным.
Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия m lle Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Юлия.
PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.]
Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c'etait avant derienier representant du grand siecle, et qu'a present c'est son tour; mais qu'il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j'ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c'est la qualite que j'estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu'y a joue le prince Basile, c'est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu'il est plus aise a un hameau de passer par le trou d'une aiguille, qu'il ne l'est a un riche d'entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n'aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d'etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l'ouvrage que vous m'envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu'au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d'autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s'occuper d'une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d'aucun fruit. Je n'ai jamais pu comprendre la passion qu'ont certaines personnes de s'embrouiller l'entendement, en s'attachant a des livres mystiques, qui n'elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d'exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l'Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l'Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d'essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu'il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.
«Mon pere ne m'a pas parle du pretendant, mais il m'a dit seulement qu'il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m'impose jamais les devoirs d'epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m'inquieter de l'examen de mes sentiments a l'egard de celui qu'il me donnera pour epoux. J'ai recu une lettre de mon frere, qui m'annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu'il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d'une scene dechirante… C'etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l'armee… Il fallait voir l'etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.