Три дня Кондора

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Три дня Кондора (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Три дня Кондора
Three Days of the Condor
Жанр

шпионский триллер

Режиссёр

Сидни Поллак

Продюсер

Стенли Шнайдер

Автор
сценария

Лоренцо Семпл
Дэвид Рэйфил

В главных
ролях

Фэй Данауэй
Роберт Редфорд
Клифф Робертсон

Оператор

Оуэн Ройзман

Композитор

Дэйв Грузин

Кинокомпания

Paramount Pictures, Dino De Laurentiis Company, Wildwood Enterprises

Длительность

118 мин.

Сборы

27 млн $ (в США)

Страна

США

Год

1975

IMDb

ID 0073802

К:Фильмы 1975 года

«Три дня Кондора» (англ. Three Days of the Condor) — кинофильм, шпионский триллер режиссёра Сидни Поллака, вышедший на экраны в 1975 году. Экранизация романа американского писателя Джеймса Грэйди «Шесть дней Кондора». Главные роли исполнили Роберт Редфорд, Фэй Данауэй и Клифф Робертсон.

Ныне считается классикой шпионского жанра. В СССР фильм вышел в прокат в 1981 году и пользовался большим успехом. Фильм номинировался на премию «Оскар» в категории «Лучший монтаж».





Сюжет

Небольшая фирма в Нью-Йорке, состоящая из восьми сотрудников, занимается для ЦРУ сбором утечек информации в СМИ и в других открытых источниках о работе этой организации в различных регионах мира. Джо Тёрнер (служебный псевдоним — «Кондор»), сотрудник этой конторы, покидает офис на короткое время, чтобы купить сэндвичи для своих коллег во время обеденного перерыва. Из-за дождя он срезает путь и выходит из конторы через чёрный ход; это, в итоге, и спасает ему жизнь: вернувшись с обедами в контору, он обнаруживает, что все его сослуживцы кем-то хладнокровно и методично убиты — включая и девушку, которую он любил. Позже Тёрнер узнаёт, что был убит и тот сотрудник, который решил в этот день не выходить на работу — его убили дома, в постели…

Мотив этой бойни непонятен «Кондору» — он, хотя и был сотрудником ЦРУ, занимался, как и весь его отдел, сугубо бумажной работой и не имел дела с секретной документацией. Кондор связывается по телефону с начальством, докладывает о случившемся и просит встречу с представителями руководства. Руководство ЦРУ посылает на встречу с Кондором прилетевшего из Вашингтона агента Викса. Однако осторожный и осмотрительный «Кондор» уже при встрече внезапно понимает, что Викс на самом деле планирует устранить его как ненужного свидетеля, используя как приманку его близкого друга. Тем не менее, Тёрнеру удаётся уцелеть, но теперь он понимает, что не может доверять своим коллегам из ЦРУ.

Кондор захватывает незнакомку по имени Кэти Хэйл и скрывается у неё в квартире, откуда он начинает самостоятельное расследование. В конце концов Тёрнер добирается до главы этого заговора и пытается выбить у него информацию. Ему удаётся выяснить, что его преследует тайная организация, созданная внутри ЦРУ, на чей след он, сам того не подозревая, напал в ходе своих изысканий в конторе. Но руководителя заговорщиков неожиданно убивает наемник Жубер, у которого теперь новый работодатель. Жубер ничего не имеет против «Кондора» и предупреждает, что всё равно рано или поздно его убьют. «Подъедет машина, в которой будет сидеть твой лучший друг, тебя заманят внутрь, и дело с концом».

Спустя некоторое время Тёрнер встречает своего начальника Хиггинса. Тёрнер говорит ему, что письмо с описанием этой истории попадёт в редакцию Нью-Йорк Таймс у офиса которого они и находятся. «А вы уверены, что они его напечатают?», спрашивает его Хиггинс.

В ролях

Награды

  • 1976 — специальная премия Давид ди Донателло за режиссуру (Сидни Поллак)
  • 1976 — премия Эдгара Аллана По за лучший художественный фильм (Лоренцо Семпл и Дэвид Рэйфил)
  • 1976 — номинация на премию «Золотой Глобус» лучшей драматической актрисе (Фэй Данауэй)
  • 1976 — номинация на премию «Оскар» за лучший монтаж (Фредерик Стейнкамп и Дон Гвидис)
  • 1977 — номинация на премию «Гремми» за лучший оригинальный альбом-саундтрек (Дэйв Грузин)

Напишите отзыв о статье "Три дня Кондора"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Три дня Кондора

Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.