Три мушкетёра (фильм, 1939)
| Три мушкетёра | |
| The Three Musketeers | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария |
Уильям Дрейк |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
73 мин. |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Три мушкетёра» (англ. The Three Musketeers) — музыкальная комедия, снятая Аланом Дуэйном в 1939 году по мотивам романа Александра Дюма-отца с тем же именем.
После войны фильм демонстрировался в СССР в качестве трофейного фильма с вырезанными титрами.
Сюжет
Молодой гасконец д’Артаньян (Дон Амичи) направляется в Париж, чтобы стать королевским мушкетером. Едва приехав, он успевает назначить дуэль сразу трём мушкетёрам в одном ничем не примечательном трактире. Всё бы ничего, но мушкетёры оказались большими пьяницами и до прихода д’Артаньяна напились сполна так, что слуги трактира (братья Ритц) решили выдать себя за них, надев их форму и шпаги. Далее им предстоит вместе с д’Артаньяном поучаствовать во множестве увлекательных приключений, чтобы защитить королеву Франции (Глория Стюарт) и спасти возлюбленную д’Артаньяна Констанцию Бонасье (Полин Мур).
В ролях
- Дон Амичи — д’Артаньян
- Братья Ритц — три слуги
- Бинни Барнс — миледи де Винтер
- Глория Стюарт — королева Анна Австрийская
- Полин Мур — Констанция Бонасье
- Джозеф Шильдкраут — король Людовик XIII
- Джон Кэррадайн — Наво
- Лайонел Этвилл — граф де Рошфор
- Майлз Мендер — кардинал Ришелье
- Дуглас Дамбрилл — Атос
- Джон «Дасти» Кинг — Арамис
- Расселл Хикс — Портос
- Лестер Мэттьюз — герцог Бэкингемский
Напишите отзыв о статье "Три мушкетёра (фильм, 1939)"
Ссылки
- «Три мушкетёра» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [movies.nytimes.com/movie/review?res=9C05E5DF1E3FE23ABC4052DFB4668382629EDE Рецензия] газеты The New York Times от 18 февраля 1939 года.
|
Это заготовка статьи об американском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Три мушкетёра (фильм, 1939)
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
