Три опоры Европейского союза
| Европейский союз | |
 Эта статья — часть серии | |
| См. также | |
| История Европы Расширение — Договоры Хронология — Председательство</div></div> | |
Три опо́ры Европе́йского сою́за — правовая структура, определяющая основы функционирования Европейского союза с 1993 по 2009 годы. Структура введена Маастрихтским договором, вступившим в силу 1 ноября 1993 года, и упразднена с ратификацией Лиссабонского договора 1 декабря 2009 года, устанавливающего единый статус Евросоюза как субъекта международного права.[1] Тремя опорами были:
- Европейские сообщества (ЕС)
- Общая внешняя политика и политика безопасности (ОВПБ)
- Полицейское и судебное сотрудничество по уголовным делам
Содержание
История
Формально Маастрихтский договор создает новую структуру — Европейский союз и одновременно вносит изменения и дополнения в учредительные договоры (о ЕОУС, ЕЭС и Евратоме). В Маастрихтский договор, помимо разделов об экономическом сотрудничестве, включены разделы о внешней политике и правосудии, формирующие две новые опоры. В договоре также были установлены сроки создания «опор» ЕС — 1 января 1999 г.
Согласно Лиссабонскому договору 2007 года эта сложная система была упразднена в 2009 году, был установлен единый статус Евросоюза как субъекта международного права (в подчинённом ЕС виде продолжает существовать Евратом). На 2010 год членство в Евросоюзе, и Евратоме единое, все государства, вступающие в Союз, становятся и членами Евратома.
Европейские сообщества
В этой сфере интеграции в наибольшей степени учитывается уровень соответствия стран-членов acquis communautaire (приведение к единообразию законодательств стран ЕС, направленное на коммунитаризацию, становление наднационального регулирования). ЕС поставил задачу конвергенции экономик с целью создания единой экономики ЕС. Проблема заключается в том, смогут ли страны-кандидаты выполнить требования конвергенции. Все национальные прерогативы в этой области переданы Европейскому центральному банку, который занимается эмиссией евро.
Общая внешняя политика и политика безопасности
ОВПБ стала новым направлением деятельности ЕС, развивающим опыт Европейского политического сотрудничества и предусматривающим согласование и осуществление странами ЕС совместных внешнеполитических действий на основе единогласно принятых решений. Первоначально интеграция в военной сфере шла достаточно трудно. Идея создания оборонительного сообщества была заблокирована Францией еще в 1954 г. Руководители европейских стран на протяжении долгого периода отказывались от сотрудничества в этой сфере и делегирования полномочий на наднациональный уровень: несогласие Франции, нежелание дублирования НАТО, противоречия между крупными и малыми странами.
Прорывом на этом направлении явилась встреча Тони Блэра и Жака Ширака в Сан-Мало в 1998 г., на которой было достигнуто решение о создании военной компоненты ускоренными темпами. Целью являлось обеспечить ЕС возможностями для выполнения Петербергских задач.
Петербергские задачи 1992 г. включали проведение:
- гуманитарных и спасательных операций,
- миротворческих операций,
- принуждение к миру.
В июле 1999 г. на саммите ЕС в Кельне было принято решение о создании самостоятельной военной структуры ЕС. В декабре 1999 г. в Хельсинки установлена «главная цель» — создание 60 тыс. корпуса быстрого реагирования, который может быть развернут за 60 дней.
Полицейское и судебное сотрудничество по уголовным делам
Эта опора начала оформляться во второй половине 90-х годов. Значение сотрудничества в этой сфере повышается в связи с поставленной в Амстердамском договоре 1997 г. целью превратить Европейский союз в зону свободы, безопасности и справедливости. Однако создание единой законодательной системы является сложнодостижимой задачей из-за различий в национальных системах права.
Поскольку одной из целей ЕС является обеспечение прав граждан на равную судебную защиту, идет сотрудничество в области приведения в соответствие решений судов. В 1995 г. весь пакет Шенгенских соглашений (Шенгенская зона стала создаваться в 1985 г.) вошел в Амстердамский договор. После 11 сентября был принят специальный план действий борьбы с терроризмом. К третьей опоре относятся также меры, связанные с уголовным правом. Еще один шаг в сотрудничестве в рамках «третьей опоры» касается согласования минимальных мер наказания, применяемых в борьбе с организованной преступностью, терроризмом и незаконной перевозкой наркотиков.
В рамках опоры принимаются такие правовые акты, как:
- рамочные решения (направлены на гармонизацию права Европейского союза). Содержат положения о целях, задачах и предоставляют государствам самостоятельно выбирать методы и способы достижения этих задач;
- решения — акты индивидуального применения;
- общие позиции — документ, определяющий мнение ЕС по конкретной международной ситуации в рамках борьбы с преступностью.
Напишите отзыв о статье "Три опоры Европейского союза"
Примечания
См. также
Ссылки
- [europa.eu/legislation_summaries/glossary/eu_pillars_en.htm Pillars of the European Union] (англ.)
Отрывок, характеризующий Три опоры Европейского союза
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
