Три полуграции
Поделись знанием:
К:Фильмы 2006 года
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
| Три полуграции | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Татьяна Воронович</br>Давид Кеосаян |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Алёна Хмельницкая</br>Дарья Дроздовская</br>Евгения Дмитриева</br>Богдан Ступка</br>Юрий Стоянов</br>Михаил Ефремов</br>Федор Бондарчук</br>Татьяна Васильева |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
студия "Арт-Базар" |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
«Три полуграции» — российский драматический 4-серийный художественный фильм по роману Екатерины Вильмонт «Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия».
Содержание
Сюжет
Соня, Алиса и Наташа дружат много лет. Когда-то в юности девушки отдыхали в Сочи и подвыпивший старичок назвал трёх девушек, прогуливающихся по набережной, «тремя полуграциями», девушкам прозвище понравилось.
Спустя годы Соне и Алисе пришлось утешать Наташу, которую бросил муж, а по дороге домой, шедшая навстречу им женщина подарила им воздушные шарики. У Алисы и Наташи они лопнули, оставив в руках записку с предсказаниями, а у Сони шарик улетел. Но предсказанное сбылось у всех троих…
В ролях
В главных ролях
- Алёна Хмельницкая — Алиса Витольдовна Сухотская, глава программной дирекции телеканала
- Дарья Дроздовская — Соня, сотрудница туристической компании
- Евгения Дмитриева — Наталия Павловна Тропинина (Тата), редактор издательства
- Богдан Ступка — Вадим Сергеевич, дед Ромки
- Юрий Стоянов — Олег Степанович, коллега и будущий муж Натальи
- Михаил Ефремов — Слава, любовник Сони
- Федор Бондарчук — Святослав Игоревич Курбатов, воздыхатель Алисы
- Татьяна Васильева — Берта Моисеевна, мама Сони
В ролях
- Игорь Золотовицкий — Илья, муж Натальи
- Константин Крюков — Павел Арсеньевич Гущин, начинающий писатель
- Саша Олейников — Ромка
- Нина Есина — Ира, дочь Натальи
- Леонид Бичевин — Денис, сын Курбатова, друг Иры
- Эдуард Радзюкевич — Борис Иннокентьевич, директор рекламного агентства, где работает Алиса
- Мария Полицеймако — Сара, мать Вени
- Михаил Полицеймако — Веня, бывший любовник Сони
- Любовь Матюшина — мать Павла
- Екатерина Хлыстова — Света
В эпизодах
- Роман Калькаев — врач реаниматолог
- Ирина Кожевникова
- Михаил Слесарев
- В. Вавилович
- Лаура Кеосаян
- Елизавета Олиферова
- Ольга Прохватыло — Римма, коллега Натальи
- Е. Кочетова
- А. Семёнов
- И. Саенко
- Владимир Вильчинский
Съёмочная группа
- Автор сценария: Ганна Слуцки
- Режиссёр-постановщик: Давид Кеосаян
- Главный оператор: Игорь Клебанов
- Художник-постановщик: Екатерина Залетаева
- Композитор: Сергей Терехов
- Режиссёр: Варвара Шуваева
- Художник по костюмам: Наталья Александрова
- Грим:
- Галина Королёва
- Марина Лоевская
- Продюсеры:
- Татьяна Воронович
- Давид Кеосаян
Напишите отзыв о статье "Три полуграции"
Ссылки
- «Три полуграции» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=13867 «Три полуграции»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
- [ruskino.ru/mov/8325 «Три полуграции»] на Рускино.ру
- [www.film.ru/afisha/movie.asp?code=TRPOLUGR «Три полуграции» на Фильм. Ру]
Отрывок, характеризующий Три полуграции
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
