Троицкая крепость
| Крепость | |
Троицкая крепость
| |
 Таганрог. Мыс, на котором находилась Троицкая крепость. 2006 г. | |
| Страна | Россия |
| Местоположение | Таганрог |
| Основатель | Пётр Великий |
| Строительство | 1699—1709 годы |
| Состояние | Утрачена, поглощена Таганрогом |
Тро́ицкая кре́пость (Троицк-на-Таганьем Роге) — фортификационное сооружение Русского государства, сооружённое на берегу Азовского моря на окончании мыса Таганий Рог. От Троицкой крепости ведёт свою историю Таганрог. Строилась с 1699 года, к весне 1709 года строительство в основном было закончено.
Содержание
История
Троицкая крепость строилась в период 1699-1711 годов впервые в истории русского градостроительства по заранее разработанному плану, была земляной и явилась основой для строительства города Троицка[1]. Возводилась по проекту инженера фон Боргсдорфа, согласно личным указаниям Петра I значительно доработанному Рейнгольдом Трузиным. Строительство в основном было закончено к весне 1709 года[1].
Троицкая крепость представляла собой часть территории оконечности мыса в виде сегмента, обусловленного природными очертаниями «рога», огороженного земляным валом высотой около 8 метров и рвом глубиной около 5 метров протяжённостью около 3 км. В центре (по оси нынешней улицы Чехова) вал доходил примерно до нынешнего Некрасовского переулка. Боковые стороны ломаными линиями спускались к обрыву, со стороны которого ограды не было. Здесь крутой обрыв представлял собой естественную преграду[1].
В крепостном валу были выстроены мощные оборонительные сооруженияː три бастиона, два полубастиона, три равелина, оснащённые пушками и гаубицами. Вдоль вала размещались казематы, пороховые погреба, казармы. Двое крепостных ворот — северные (Московские, Архангельские) и южные (Морские, Никольские) — тщательно охранялись. На случай осады с суши дополнительным препятствием служил сухой ров шириной 40 метров и глубиной 5 метров, вырытый вдоль всего вала[1].
Внутри крепостная территория имела радиально-лучевую планировку, объединённую центральной «генераловой» площадью. Здесь были построены: государев двор, городовые палаты, дома для начальных людей, Троицкая церковь (собор). Имелись склады, базар с лавками и кабаками, колодцы, печи для изготовления извести и т. п.
К середине 1711 года в пределах Троицкой крепости насчитывалось 206 каменных и 162 деревянных строения для размещения гарнизона и жителей на случай осады. Основная часть населения проживала вне крепости, в слободах. Артиллерийское оснащение Троицкой крепости в 1711 году состояло из 293 пушек и 40 гаубиц, помимо установленных в гавани и на острове Черепаха[1].
Согласно Прутскому мирному договору между Россией и Турцией крепость была разрушена в 1711-1712 годах[1].
Её возрождение стало возможным лишь в 1769-1770 годы. Однако, после присоединения Крыма к России в 1783 году Троицкая крепость потеряла своё предназначение и была упразднена по указу Екатерины Великой в 1784 году, а корабли Азовской флотилии были переведены в Севастополь[1].
7 декабря 1803 года в Таганрог был переведён батальон гарнизона из крепости св. Дмитрия Ростовского (будущий Ростов-на-Дону)[3]. Для образования здесь Таганрогского двухбатальонного полка началось строительство новых казарм[3]. Бывшая Троицкая крепость обзавелась десятью «образцовыми» яйчеками солдатских казарм. Каждая из яйчка состояла из солдатской казармы, офицерского зала и кухни. Размещались ячейки по периметру 51,3 х 68,4 метра и обносились забором из ракушечника высотой до двух метров.
В дальнейшем Таганрог развивался как гражданский торговый порт. Постройки крепости использовались в различных целях, а затем постепенно были разобраны[1].
Единственное аутентичное сооружение исчезнувшей Троицкой крепости, дошедшее до наших дней — одна войсковая ячейка солдатских казарм, расположенная по адресу 1-й Крепостной переулок, 46.
Карты Троицкой крепости и Таганрога
- Taganrog Fortress1698.jpg
План крепости и гавани. Э.-Ф. Боргсдорф, 1698 г.
- CityplanTaganrog.jpg
План Таганрогской крепости и форштадта. Конец XVIII века
- Таганрогская гавань.jpg
План Таганрогской гавани и форта Черепаха, 1704 г.
- CASTELNAU(1827) p3.130 PLAN DE TAGANROG.jpg
План Таганрогской крепости, 1820 г.
- Plan of Taganrdg. Robert Lyall. Travels in Russia, The Krimea, The Caucasus, and Georgia. 1825. Chap. XX. P.251.jpg
Robert Lyall, 1825
Память
- В 2014 году усилиями некоммерческого фонда «Таганрог исторический» была издана книга «Петровские укрепления Миусского полуострова» под редакцией И. Е. Павленко[4].
- 15 мая 2015 года усилиями некоммерческого фонда «Таганрог исторический» в Таганроге по адресу ул. Петровская, дом 15 был торжественно открыт памятник «3-й бастион Троицкой крепости»[5][6]. Памятник представляет собой копию пушки, установленную у фрагмента крепостной стены, для постройки которой использованы камни, полученные при реконструкции исторической части города[5]. Во время открытия представители фонда сообщили, что «Таганрог исторический» рассматривает возможность установления в Таганроге еще 13 подобных памятников, которые будут обозначать границы Троицкой крепости[5].
Напишите отзыв о статье "Троицкая крепость"
Литература
- Петровские укрепления Миусского полуострова / Под. ред. И. Е. Павленко. — Таганрог: Изд-во Таганрогского института им. А. П. Чехова, 2014. — 184 с. — ISBN 978-5-87976-902-9.
См. также
Источники
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Киричек М. С., Назаренко И В. Троицкая крепость // Таганрог. Энциклопедия. — Таганрог: Антон, 2008. — С. 740. — ISBN 978-5-88040-064-5.
- ↑ Илл. 813. Азовский и Таганрогский казаки, 1774 года. // Историческое описание одежды и вооружения российских войск, с рисунками, составленное по высочайшему повелению: в 30 т., в 60 кн. / Под ред. А. В. Висковатова.
- ↑ 1 2 Назаренко И. В. Казарма времен Александра I / Таганрог. Энциклопедия. — Таганрог: Антон, 2008. — С. 371. — ISBN 978-5-88040-064-5.
- ↑ Петровские укрепления Миусского полуострова / Под. ред. И. Е. Павленко. — Таганрог: Изд-во Таганрогского института им. А. П. Чехова, 2014. — 184 с. — ISBN 978-5-87976-902-9.
- ↑ 1 2 3 Собств. корр. [tagancity.ru/page/v-taghanroghie-otkryt-pamiatnik-3-i-bastion-troitskoi-krieposti В Таганроге открыт памятник «3-й бастион Троицкой крепости»] // tagancity.ru. — 2015. — 15 мая.
- ↑ Челнокова В. [www.ruffnews.ru/taganrog/V-Taganroge-poyavilsya-novyy-pamyatnik-v-nachale-ulitsy-Petrovskoy_5526 В Таганроге появился новый памятник в начале улицы Петровской] // www.ruffnews.ru. — 2015. — 15 мая.
Отрывок, характеризующий Троицкая крепость
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
