Антониево-Сийский монастырь

Монастырь
Троицкий Сийский монастырь
Дореволюционная открытка
Страна	Россия
Область	Архангельская область
Конфессия	Православие
Епархия	Архангельская и Холмогорская
Тип	мужской
Дата основания	1520
Известные насельники	Патриарх Филарет
Статус	Действующий монастырь
Сайт	[www.siyamon.ru/ Официальный сайт]

Свято-Троицкий Антониево-Сийский мужской монастырь — православный мужской монастырь, который играл заметную роль в русской истории и культуре XVI—XVII вв. Архитектурный ансамбль, окончательно сложившийся до конца XVII века, расположен в 160 км от Архангельска, в Холмогорском районе, у одноименной деревни муниципального образования «Емецкое», на полуострове в Большом Михайловском озере. Из этого озера вытекает река Сия (приток Двины), давшая название обители.

История

Основан в 1520 году преподобным Антонием, который после оставления Шелексенской Никольской пустыни обосновался здесь, в совершенно необитаемом тогда месте с иноками Александром, Исайей и другими с разрешения великого князя Василия III.

Крепостническая политика монастырских властей привела к волнениям монастырских крестьян в 1577—1578 годах в Антониево-Сийском монастыре, в которых приняли участие и чёрные крестьяне Емецкого стана Двинского уезда.

В 1587 году пришла грамота на возведение каменного собора, причём из-за удалённости обители и смутных времён работы растянулись на четыре царствования и заняли в общей сложности 20 лет. В это время (с 1601 по 1605 годы) здесь содержался в заключении сосланный по указанию Годунова и постриженный под именем Филарета боярин Феодор Никитич Романов, отец будущего царя.

В допетровское время Сийский монастырь был одним из крупнейших на Русском Севере центров духовной жизни. Из монастырского книжного собрания происходят такие уникальные рукописи, как Сийское евангелие XVI века и иллюстрированные святцы. После революции старинные документы были у монахов изъяты и переданы в Архангельский областной архив, откуда в 1958 и 1966 годах перевезены в Москву (сейчас — в РГАДА).

В декабре 1730 года на пути в Москву в монастыре останавливался Михайло Ломоносов, здесь его дядя был стряпчим и своему племяннику он подарил тулуп. К концу XVIII века обитель захирела, благодаря чему допетровские постройки избежали распространённых в то время поновлений и в целом сохранили первоначальный облик.

Монастырь был закрыт постановлением Емецкого уисполкома от 12 июня 1923 года и решением президиума Архангельского губисполкома от 11 июля 1923 года. Территория использовалась для нужд трудовой коммуны, колхоза. Здесь размещались также дом отдыха работников лесной промышленности, дом для детей-инвалидов, дом-интернат для престарелых. С 1970-х годов находился пионерский лагерь «Автомобилист» для детей работников автотранспортных предприятий Архангельска и Северодвинска, часть территории была отдана под дачу для Архангельского облисполкома.

В 1992 году монастырь передан Русской православной церкви. Началось восстановление обители, которое возглавил игумен, позже архимандрит Трифон (Плотников). 31 мая 2010 года по состоянию здоровья архимандрит Трифон был освобождён от должности наместника монастыря.

Архитектурные памятники

<center>Троицкий собор с колокольней (слева) и надвратная церковь (справа)

</div> </div> Четырёхстолпный пятиглавый Троицкий собор заложен в 1589 г. по грамоте царя Фёдора Иоанновича от 8 ноября 1587 г., достроен 30 июля 1606 г. и освящён в следующем году. В грамоте было предписано ставить храм «в воскресенскую меру, что в Девичьем монастыре, что у нас на Москве», за чем должен был следить присланный из столицы мастер Захар. Фактически строительство вела артель каменщиков из Вологды. Храм сочетает приёмы зодчества новгородского (конструкция сводов на невысоких подпружных арках) и московского (аркатурные звенья в пряслах западной стены, широкий антаблемент ниже закомар). Средняя глава визуально доминирует над малыми благодаря размерам и декоративному оформлению (аркатурно-колончатый пояс). Примерно через 100 лет после постройки храм был перекрыт на четыре ската, тогда же была изменена форма центральной главы.

Шатровая Благовещенская церковь вместе с трапезной и келарской палатами заложена в 1638 году и построена за пять лет на месте ранее существовавшего деревянного храма. Что существующая постройка повторяет архитектурное решение старой церкви, свидетельствуют атрибуты деревянного храмового зодчества: двухчастный алтарь, две миниатюрные главки над двумя престолами (утрачены), высокий шатёр на некрупном восьмерике. Вероятно, в одно время с трапезной была возведена и монастырская колокольня. Точную дату её сооружения установить затруднительно: грамоту на начало работ выдал в 1593 г. ещё Фёдор Иоаннович, а освящение состоялось только в 1661 году, в правление Алексея Михайловича.

Святые врата с Сергиевской церковью и двухэтажными кельями выстроены после пожара 1658 года, в промежуток между 1661 и 1687 годами. Окончательно все работы были завершены только в 1699 году. Сохранилась запись, что позднее этот архитектурный комплекс был перестроен «лучшею архитектурою, с пристроенными гостиными покоями».

Обитатели

Согласно данным Всероссийской переписи населения 2010, Антониево-Сийский монастырь имеет статус деревни на территории Емецкого сельского поселения, в которой проживает 62 человека.

Список настоятелей

Игумены

1. Антоний Сийский (1520 — 7 декабря 1557)
2. Геласий (1557-?)
3. Геронтий (? −1577)
4. Питирим (1578—1586, 1591—1597)
5. Гермоген (1586—1587)
6. Никандр (1588—1589)
7. Иона (6 марта 1597—1634)
8. Тит (1634—1637)
9. Киприан I (1637—1640)
10. Игнатий (1641—1643)
11. Киприян II (1643)
12. Феодосий (1644—1652, 1663 — 29 октября 1688)
13. Корнилий (3 мая 1652—1658)
14. Каллиник (1658—1661)
15. Варфоломей (25 марта 1688 — июль 1692)

Архимандриты

1. Никодим (1692 — 18 июня 1721)
2. Герман (16 января 1723 — 29 ноября 1725)
3. Порфирий (17 декабря 1727 — 30 января 1730)
4. Леонтий (Яковлев) (27 января 1742—1749, 1753 — 19 октября 1761)
5. Серафим (25 марта 1749 — 18 ноября 1753)
6. Гавриил (Огинский) (2 февраля 1762 — 27 января 1779)
7. Парфений (Петров) (1779—1790)
8. Аполлос (Терешкевич) (28 июня 1790—1803)
9. Августин (Сахаров) (1803—1804)
10. Кирилл (Киприянов) (1804—1806)
11. Феофил (Татарский) (1806—1810)
12. Амвросий (Черноруцкий) (1810 — 11 октября 1817)
13. Павел (Павлов-Морев) (11 октября 1817—1820)
14. Вениамин (Смирнов) (5 апреля 1820—1839)
15. Платон (Агриколянский) (20 июня 1839—1843)
16. Анастасий (Ключарев) (12 мая 1843 — 22 марта 1851)
17. Мельхиседек (18 августа 1853 — 13 апреля 1870)
18. Савватий (Макаров) (1870—1888)
19. Антоний (Постников) (12 марта 1888—1901)
20. Николай (Варфоломеев) (Декабрь 1901—1902, 1906—1912)
21. Филадельф (1902) игумен
22. Иона (1902—1906) игумен, с 1904 архимандрит
23. Евтихий (иеромонах) (15 сентября 1912 — 1 января 1913)
24. Вениамин (Кононов) (1912—1918)
25. Феодосий (1918) и/д, иеромонах
26. Амвросий (1918) и/д, иеромонах
27. Григорий (1918—1919)
28. Иоанникий (1919)
29. Гурий (30 июня 1919—1920)
30. Трифон (Плотников) (1992 — 31 мая 2010)
31. Варлаам (Дульский) (с 22 июля 2010) и. о. до 27 июля 2011 года

Озеро

Святое озеро находится примерно в десяти км от Михайловского в сторону села Емецк. На крутом береге Святого озера находится древнее языческое капище, на месте которого поставлен православный крест.

По преданию один крестьянин, долго болевший проказой или какой-либо другой подобною болезнью, ловил рыбу в этом озере, опустил ноги в воду и вдруг почувствовал исцеление в ногах, а когда окунулся, то и во всём теле. На месте исцеления он поставил Казанскую икону Божьей Матери. Благодаря случаю чудесного исцеления озеро стали называть Святым.

См. также

• Вениамин (Смирнов, Василий Никифорович)

Напишите отзыв о статье "Антониево-Сийский монастырь"

Примечания

Литература

• Макарий, Епископ Архангельский и Холмогорский. Исторические сведения об Антониевом Сийском монастыре. Архангельск, 1878.
• Акты Сийского монастыря. Вып. 1. Грамоты патриарха Филарета (1613—1633 гг.). Архангельск, 1913.
• Рыжова, Е. А. Антониево-Сийский монастырь. Житие Антония Сийского: Книжные центры Русского Севера. Сыктывкар, 2000.
• Белова, Л. Б. [www.drevnyaya.ru/vyp/stat/s3_21_1.pdf Новые материалы для истории русской библиографии в библиотеке Антониево-Сийского монастыря] // Древняя Русь. Вопросы медиевистики, 2005, № 3 (21), c. 10.
• Сойкин П. П. Сийский Антониев монастырь в Холмогорском уезде // Православные русские обители: Полное иллюстрированное описание православных русских монастырей в Российской Империи и на Афоне. — СПб.: Воскресение, 1994. — С. 59-65. — 712 с. — 20 000 экз. — ISBN 5-88335-001-1.
• А. А. Куратов, архим. Трифон (Плотников) [www.pravenc.ru/text/115850.html Антониев Сийский во имя Святой Троицы мужской монастырь] // Православная энциклопедия. Том II. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 596-598. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-007-2
• Мельник А. Г. [solovki.info/pics/2012_Melnik.pdf Антониев Сийский монастырь как центр почитания русских святых в XVI в.] // Соловецкое море. Историко-литературный альманах. Выпуск 10. — Архангельск; М., 2011. — С. 57-61.

Ссылки

• [siya.aonb.ru/ Сайт монастыря]  (рус.)
• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_2416 Монастырь во имя Святой Живоначальной Троицы Антониев-Сийский (мужской)] на сайте «Русское православие»

Отрывок, характеризующий Антониево-Сийский монастырь

Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».