Тройнат
Тройнат<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Гравюра с изображением Тройната, XVI век</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1263 — 1264 | ||
| Предшественник: | Миндовг | |
| Преемник: | Войшелк | |
| Смерть: | 1264 | |
| Мать: | имя неизвестно | |
Тройнат (Тренята; белор. Транята, лит. Treniota, польск. Treniota; убит в 1264) — великий князь литовский (1263—1264), князь жемайтский. Племянник короля Миндовга, занявший после заговора против него великокняжеский стол, но вскоре сам убитый сторонниками Миндовга.
Биография
Известно, что Тройнат был племянником (сыном сестры) короля литовского Миндовга[1]. Согласно поздней Хронике литовской и жмойтской, был сыном Скирмунта, имел братьев Любарта и Писимонта[2]. Владимир Антонович называет его «одним из владетелем Жмуди»[3]
Впервые Тройнат упоминается в «Старшей ливонской рифмованной хронике» в связи с событиями 1260—1261 годов[1], когда под его командованием жемайтийские войска вступили в войну с тевтонскими рыцарями и разбили их в сражении при озере Дурбе.
В то время как Миндовг, чтобы сократить число нападений на Литву рыцарей Ливонского и Тевтонского орденов, принял католичество и королевскую корону, Тройнат продолжал оставаться язычником, являясь наместником короля в Жемайтии[1]. Несмотря на преобразования Миндовга, атаки рыцарей на Великое княжество Литовское не прекращались. Тройнат, являясь одним из главных сподвижников короля, смог уговорить Миндовга разорвать союз с Римом и возобновить войну с Орденом.
Из Волынской (Ипатьевской) летописи известно, что после смерти жены Миндовга Марты он взял в жены её сестру, уже являющуюся супругой нальшанского князя Довмонта[4]. Нанесённая обида привела к тому, что Довмонт вступил в сговор с Тройнатом и летом 1263 года совершил успешное покушение на короля, зарезав Миндовга и двоих его сыновей[2][3]. Великокняжеский стол занял Тройнат[1].
Правление Тройната оказалось недолгим. Вскоре он столкнулся с претензиями на власть со стороны полоцкого князя Товтивила[1], некоторыми источниками называемого его братом[5]. В этом противостоянии успех был на стороне Тройната, сумевшего убить Товтивила[1][3]. Между тем, вскоре сторонники Миндовга сумели организовать покушение на Тройната, закочинчившееся его убийством[1]. Великим князем стал сын Миндовга Войшелк.
Напишите отзыв о статье "Тройнат"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Насевіч В. Л. [vln.by/node/31 Транята] // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі: У 6 т. — Т. 6. — Кн. 1. — Мінск, 2001. — С. 518.
- ↑ 1 2 [izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov02.htm Хроника литовская и жмойтская] // Полное собрание русских летописей. — Т.32. Хроники: Литовская и Жмойтская, и Быховца / Под ред. Н. Н. Улащика. — М., Наука. 1968.
- ↑ 1 2 3 Антонович В. Б. [litopys.org.ua/anton/ant25.htm Очерк истории Великого княжества Литовского до смерти великого князя Ольгерда] // Моя сповідь: Вибрані історичні та публіцистичні твори / Упор. О. Тодійчук, В, Ульяновський. Вст. ст. та коментарі В. Ульяновського. — К.: Либідь, 1995. — 816 с. — С. 648—649.
- ↑ Насевіч В. Л. [vln.by/node/21 Даўмонт] // Вялікае княства Літоўскае: Энцыклапедыя ў 2 тамах. — Т.1. — Мінск, 2005.- С. 582.
- ↑ Александров Д. Н., Володихин Д. М. [annals.xlegio.ru/rus/polock.htm Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII—XVI веках]. — М.: Аванта+, 1994. — С. 34-35.
Литература
- Насевіч В. Л. [vln.by/node/31 Транята] // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі: У 6 т. — Т. 6. — Кн. 1. — Мінск, 2001. — С. 518.
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Тройнат
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
