Тройная проверка
| Тройная проверка | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
87 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Тройная проверка» — советский односерийный художественный фильм, снятый в 1969 году режиссёром Алоизом Бренчем.
Сюжет
1943 год. Великая Отечественная война. На Ленинградском фронте советский офицер Климов в бессознательном состоянии попадает в плен. Он соглашается на учёбу в немецкой разведшколе и добивается отправки в советский тыл…
В ролях
- Игорь Ледогоров — Николай Константинович Климов, контрразведчик
- Виктор Чекмарёв — Штиллер, майор, начальник разведшколы абвера «Д-108»
- Валентина Егоренкова — Тамара
- Вия Артмане — фрау Грета, руководитель резидентуры
- Дзидра Ритенберга — старшая женского отделения
- Паул Буткевич — Имант Рудзитис, курсант
- Игорь Владимиров — Курау, полковник абвера
- Улдис Думпис — Краузе, майор СС
- Владимир Козел — Ветров, генерал, контрразведчик
- Ирина Куберская — Валентина, сотрудница школы абвера
- Геннадий Нилов — Волошин
- Лаймонас Норейка — полковник Гамов, контрразведчик
- Гурген Тонунц — Ахмет, он же Джафаров, шпион
- Георгий Шевцов
- Татьяна Игнатова
- Станислав Фесюнов — Синицын
- Игорь Боголюбов — Иванов
- Раднэр Муратов — Хабибуллин, советский контрразведчик
- Виктор Плют — Штайненберг
- Владимир Эренберг — Ратфельд, бригаденфюрер, генерал-фельдмаршал абвера
- Людмила Аржаникова — эпизод
- Артур Димитерс — эпизод
- Волдемар Зандберг — эпизод
- Виктор Тарасов — Буряк
- Вадим Жук — эпизод
Съёмочная группа
- Авторы сценария:
- Режиссёр: Алоиз Бренч
- Оператор: Генрих Пилипсон
- Художник: Виктор Шилдкнехт
- Композитор: Вениамин Баснер
- Звукооператор: Адиль Шахвердиев
Технические данные
- Производство: Рижская киностудия
- Художественный фильм, односерийный, телевизионный, чёрно-белый
Интересные факты
В основу фильма легли документальные факты — советский разведчик Мокий Демьянович Каращенко был заброшен в тыл врага (школа абвера), филиал которой находился в г. Тильзите (Восточная Пруссия, ныне — г. Советск Калининградской области). М. Д. Каращенко был рассекречен и арестован, его пытали, так как показано в фильме. В здании полиции Тильзита, где находился под арестом наш разведчик, в настоящее время расположен учебный корпус Советского кинотехникума. Создатель музея СКТ(Советского кинотехникума) Самуил Яковлевич Воронель вёл переписку с М. Д. Каращенко в 70-80-е годы, приглашал его приехать на встречу со студентами, членами поискового исторического кружка «Нормандия-Неман», на что Каращенко ответил вежливым отказом, сославшись на слишком тягостные воспоминания, связанные и с Тильзитом, и непосредственно со зданием бывшего полицейского управления. Ирония судьбы заключается не только в этом — заключительные кадры фильма «Тройная проверка» сняты непосредственно в бывшем Тильзите — Советске.
В документальной повести В.Владимирова и Л.Суслова “Агент абвера” вступительное совещание офицеров гитлеровских разведорганов в Риге проводит не бригаденфюрер СС, а сам шеф абвера - адмирал Вильгельм Канарис. Актер Игорь Владимиров, имевший большое портретное сходство с шефом абвера, в фильме играет роль полковника Курау.
Напишите отзыв о статье "Тройная проверка"
Ссылки
| ||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Тройная проверка
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
