Тропарёво-Никулино

Это — статья о нынешнем районе Москвы «Тропарёво-Никулино»; возможно, вам нужна статья о бывшем муниципальном округе.

Район Тропарёво-Никулино
Муниципальное образование Тропарёво-Никулино
Герб Флаг (описание)
Статус	район / муниципальный округ
Входит в состав	города Москвы
Административный округ	ЗАО
Район
Название	Тропарёво-Никулино
Дата образования	5 июля 1995 года
Прежний статус	муниципальный округ «Тропарёво-Никулино»
Глава управы	Нестеренко Ольга Дмитриевна (и.о.)
Муниципальный округ
Название	Тропарёво-Никулино
Дата образования	15 октября 2003 года
Характеристика
Площадь	11,2666 км² (26-е место)
Население (2016)	↗121 346 чел. (0.98 %, 31-е место)
Плотность населения (2016)	10 770,42 чел/км² (72-е место)
Площадь жилого фонда (2010)	2895,2 тыс. м² (12-е место)
Станция метро	Юго-Западная, Тропарёво
Суд	Никулинский
Телефоны	+7-495-43xxxxx
[trop-nikul.zao.mos.ru Официальный сайт района]
[www.troparevo-zao.ru Официальный сайт муниципального образования]
Тропарёво-Никулино на Викискладе

Тропарёво-Нику́лино — район в Западном административном округе и внутригородское муниципальное образование в Москве.

История

Своё название район получил от двух селений — села Тропарёва и деревни Никулино, располагавшихся в Московском уезде в 12 вёрстах от Москвы на Боровской дороге. В XIX — начале XX века Тропарёво и Никулино входили соответственно в Зюзинскую и Голенищевскую волости Московского уезда. С 1929 года — в Кунцевском районе Московской области. С августа 1960 года — в черте Москвы, сначала в Ленинском, а с 1969 года — в Гагаринском районе.

В 1991 году образован Западный административный округ и в его составе муниципальные округа Тропарёво и Никулино, в 1993 году объединённые в один — Тропарёво-Никулино. В 1995 году этот муниципальный округ получил статус района Москвы Тропарёво-Никулино.

Село Тропарёво

Село Тропарёво располагалось на обоих берегах речки Очаковки (Тарасовки) между Калужской и Боровской дорогами, ближе к последней, от которой до села шла хорошая дорога (позднее — Тропарёвское шоссе).

Название «Тропарёво» происходит, предположительно, от прозвища жившего в конце XIV века владельца села, боярина Ивана Михайловича Тропаря, упомянутого в Троицкой летописи. В 1491 году село принадлежало купцу «сурожскому гостю» Фоме Тропарёву. В XVII—XVIII веках Тропарёво входило во владения Новодевичьего монастыря. В 1693—1703 годах в селе на средства монастыря вместо деревянной сооружена пятиглавая каменная церковь Михаила Архангела в стиле нарышкинского барокко.

В 1929 году в селе образован колхоз имени К. Е. Ворошилова, толстовская коммуна ликвидирована, а в 1939 году прекращено богослужение в церкви Михаила Архангела, а сама церковь разорена. В 1938 году в связи со строительством аэропорта Внуково около Тропарёва прошло шоссе в аэропорт (позднее Киевское). 1941 году вблизи Тропарёва была создана одна из линий обороны на ближних подступах к Москве, но немцы сюда не дошли. В 1946 году по Киевскому шоссе мимо села стал курсировать автобус № 11 из Внукова до центра Москвы.

К моменту включения в состав Москвы в 1960 году Тропарёво было большим селом с несколькими улицами, на главной из которых — Московской (с 1966 года — Рузская) было более сотни домов. В селе были школа и магазин. Вокруг села располагались многочисленные огороды и фруктовые сады. Жители держали коров, коз, свиней и домашнюю птицу. С начала 1970-х годов при строительстве жилого района село Тропарёво постепенно сносят, последние сельские дома сломаны в 1981 году. При сносе села в 1980 году ликвидировали кладбище у церкви, а также памятник жителям села, погибшим во время Великой Отечественной войны, стоящий на главной улице (восстановлен в 1990 году на территории церкви). Сейчас на месте села находятся территории Академии Генштаба и Педагогического университета.

Деревня Никулино

Деревня Никулино располагалась на правом берегу речки Очаковки (ранее Тарасовке) на Боровской дороге, где от него ответвлялась дорога на Тропарёво. Название «Никулино» произошло от имени боярина Микулы Васильевича Вельяминова, принимавшего активное участие в строительстве белокаменного Кремля Дмитрия Донского. Никулино являлось присёлком Тропарёва.

В конце 1930-х годов к востоку от деревни Никулино на Боровском шоссе построен военный городок с тем же названием. В 1957 году к западу от Никулина по обеим сторонам Боровского шоссе возникло Востряковское кладбище, до которого из центра Москвы через Никулино стал ходить автобус № 114. Сельские постройки деревни Никулино сохранялись до середины 1980-х годов, а военный городок до конца 1990-х.

Проект экспериментального района

«В августе 1958 года было принято решение о строительстве экспериментального жилого района на Юго-Западе Москвы. Для его застройки отвели территорию в 215 гектар, ограниченную проспектами Ленинским и Вернадского… и селом Тропарёво. В экспериментальном районе намечено построить жилые дома полносборной конструкции в 9, 16, 17 и 27 этажей». Планировка осуществлялась по проекту архитекторов Б. Р. Рубаненко, Л. К. Дюбека и др.

Жилой район Тропарёво

Вопреки планам, жилищное строительство в районе началось только в 1966 году. Однако уже в конце 1961 года западнее села Тропарёва был заложен парк имени XXII съезда КПСС (ныне Тропарёвский лесопарк). В декабре 1963 года в поле к северу от села была построена станция Юго-Западная Кировско-Фрунзенской (ныне Сокольнической) линии метрополитена. «Когда построили „Юго-Западную“, кругом была ещё не застроенная территория. Проспект Вернадского сюда не доходил. Не было и Ленинского проспекта, а рядом проходила ещё не реконструированная и не застроенная автострада Москва—Киев. Справа, на отдалённом взгорье, тянулось Боровское шоссе. Оживляли местность только автобусы, курсировавшие от станции метро до Внукова. Вдали виднелась церковь, да тянулись ряды домов села Тропарёва, тут же были и пруды; всё пространство вокруг, за исключением возвышенной, изрезанной полосы, прилегающей ныне к Ленинскому проспекту, занимали посевы местного колхоза»

В 1968 году улица, от станции метро до Ленинского проспекта названа в честь 26-ти Бакинских комиссаров, в весной 1971 года им поставлен памятник (скульптор И. Зейналов). Из центра города в район провели троллейбусные линии: в 1969 году — по улице 26-ти Бакинских комиссаров, а в 1970 — по проспекту Вернадского.

В ходе застройки отрабатывались новые конструктивные и инженерные решения, впоследствии применяемые для строительства в других районах города. В 1966—1970 построены 9- и 12-этажные крупнопанельные здания. В 1970—1973 годах — три первых 16-этажных здания из унифицированных деталей Единого каталога (проспект Вернадского, 113, 119, 125), а в 1973—1975 годах — три первых 22-этажных здания, крестообразных в плане (Улица 26-ти Бакинских комиссаров, 9, 11 и проспект Вернадского, 109). Руководитель коллектива проектировщиков (А. Б. Самсонов, А. Б. Бергельсон, В. И. Коркина и др.) — Е. Н. Стамо. В 1974—1979 гг. на Ленинском проспекте построена 35-этажная гостиница «Центральный дом туриста».

В 1976—1980 годах в южной части района застраивается 45-й квартал Тропарёва. Вдоль проспектов Ленинского и Вернадского построили два протяжённых 16-ти этажных жилых дома, школу из четырёх зданий, замыкающих внутренний двор, и детские сады. «Развилку проспектов украшает бело-голубая гостиница „Салют“, поднявшая свои 26 этажей почти на стометровую отметку… За архитектуру южной части Тропарёва группа архитекторов, инженеров-конструкторов и строителей удостоена Государственной премии СССР 1980 года (А. Б. Бергельсон, Г. И. Гаврилов, В. И. Коркина, М. В. Посохин, Ю. А. Дыховичный, И. И. Краюшкин, В. Ф. Промыслов, М. П. Коханенко, В. А. Солозобов)». В 1977 году на проспекте Вернадского в доме 125 основан театр на Юго-Западе. В феврале 1989 года возобновлено богослужение в церкви Михаила Архангела. Она стала первой среди вновь открываемых церквей Москвы.

«В районе Тропарёво авторы избрали оригинальный путь формирования ансамбля. Создаётся впечатление, что зодчие не строят район по задуманной схеме, а как бы „лепят“ его постепенно, размышляя и совершенствуя, исправляя и дополняя свой замысел в процессе строительства. Они создают микроансамбли своего района, стремясь ввести в них такие элементы, которые усиливают художественное и функциональное единство каждого и лучше связывают их между собой в живописное пространственное целое. Именно поэтому в архитектуре Тропарёва нет надуманной сухости композиции и строгой завершённости элементов. В его микроансамблях много живописной теплоты и красочной гармонии. Это прослеживается как в целом, так и во фрагментах — от объёмной композиции отдельных зданий до их блокировки в комплексы, от пластического расчленения фасадов домов ячейками балконов до любовно выполненных входов, в обогащении всего цветом — сочным и ярким, зеленью насаждений с цветниками и малыми формами. Именно такое впечатление производит несколько замедленный процесс формирования Тропарёва».

Жилой район Олимпийская деревня

Для размещения спортсменов во время Московской Олимпиады в 1979 году к северу от деревни Никулино была построена Олимпийская деревня. «Проект, созданный под руководством архитектора Е. Н. Стамо, выполнялся с учётом, чтобы не только жилые дома, но и все учреждения общественного назначения микрорайона были временно использованы для обслуживания спортсменов». Олимпийская деревня включает в себя:

• жилую зону из 18-ти шестнадцатиэтажных зданий, которые «сгруппированы в три полузамкнутых двора; между собой они объединены пешеходной аллеей, которая проходит через середины дворов как центральная ось композиции»
• культурный центр с концертным залом на 1200 мест, музыкальным салоном и другими помещениями
• торгово-бытовой центр, куда входят магазины, кафе, комбинат бытового обслуживания
• спортивный комплекс с тремя крытыми спортзалами и тремя бассейнами.

В пойме реки Самородинки создан каскад прудов. После завершения Олимпиады была передана городу для заселения очередниками. В 1981 году в Олимпийской деревне открыт Музей обороны Москвы. В 2002 году открылся Государственный музыкальный театр национального искусства под руководством В. Назарова.

Жилой район Никулино

В 1981—1985 годах построен район Никулино, где образованы улицы Академика Анохина, Тропарёвская и Покрышкина. Здесь были построены 24 шестнадцатиэтажных жилых дома, 20 из которых образуют пять круглых дворов (№ 6, 12, 26, 30, 38 (с корпусами) по улице Академика Анохина). В 1988 году через овраг реки Очаковки проложена Никулинская улица, которая вместе с улицей Покрышкина образует единую магистраль, связывающую проспекты Вернадского и Мичуринский. В 2005 году на Никулинской улице по оригинальному проекту построено здание школы (архитекторы Ю. Богаевская, Н. Лютомский, Г. Сандомирский, С. Миндрул). С 2007 года между Никулинской улицей и Олимпийской деревней создаётся «Парк школьников».

Показатели района

По данным на 2010 год площадь района составляет 1126,66 га. Плотность населения — 6529,7 чел./км², площадь жилого фонда — 2255,14 тыс. м² (2010 год).

Население

Численность населения
2002	2010	2012	2013	2014	2015	2016
77 901	↗112 814	↗114 587	↗117 231	↗118 742	↗119 568	↗121 346

25 000

50 000

75 000

100 000

125 000

150 000

2010

2016

Транспорт

В центре района расположена станция метро «Юго-Западная», которая долгое время являлась конечной Сокольнической линии. Транспортный узел образуют также множество маршрутов автобусов и три маршрута троллейбусов, связывающих «Юго-Западную» со многими районами Москвы и близлежащими населёнными пунктами Московской области. В 2014 году в районе слияния Ленинского проспекта и проспекта Вернадского была открыта станция метро «Тропарёво», продлившая Сокольническую линию на юго-западе.

Учебные и научные организации

• Московский педагогический государственный университет
• Московский государственный университет тонких химических технологий имени М. В. Ломоносова
• Московский государственный технический университет радиотехники, электроники и автоматики
• Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации
• Академия народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации
• Институт проблем механики РАН
• Военная академия Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации
• Московская высшая школа социальных и экономических наук

Музей

• Государственный музей обороны Москвы

Театры

• Театр на Юго-Западе
• Филармония-2
• Театральная школа-студия «Зазеркалье» при Государственном музыкальном театре национального искусства под руководством Владимира Назарова

Библиотеки

• Библиотека № 202 им. Ю. А. Гагарина
• Библиотека № 223
• Детская библиотека № 146

См. также

• Административно-территориальное деление Москвы

Литература

• Романюк С. К. По землям московских сёл и слобод. Часть II. М., 1999. С. 72-74.

Ссылки

• [troparevo-nikulino.mos.ru/ Официальный сайт управы района «Тропарёво-Никулино»]
• [www.troparevo-zao.ru Официальный сайт муниципалитета «Тропарёво-Никулино»]

Отрывок, характеризующий Тропарёво-Никулино

Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»