Трощинский, Иван Ефимович

Иван Ефимович Трощинский
Портрет И.Е.Трощинского мастерской Джорджа Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)
Дата рождения	1783(1783)
Дата смерти	1832(1832)
Принадлежность	Россия Россия
Годы службы	1801 — 1828
Звание	генерал-лейтенант
Награды и премии	орден Св.Анны 1-й ст., Св.Анны 2-й ст., Владимира 2-й ст. бол.кр., Георгия 4-го кл.; прусский Пур ле Мерит; Кульмский крест

Иван Ефимович Трощинский (1783—1832) — российский командир эпохи наполеоновских войн, генерал-лейтенант Русской императорской армии.

Биография

Иван Ефимович Трощинский родился в 1783 году в дворянской семье.

12 апреля 1799 года был принят в воинскую службу титулярным юнкером. 15 марта 1801 года перевёлся из Коллегии иностранных дел, где служил переводчиком в Гусарский лейб-гвардии полк в чине поручика.

Отважно сражался в войнах третьей и четвёртой коалиций; был ранен и отмечен орденом Святого Георгия 4-го класса 20 мая 1808 года

в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении против французских войск 2 июня при Фридланде, где был накануне откомандирован с эскадроном для вытеснения неприятеля из деревни, мужественно атаковал оного и положил многих на месте, а прочих выгнал; на другой же день, получив от ядра большую контузию в бок, не оставил своего места до последнего истощения сил.

11 августа 1809 года Трощинский был произведён в полковники.

После вторжения наполеоновской армии в Россию Ушаков принял активное участие в Отечественной войне 1812 года, сражался в ряде ключевых сражений этой войны, а при Бородино получил ранение пулей в грудь навылет.

После изгнания неприятеля из пределов империи Ушаков принял участие в заграничном походе русской армии; в сражении при Лютцене вновь был ранен и награждён орденом Св. Анны 2-й степени. За отличия удостоен чина генерал-майора и 8 января 1814 года занял должность шефа Лубенского гусарского полка, с которым сражался под Гамбургом, где и закончил войну.

22 августа 1826 года Трощинский был произведён в генерал-лейтенанты.

18 января 1828 года отправлен в почётную отставку по состоянию здоровья.

Иван Ефимович Трощинский умер в 1832 году.

Ссылки

• [www.museum.ru/museum/1812/Persons/slovar/sl_t17.html Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812—1815 гг.] // Российский архив : Сб. — М., студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова, 1996. — Т. VII. — С. 579-580.
• [www.brdn.ru/person/493.html Трощинский, Иван Ефимович]

Отрывок, характеризующий Трощинский, Иван Ефимович

Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.