Трусы

Трусы́ (фр. culotte troussée — закатанные, засученные и вообще «короткие штаны») — предмет нижнего белья, короткие штаны, надеваемые непосредственно на голое тело. Традиционные трусы закрывают ягодицы и половые органы человека. Существуют трусы для мужчин и женщин. Как правило, традиционные трусы изготавливают из натуральных тканей — хлопка, шёлка и (реже) льна, а также из синтетики или смесовой ткани. В настоящее время существует большое число фасонов трусов как для мужчин, так и для женщин:

• женские трусы — стринги или танга, тонг, слип, шортики, шортики-стринги, бразильяна, шорты;
• мужские трусы — боксёры (семейные), брифы(слип), боксёры-брифы, джоки, стринги(тонг), чикибоксеры, бразильяна, танга;
• плавки (трусы для плавания), в основном делаются из быстросохнущих эластичных синтетических тканей;

Большинство моделей трусов (за исключением боксёров) плотно прилегают к телу. У мужчин плотно прилегающие трусы поддерживают гениталии. Трусы предохраняют одежду от пачкания потом, мочой и другими выделениями, а также от попадания на интимные места грязи с верхней одежды. В холодную погоду они дают дополнительное тепло. Мужские трусы могут иметь ширинку (или гульфик), иногда застёгивающуюся с помощью пуговиц или кнопок, через которую можно извлечь половой член.

Современные трусы как предмет одежды имеют достаточно небольшую историю. Можно сказать, что в своём нынешнем виде они возникли на рубеже XIX—XX веков и были привилегией, в основном, высших слоёв общества. До этого времени мужчины носили подштанники, а женщины обходились и вовсе без данного предмета одежды. При этом во многих странах Азии длинные штаны, носимые под юбкой или платьем, были обязательной частью женского гардероба. Слово «подштанники» во второй половине XIX века было вытеснено из русского языка французским «кальсоны» (фр. caleçon — «трусы»), а гульфик на мужских трусах и кальсонах появился только после Первой мировой войны.

Отрывок, характеризующий Трусы

– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.