Tr20
| Tr20 | |
| Основные данные | |
|---|---|
| Страна постройки | |
| Завод | |
| Годы постройки | |
| Всего построено |
175 |
| Ширина колеи |
1435 мм, 1524 мм |
| Конструкционная скорость |
65 км/ч |
| Технические данные | |
| Осевая формула | |
| Длина паровоза |
11 653 мм |
| Служебный вес паровоза |
75,5 т |
| Порожний вес паровоза |
67,2 т |
| Сцепной вес |
68 т |
| Нагрузка от движущих осей на рельсы |
17 тс |
| Мощность |
1325 кВт |
| Сила тяги |
14 000 кгс |
| Диаметр движущих колёс |
1350 мм |
| Давление пара в котле |
13,5 кгс/см² |
| Полная испаряющая поверхность нагрева котла |
172,9 м² |
| Поверхность нагрева пароперегревателя |
39 м² |
| Площадь колосниковой решётки |
2,98 м² |
| Число цилиндров |
2 |
| Диаметр цилиндров |
535 мм |
| Ход поршня |
715 мм |
| Эксплуатация | |
| Страна | |
Паровоз Tr20 (Towarowe (польск. Товарный), осевая характеристика — r (1-4-0), 1920 году) — польский грузовой паровоз типа 1-4-0.
После окончания Первой мировой войны, железные дороги Польши находились в упадочном состоянии. Благодаря помощи Франции (поставила около 100 паровозов и 2000 вагонов), железнодорожное хозяйство стало постепенно восстанавливаться. Однако имеющиеся паровозы были уже недостаточно мощными, поэтому было решено заказать партию мощных паровозов типа 1-4-0, но достаточно простой конструкции и удобных в ремонте. Так как европейские заводы были не готовы выполнить такой заказ, то польское правительство обратилось за помощью в США. В 1919 году американскому заводу Baldwin поступил заказ на 150 паровозов, а уже в 1920 году локомотивы прибыли морским путём в Польшу. Позже были заказаны ещё 25 паровозов, которые поступили в Польшу до 1922 года. Все 175 паровозов, которые получили обозначение серии Tr20 были направлены в локомотивные депо близ Варшавы.
В 1939 году, после начала Второй мировой войны, восточная часть Польши перешла под управление Советского Союза. Крупная партия паровозов Tr20 (по советским данным — 61 шт, по немецким — 88) попала на советские железные дороги, где их перешивали на колею 1524 мм и присваивали обозначение серии Тр20 (латиницу заменили на кириллицу).
| ||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Tr20"
Отрывок, характеризующий Tr20
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
