Тудор Аргези

Тудор Аргези
рум. Tudor Arghezi
Имя при рождении:	Ион Теодореску
Дата рождения:	21 мая 1880(1880-05-21)
Место рождения:	Бухарест
Дата смерти:	14 июля 1967(1967-07-14) (87 лет)
Место смерти:	Бухарест
Гражданство:	Румыния Румыния
Род деятельности:	поэт, писатель
Годы творчества:	1896—1967

Ту́дор Арге́зи (рум. Tudor Arghezi, настоящее имя Ион Нае Теодореску рум. Ion Nae Theodorescu; 21 мая 1880, Бухарест — 14 июля 1967, там же) — один из крупнейших румынских поэтов XX века. Член Румынской Академии (Academia Română).

Биография

Тудор Аргези — псевдоним. Настоящее имя поэта — Йон Н. Теодореску (Ion N. Theodorescu). Псевдоним происходит от латинского слова Argesis — древнего названия реки Арджеш. Родился Тудор Аргези в Бухаресте в 1880 году. В молодости переменил много профессий. Постригся в монахи, но ушёл из монастыря. Долго жил в Швейцарии, где находился под пристальным наблюдением властей во время крестьянского восстания в Румынии 1907 года, которому глубоко сопереживал.

Дебютировал в качестве поэта в 1896 году. Начал систематическую литературную работу в 1904 году. В стихах (сборники «Нужные слова», 1927, «Цветы плесени», 1931, «Весенние медальоны», 1936, «Семь песен с закрытым ртом», 1939, и др.) утверждал ценность человеческой личности, деятельное, творческое начало. Автор сборников «Деревянные иконы» (1930), «У чёрных врат» (1930), «Заметки из страны Кути» (1933). Во время Второй мировой войны писал сатиру на режим Иона Антонеску и его прогитлеровскую ориентацию. В 1943 году за памфлет «Барон», направленный против нацистской Германии, был арестован, а все экземпляры его журнала — конфискованы. Из тюрьмы его освободил переворот короля Михая в 1944 году.

Несмотря на социалистические симпатии, имел неоднозначные отношения с послевоенным коммунистическим режимом. Против него началась кампания травли Тудора Аргези, в органе правящей партии «Скынтея» в серии статей «Поэзия нищеты или нищета поэзии» объявлен «ведущим поэтом буржуазии». Однако после 1952 года полностью реабилитирован и почитался как национальный поэт. В 1955 году Тудор Аргези получил Государственную премию Социалистической Республики Румыния. Его перу принадлежат циклы стихов «1907» (1955) и «Песнь человеку» (1955). Аргези умер в 1967 году и был похоронен рядом с женой Параскевой, умершей годом ранее. В его доме был основан музей.

В Аллее Классиков в Кишинёве установлен бюст Тудора Аргези (1995, скульптор Дмитрий Вердяну).

Сочинения

• Избранные стихи, М., 1960.

Литература

• Феодосий Видрашку «Тудор Аргези». Жизнь замечательных людей, Молодая гвардия, 1980 г.
• Micu D., Opera lui Tudor Arghezi, Bucureşti, 1965.

Ссылки

• [www.biblus.ru/Default.aspx?auth=176g3d3 Тудор Аргези] в каталоге «Библус»
• Тудор Аргези (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [youtube.com/watch?v=OtCEtNxW-7g&NR=1 Передача о Тудоре Аргези] на YouTube

Отрывок, характеризующий Тудор Аргези

Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.