Тука-Тимур

Тука-Тимур

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Тука-Тимур – тринадцатый сын Джучи. Потомки Тука-Тимура, ханы из династии Тука-Тимуридов, наряду с Шибанидами сыграли ключевую роль в «Великой замятне» и последовавшем за ней распаде Золотой Орды.

Происхождение и статус

Как гласит «Чингиз-наме», потомки Шибана попрекали Тука-Тимуридов тем, что Тука-Тимур в отличие от других братьев не получил улуса в 1226 году после смерти Джучи, что должно было доказывать его более низкий статус:

Когда после смерти нашего отца Иочи-хана наши отцы отправились к нашему великому деду Чингизхану, то он после Иджана и Саина поставил юрту [и] для нашего отца Шайбан-хана. Для вашего [же] отца [он] не поставил даже и [крытой] телеги.

По крайней мере, Махмуд бен Вали в своём «Море тайн, относительно доблестей благородных» применяет к потомкам Тука-Тимура титул «хан оглы» (принц). По утверждению В. П. Юдина, данный титул означал, что его обладатель не имел прав на ханское достоинство.

Улус Тука-Тимура

После завершения в 1242 году Западного похода монголов Батый выделил Тука-Тимуру один из 14 улусов. Улус включал в себя Мангышлак, Хаджи-Тархан и область асов на Северном Кавказе.

Трудно сказать, какие границы имел улус потомков Тука-Тимура, потому что границы внутренних улусов Золотой Орды были весьма неустойчивы. Например, его сыну Уран-Тимуру достались области Крым и Кафа.

В то же время с уверенностью можно утверждать, что после 1312 года в результате административно-территориальной реформы хана Узбека все Джучиды (за исключением Шибанидов) лишились улусов и были подчинены одному из четырёх эмиров Узбека, представителю племени кыйат Исатаю, составив собой отдельный кошун (воинское подразделение). Внук Исатая Тенгиз-Буга увёл своих людей к низовьям Сырдарьи. В 1360 году Джучиды восстали, вернули себе власть и избрали из своего состава хана.

В 1361 году ханом в сырдарьинском улусе стал тукатимурид Урус-хан. С этого момента тукатимуриды активно борются сначала за объединение под своим началом Синей Орды, а затем и за престол Золотой Орды.

Потомки

• Аштарханиды
• Гиреи

Ссылки

• [ru.rodovid.org/wk/%D0%97%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C:273990 Родословная Тука-Тимура]. Родовод. Проверено 13 января 2011. [www.webcitation.org/67aNYvKRk Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Тука-Тимур

– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.