Тульский трамвай

Тульский трамвай

Описание
Страна	Россия Россия
Расположение	Тула
Дата открытия	7 ноября 1927
Эксплуатант	МКП «Тулгорэлектротранс»
Сайт	[www.tulatrans.ru/ «Тулгорэлектротранс»]
Маршрутная сеть
Число маршрутов	9 ▼
Длина маршрутов	92.1 км.
Подвижной состав
Число вагонов	106 ▼
Основные типы ПС	Tatra T3DC,Tatra-Т3, Tatra T6B5, ЛМ-2008, 71-407
Число депо	1
Технические данные
Ширина колеи	1524 мм
Электрификация	550 Вольт
Тульский трамвай на Викискладе

Тульский трамвай — трамвайное хозяйство города Тулы.

История

Предыстория. Со второй половины XIX века до Первой мировой войны

Первый проект устройства конно-железной дороги в Туле был представлен тульскому губернатору дворянином Алексеем Вейденгамлером в 1872 году. Автор предлагал проложить рельсы и запустить 4 пассажирских и 10 товарных вагонов. Через полгода проект вернули на доработку, которая так и не была произведена. Лишь 10 июня 1887 года Тульская городская дума заслушала доклад управы о контракте с инженером Горчаковым, который должен был представить планы и профили четырёх линий: Киевской, Миллионной, Курской и Баташевской. 11 мая 1888 года Горчаков представил проект. На левом берегу реки Упы недалеко от моста было построено депо. 1888 год стал годом рождения в Туле рельсового городского транспорта. Первая линия городской железной дороги была проложена от Киевской Заставы (ныне — ул. Льва Толстого) по улицам Киевской (ныне — проспект Ленина), Посольской (ныне — Советская), Старо-Павшинской (ныне — Мосина), Грязевской (ныне — Лейтейзена) и Кривоноговской (ныне — Клары Цеткин) до Курского (ныне — Московского) вокзала. Движение по ней осуществлялось по одной колее шириной 1000 мм. Для того чтобы встречные вагоны могли пропустить друг друга, на линии было устроено несколько разъездов. Парк конно-железной дороги был сооружён на левом берегу Упы. Разворотных колец конка не имела. В тупике кучер отцеплял лошадей, переводил их к противоположному концу вагона, садился на другое кучерское место и продолжал движение в обратную сторону. К началу 1910-х годов протяженность линий конки в Туле увеличилась до 7,5 км. Были построены линии по улицам Миллионной (ныне — Октябрьская), Суворовской (ныне — Красноармейский проспект), Крестовоздвиженской (ныне — Революции), Менделеевской, Воронежской (ныне — Оборонная) и Ваныкинскому проезду (ныне — ул. Первомайская). Коночный парк переместили на Конную площадь вблизи Храма Двенадцати Святых Апостолов (сейчас на этом месте находится бывшее депо № 1 Тульского трамвая). В 1910 году владелицей тульской конки стала бельгийская компания Société Anonyme des Tramways Urbains et Suburbains en Russie, управлявшая конно-железными дорогами многих европейских и российских городов. Уже в 1889 году Горчаков предложил пустить в городе электрический трамвай. Но его предложение так и не было реализовано. Вернулись к вопросу о возможности замены конки трамваем весной 1914 года, но планам помешала Первая мировая война.

Зарождение. 1920—1940-е годы

В первые годы Советской власти в Туле активно развивалась промышленность, строились новые предприятия. Восстанавливать конку было нецелесообразно. Пущенный в 1924 году автобус также не решил транспортных проблем.

В 1926 году была организована контора «Трамвайстрой», в том же году начались работы по устройству путей. Первая линия тульского трамвая протяженностью 8,9 километра, связала Курский (ныне Московский) вокзал с южной окраиной города — Толстовской заставой (ныне это чуть выше перекрестка улицы Толстого и проспекта Ленина). Линии пролегли по улицам Красноармейской, Советской и Коммунаров (ныне проспект Ленина). Трамвайное движение в городе было открыто 7 ноября 1927 года. Регулярное движение было организовано через три дня после официального открытия. Плата за станцию составляла 8 копеек, за 2 станции — 15 копеек, протяженность от ул. Коммунаров до Курского вокзала соответствовала 1,5 станции, и стоимость проезда равнялась 10 копейкам. Трамвайные станции соответствовали участкам: 1-я — Курский вокзал — площадь Восстания, 2-я — пл. Восстания — Толстовская застава. В первый день на линии работало 4 трамвая, впоследствии выходило 6 вагонов, один находился в резерве.

Вскоре в Туле открылись и другие линии трамвая. В январе 1929 года рельсы были проложены в Заречье (открыт маршрут № 2). В конце 1930 года сеть пополнилась линией в посёлок Кирова (маршрут № 3). В 1931 году действовали маршруты: Курский вокзал — Толстовская застава (выпуск 7 моторных вагонов, время в пути 42 минуты, интервал 6 минут), Заречье — Толстовская застава (выпуск 7 моторных и 3 прицепных вагона, время в пути 54 минуты, интервал 7 — 8 минут), Чулково — Курский вокзал (выпуск 6 моторных и 4 прицепных вагона, время в пути 64 минуты, интервал 10 минут), Чулково — Заречье (выпуск 7 моторных и 2 прицепных вагона, время в пути 75 минут, интервал 10 минут). В 1932-м году однопутные линии трамвая были пущены по улице Воронежской (ныне Оборонной) (маршрут № 5) и от поселка Кирова до завода «Новая Тула» (позднее Тульский комбайновый завод), также по Орловскому шоссе до Ивановских дач (маршрут № 4), а в 1934-м линия была продолжена до проходных Косогорского металлургического завода. Также в предвоенные годы трамвай пришёл в Криволучье (1939 год, маршрут № 9), двухпутная линия была продлена до Комбайнового завода (1936 год).

В 1932 году в городе были открыты первые линии грузового трамвая. Движение открыли шесть платформ, полученных из Курска. Одноколейные тупиковые грузовые линии были подведены по Комсомольской улице к хлебозаводу № 2, по Епифанской улице (ныне Демидовская Плотина) к хлебозаводу № 1, по Бухоновскому и Студенческому переулку к мельницам в центре города. Перевозки трамваем обходились гораздо дешевле аналогичных автомобилем или гужевым транспортом. С 1935 года была введена система профилактического ремонта вагонов.

До Великой Отечественной войны трамвайный парк возрастал. Так, в 1938 году было 72 моторных и прицепных вагонов, 6 грузовых платформ. Поступали как новые моторные вагоны серии Х, часть из которых работала совместно с прицепами М, так и подержанные вагоны из Москвы. Вагоны серии Х и М сначала поступали с Мытищинского завода, а с 1936 года из Усть-Катава. 1 июля того же года второй такой поезд вышел на линию № 3. Вагоны такого поезда (моторный+прицепной) имели мягкие сиденья, на окнах шёлковые занавески, в салоне живые цветы. К 1 августа был оборудован третий подобный поезд. В 1936 году был открыт новый маршрут от Московского вокзала до Заречья (№ 6).

В 1939 году, в связи с ростом вагонного парка, служба пути была переведена в район нынешней конечной станции «Менделеевский посёлок», где было построено небольшое депо.

В предвоенном 1940 году трамвайное хозяйство пришло в кризис. Были отменены маршруты № 5, 6, 8, вместо 76 вагонов по плану работало 40.

В трудный период обороны города — осенью-зимой 1941 года — трамваи перевозили раненых, подвозили боеприпасы к линии обороны. В тяжелейших условиях строились линии к госпиталям, складам, шахтам. Всего таких линий в годы войны было девять. Самая длинная ветка (4,5 километра) вела к шахте Рвы. Многие работники предприятия ушли на фронт. Но оставшиеся самоотверженно трудились в тылу: изготавливали из рельсов противотанковые ежи, строили баррикады, ремонтировали технику для фронта. В начале 1942 года, когда враг был отброшен из города, возобновилось трамвайное движение на 1 и 2 маршрутах. Тогда при потребности в 62 вагона выходило только 34. В 1944 году на линию выходило 28 пассажирских и 10 грузовых вагонов. Сразу же по окончании войны работники трамвая принялись за восстановление подвижного состава и рельсового пути.

Развитие, 1950-е — 60-е годы

В 1949 году поступила первая партия из шести новых трамвайных вагонов типа КТМ-1 с прицепом КТП-1. Главным преимуществом новых отечественных трамваев были автоматические двери, а также отдельная отапливаемая кабина для вагоновожатого. Новые вагоны первоначально вышли на маршрут № 1. В том же году двухпутная линия по проспекту Ленина была продлена до Рогожинского посёлка в районе нынешней Площади Победы.

В 1955 году на Косой горе вместо тупика было достроено оборотное кольцо.

В 1950-е годы демонтируются построенные в годы войны линии к складам и госпиталям. В 1955 году закрыта ветка на шахту «Рвы», в 1958 — на Гостеевку. В 1960 году закрываются последние грузовые трамвайные линии, бывшие и самыми первыми — к мельницам и хлебозаводам. Оставшиеся грузовые трамвайные поезда либо списываются, либо становятся служебными.

В 1957 году протяжённость путей в городе составляла 53 км, насчитывалось 130 пассажирских вагонов, 12 специальных, 4 тяговых подстанции, ежедневно перевозилось 250—270 тысяч пассажиров по десяти маршрутам:

• 1 Московский вокзал — Рогожинский посёлок
• 2 Рогожинский посёлок — Штыковая
• 3 Московский вокзал — Новая Тула (Комбайновый завод)
• 4 Рогожинский посёлок — Косая Гора
• 5 ул. Советская — ул. Смирнова (однопутная линия по Оборонной)
• 6 Московский вокзал — Штыковая
• 7 Рогожинский посёлок — пос. Кирова
• 8 Штыковая — пос. Кирова
• 9 Московский вокзал — Криволучье
• 10 Московский вокзал — пос. Кирова

В первой половине 1960-х годов в город поступили вагоны КТМ/КТП-2. Они мало чем отличались по техническим характеристикам от первой модели, но имели заметно улучшенный внешний и внутренний дизайн: в просторном салоне были мягкие сиденья, удобные форточки на больших окнах. Но прослужили эти вагоны в городе недолго, около 10 лет.

Причиной этого была крупная авария. В 1972 году сцепка из вагонов КТМ-2/КТП-2, следовавшая по 9 маршруту, не остановилась после спуска с Демидовского путепровода и, не вписавшись в кривую на повороте на Зареченский мост, перевернулась на бок. На предыдущей остановке вагоновожатая несколько минут ругалась с пассажирами, повисшими на подножках заполненной сцепки, но так и не смогла заставить их сойти с вагона. Неизвестно, из-за чего отказал электродинамический тормоз и почему вожатая не смогла применить экстренный тормоз.

В ДТП погибло 10 пассажиров — все, кто висел на подножках. Их придавило массой упавшего вагона. После аварии вышел приказ Минжилкомхоза, рекомендовавший к списанию все вагоны КТМ-2/КТП-2. Вагоны этой серии были утилизированы всего за год, и из них не было изготовлено ни одного служебного.

В 1950—1960-е годы Тула бурно застраивается. Естественное развитие в связи с этим получает и трамвай, перевозивший тогда, по сравнению с другими видами транспорта города, самое большое количество пассажиров. Двойные пути вместо одиночных пролегли в Криволучье (1967 год). Линия от улицы Оборонной была продолжена по улицам Кауля (1959 год), Михеева, Руднева и Станиславского к улице Коммунаров (1960 год). Сооружены новое трамвайное депо на улице Оборонной, кольцо на Красном Перекопе (1959 год) и на южной окраине города у педагогического института (1962 год), старое депо было переоборудовано в вагоноремонтные мастерские. Пути, построенные по Епифанской улице, с сооружением нового путепровода замкнули малое трамвайное кольцо в центре города, проходящее по Советской и Пролетарской улицам. В связи с переносом трамвая с улицы Коммунаров (1962 год) на улицы Болдина и Энгельса образовалось большое трамвайное кольцо, по которому курсировал специальный трамвайный маршрут К, проходивший по Советской и Оборонной улицам, а также улицам Руднева, Станиславского и Болдина.

Часть планов в те годы остались неосуществлёнными. Трамвай должен был прийти в посёлки Серебровка и Куруловка, но вместо него туда пустили троллейбус. Пути по улицам Фрунзе, Курковой, Максима Горького с выходом на улицы Калинина, Первомайскую, Декабристов должны были создать Большое Кольцо по периферии города. Но от этого проекта отказались.

Все отечественные трамваи, поступавшие до 1965 года в Тулу, были двухосными. Эра четырёхосных трамваев началась с поставки в Тулу 25 чехословацких вагонов марки Т-3. Для приёма в эксплуатацию чешских вагонов была подготовлена контактная сеть, технологическая оснастка, проверен трамвайный путь. Вагоны первого выпуска имели узкий маршрутный указатель в лобовой части, горизонтальные фонари сзади, алюминиевые молдинги по бокам вагона. Всего в Тулу поступило 55 таких трамваев (25 — в 1965 году, по 10 — в 1966—1968 годах). Вагоны Т-3 из первых поставок работали в Туле до 1983 года.

В 1962 году в городе было открыто троллейбусное движение. В связи с тем, что улица Коммунаров (ныне проспект Ленина) с открытием нового вида транспорта сильно перегружалась, трамвайные пути были перенесены на улицу Фридриха Энгельса.

Золотой век, 1970-е-80-е годы

В 1969—1970 годах в Тулу поступило 19 сочлененных вагонов Tatra K2. Первый вагон этой серии был списан в 1971 году по причине возгорания электропроводки. Остальные вагоны списали в период с 1976 по 1978 год, за исключением четырёх, переданных в Харьков.

В 1973-м трамвайное движение с Красноармейской ул. было перенесено на соседнюю улицу Коминтерна, по обновлённому теперь уже Красноармейскому проспекту открылось движение троллейбусов. В связи с увеличением подвижного состава, обслуживающего все большее количество туляков, было открыто второе трамвайное депо в Криволучье на 150 вагоно-мест. Город в тот период обслуживало 250 трамвайных вагонов. Учитывая опыт других городов, был введён бескассовый метод обслуживания, установлены компостеры и напечатаны проездные одноразовые и месячные билеты. Кондукторы недолгое время оставались лишь в трамваях маршрута № 4.

Действовало 14 маршрутов трамвая:

• 1.Московский Вокзал — Пединститут

• 2.Штыковая — Пединститут

• 3.Московский Вокзал — Комбайновый Завод

• 4.Пединститут — Косая Гора

• 5.Московский Вокзал — Красный Перекоп — Пединститут

• 6.Штыковая — НТМЗ

• 7.Комбайновый Завод — НТМЗ

• 8.Комбайновый Завод — Советская

• 9.Московский Вокзал — НТМЗ

• 10.НТМЗ — Советская

• 11.Комбайновый Завод — Красный Перекоп — Пединститут

• 12.Штыковая — Красный Перекоп — Пединститут

• 13.НТМЗ — Красный Перекоп — Пединститут

• К. Советская — Станиславского (Кольцевой)

В 1970-х годах Тульское трамвайно-троллейбусное управление переживало свой «золотой век». Заметно обновился парк вагонов, в 1977 году был проведен 2-й Всероссийский конкурс профессионального мастерства молодых водителей городского электротранспорта. На соревнования съехались не только начинающие вагоновожатые, но и трамвайные вагоны. Помимо традиционных для Тулы вагонов в нём участвовали трамваи, прибывшие из других городов. Можно было проехаться на ленинградском вагоне ЛМ-68, рижском — РВЗ-6, усть-катавском КТМ-5. Ещё можно было встретить и гармошку Tatra K2.

В 1977 году была открыта трамвайная линия в посёлок Мясново, и в том же году была проложена двухпутная линия (вместо однопутной) от Пединститута до Менделеевского поселка. В период с 1977 до 1980 год сохранялся оборот почти всех маршрутов по кольцу «Педуниверситет», до Менделеевского поселка доходил лишь 1 и 4 маршруты. В 1980 году разворот на Педуниверситете был ликвидирован, а на Менделеевском посёлке было устроено крупнейшее в городе разворотное кольцо с пунктом техобслуживания. В случае возникновения чрезвычайных ситуаций, при невозможности иметь связи с основными депо ему предписывалось выполнять функции минидепо.

Число маршрутов достигло максимального количества — 18:

• 1.Московский Вокзал — Менделеевский Посёлок

• 2.Штыковая — Пединститут

• 3.Московский Вокзал — Комбайновый Завод

• 4.Менделеевский Посёлок — Косая Гора

• 5.Московский Вокзал — Красный Перекоп — Пединститут

• 6.Штыковая — НТМЗ

• 7.Комбайновый Завод — НТМЗ

• 8.Комбайновый Завод — Советская

• 9.Московский Вокзал — НТМЗ

• 10.НТМЗ — Советская

• 11.Комбайновый Завод — Красный Перекоп — Пединститут

• 12.Штыковая — Красный Перекоп — Пединститут

• 13.НТМЗ — Красный Перекоп — Пединститут

• 17.Московский Вокзал — Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»

• 18.Штыковая — Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»

• 19.Штыковая — Комбайновый Завод

• 20.Пединститут — Комбайновый Завод

• К.Советская-Станиславского (Кольцевой)

Номера 14, 15, 16 предназначались для резервных линий на Косую Гору.

На 7 маршруте летом 1983 года появились три трехвагонных СМЕ. При этом практически во всех городах трёхвагонные СМЕ получали ток через два пантографа — на первом и втором вагонах, тогда как в Туле чаще всего обходились одним, поднятым на втором. Все «тройники» были расформированы в 1984 году.

В 1985 году действовало 16 трамвайных маршрутов:

• 1.Московский Вокзал — Менделеевский посёлок

• 2.Штыковая — Менделеевский посёлок

• 3.Московский Вокзал — Комбайновый Завод

• 4.Менделеевский Посёлок — Косая Гора

• 5.Кондитерская Фабрика «Ясная Поляна» — Красный Перекоп — Менделеевский Посёлок

• 6.Штыковая — Стадион «Металлург»

• 7.Стадион «Металлург» — Комбайновый Завод

• 8.Штыковая — Кондитерская Фабрика «Ясная Поляна»

• 9.Московский Вокзал — Стадион «Металлург»

• 10.Стадион «Металлург» — Советская

• 11.Комбайновый Завод — Красный Перекоп — Менделеевский Посёлок

• 12.Штыковая — Красный Перекоп — Менделеевский Посёлок

• 13.Стадион «Металлург» — Красный Перекоп

• 14.Кондитерская Фабрика «Ясная Поляна» — Менделеевский посёлок

• 15.Штыковая — Комбайновый Завод

• 16.Менделеевский Посёлок — Комбайновый Завод

Планы 1980-х годов по открытию новых трамвайных веток остались нереализованными. Трамвайные рельсы должны были соединить собой Криволучье с «Тулачерметом». В Пролетарском районе также планировалось провести линию от Комбайнового завода до Областной Больницы и далее с выходом на улицу Металлургов. В таком случае образовалось бы большое трамвайное кольцо в Криволучье. Зареченская линия на улице Горького должны была дойти по улице Заварной до Малых Гончаров и переместиться с улицы Октябрьской на Володарского (ныне Демидовская). Двойной путь должен был соединить Менделеевский посёлок с Косой Горой, где его планировалось продлить до профилактория металлургического завода, а также и далее, на Ясную поляну и Щёкино. Существовали планы по строительству нового трамвайного депо в Мясново. Более того, в соответствии с генеральным планом развития города, принятым ещё в 1971 году, планировалось организовать движение метротрама на двух линиях. Единственное, что удалось сделать — продлить в 1991 году трамвайные пути от Комбайнового завода до Щегловской засеки.

Новейшая история. Конец 1980-х — настоящее время

В 1988 году в городе появилась новая модель трамвая чешского производства серии Т6В5. В течение 1988—1989 годов в Тулу поступило 75 трамвайных вагонов этого типа.

Однако после распада СЭВ вагоны из-за рубежа необходимо было приобретать за твёрдую валюту, в то время как экономическое положение города стало стремительно ухудшаться. Запчасти приходилось брать со списываемых вагонов. При этом не происходило как ни обновления, так ни восполнения парка. Количество трамваев резко сокращалось за счёт разбора старых вагонов на запчасти.

В сложившейся ситуации было принято решение о приобретении крупной партии отечественных трамваев. В таких условиях рассматривался даже вопрос, связанный с полным переходом на отечественные вагоны. Неконвертируемых рублей в то время ещё было достаточно, и единственной причиной того, что невозможно было быстро перейти на отечественные трамваи, считалось то, что завод не сможет в короткие сроки выпустить нужное количество вагонов. Их потребность оценивалась в 300 единиц. Выбор пал на Усть-Катавский вагоностроительный завод.

Первым на испытание поступил вагон серии КТМ-5М3, который на пассажирских линиях не работал, бортового номера не получил и был разобран в течение 1994 года. Первые шесть вагонов КТМ-8К поступили в город в конце декабря 1992 года. Было решено новые трамваи передать трамвайному депо № 1, поскольку его парк в значительной мере на тот момент был укомплектован более старым подвижным составом. Всего в город поступило 26 вагонов этой серии. Из них сформировали 11 двухвагонных поездов и 4 одновагонных.

Однако отечественные вагоны начали очень быстро списывать. Причинами стремительного отказа от КТМ стали: несравнимо низкое качество самих вагонов, моральное устаревание примерно на два поколения в сравнении с Т6В5, а также отсутствие должной материально-технической базы для этих трамваев. Последний относительно годный к восстановлению линейный вагон КТМ-8К был выведен из эксплуатации в 2006 году и отправлен на порезку в мае 2009 года. Намного более выгодным оказалось покупать подержанные «Татры» в Москве.

В 1995 году на Комбайновом заводе была сделана попытка организовать совместное с «ЧКД-Прага» производство по капитальному ремонту трамвайных вагонов серии Tatra T3. Планировался ремонт порядка 150 вагонов в год, а также сборка новых вагонов. Последнее так не осуществили, а качество незначительного числа отремонтированных для Тулы, Твери, Екатеринбурга вагонов оставляло желать лучшего. Из-за несовершенства налогового законодательства, неотработанной политики иностранных инвестиций, а также отсутствия реального интереса у большинства российских местных муниципалитетов в развитии трамвайного транспорта по причине чего практически отсутствовал рынок сбыта, отношения с чешскими партнерами зашли в тупик. Последний раз вопрос по воссозданию совместного производства поднимался в 2003 году, однако все договоренности так и не были реализованы.

В начале двухтысячных были закрыты 1, 2 и кольцевой маршруты.

В новом веке трамвай в Туле вытеснен в том числе агрессивной политикой владельцев маршрутных такси (многие из которых являются чиновниками в городской администрации), а также вследствие роста автопотока на улицах города, трамвай двигается очень медленно, поэтому пассажиры чаще всего выбирают другие виды транспорта. Однако существует ряд маршрутов, где трамвай имеет стратегическое значение, особенно в час-пик.

В 2004 году число трамвайных маршрутов сократилось до десяти:

• 3.Щегловская Засека — Московский Вокзал
• 4.Менделеевский Посёлок — Косая Гора
• 5.Менделеевский Посёлок — Красный Перекоп — Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»
• 6.Штыковая — Стадион «Металлург»
• 7.Щегловская Засека — Стадион «Металлург»
• 9.Московский Вокзал — Стадион «Металлург»
• 11.Красный Перекоп — Щегловская Засека
• 12.Менделеевский Посёлок — Красный Перекоп — Штыковая
• 14.Менделеевский Посёлок — Кондитерская фабрика «Ясная Поляна» (Мясново)
• 15.Щегловская засека — Штыковая

В 2005 году в город поступили 10 вагонов Tatra T3DC, эксплуатировавшихся до этого в Германии. Партия составляла 5 головных и 5 прицепных вагонов. Один прицепной вагон, № 82, был недоукомплектован и стал «донором» запчастей для других вагонов.

В 2005 году Криволученское депо было официально закрыто, подвижной состав был переведён в депо на Оборонной улице. Была произведена расцепка большинства СМЕ и увеличено количество одновагонных поездов.

В 2007 году было продано и снесено ремонтно-механическое производство. На месте РМП по состоянию на 2013 год ничего так и не было построено. Однопутный съезд по улице Лейтейзена почти полностью демонтирован в мае 2010 года.

В 2007 году впервые в Туле на улице Советской (участок ул. Ф. Энгельса до ул. Оборонной) была произведена реконструкция трамвайных путей. На вновь устроенную песчано-гравийную подушку, укреплённой геотканью, укладывался слой асфальта, поверх которого укладывались 6-метровые бетонные плиты, в которые с использованием резины заделаны рельсы. В результате получалось идеально ровное покрытие вровень с проезжей частью, по которому в отсутствии трамваев свободно передвигаются автомобили. Впоследствии по данной технологии на особо загруженных участках (ул. Октябрьская, Павшинский мост) были переложены трамвайные пути, последующие годы эксплуатации подтвердили надёжность нового покрытия. Однако дороговизна метода сдерживает его повсеместное внедрение.

В начале 2008 года трамвайное депо было вновь переведено в Криволучье, бывшее депо № 1 передано службе автобусного транспорта. В 2008 году на средства предприятия на ПТМЗ был куплен вагон ЛМ-2008, однако от его последующих поставок отказались. В начале 2010 года поднимался вопрос о закупке новых трамвайных вагонов АКСМ-60102 на Белкоммунмаше.

Летом-осенью 2012 года была проведена капитальная реконструкция трамвайных путей от Зареченского моста до Центрального универмага, а также было ликвидировано последнее одноуровневое пересечение железнодорожных путей и трамвая на перекресте улиц Мосина и Советской. В декабре 2012 года списана последняя линейная двухдверная Т3.

С сентября по декабрь 2013 года была произведена поставка четырнадцати вагонов 71-407.

30 сентября 2013 года расцеплены последние СМЕ.

1 января 2015 года отменён маршрут № 5, а № 13 продлён до Менделеевского посёлка. Также по выходным дням введены ночные маршруты трамвая (№ 6, 9, 14), но уже в январе 2016 года эти рейсы были отменены из-за нерентабельности. 4 мая был демонтирован трамвайно-железнодорожный гейт — ветка, соединяющая городскую трамвайную сеть с Московской железной дорогой.

1 января 2016 года отменён маршрут № 8.

Попытки ликвидации трамвая

В постсоветское время периодически высказывались в том числе от прежнего руководства города предложения о ликвидации трамвая в центре Тулы. По этим планам после демонтажа путей на улицах Советской, Оборонной, Фридриха Энгельса, Максима Горького, Октябрьской и Металлургов трамвайная сеть оказалась бы разбита на две системы — северную с двумя маршрутами (Мясново — Депо № 2, Щегловская Засека — Московский Вокзал) и южную — с одним (Менделеевский Посёлок — Депо № 1). Пока эти планы остались нереализованными, лишь в 2008 году было ликвидировано движение на Косую Гору и закрыт маршрут № 4. Однопутная линия с двумя разъездами была почти полностью демонтирована летом 2009 года.

Текущее состояние

По данным на начало 2016 года действуют 9 маршрутов, которые обслуживаются одним депо. Всего в Туле 86 пассажирских, 18 служебных и 2 музейных вагона. Ежедневный выпуск составляет: по будням — 58 вагон в час пик и 47 во внепиковое время и по выходным. Протяженность трамвайных путей сегодня составляет 92,1 км. Стоимость проезда с 1 января 2015 года — 20 рублей (по транспортной карте — 15 рублей). Стоимость единого проездного билета составляет для студентов и школьников 200 рублей, для населения — 750 рублей, для юридических лиц — 1000 рублей.

Трамвайные маршруты

№	Длина	Время хода	Начало маршрута	Конец маршрута	Улицы	Время работы	Выпуск
3	11,02	48	Московский вокзал	Щегловская Засека	Коминтерна, Советская, Чулковский путепровод, Чулковский мост, Епифанская, Марата, Кутузова, Кирова, Щегловская Засека	06:10 — 20:04	4/4
6	9,51	46	Улица Штыковая	Стадион Металлург	Максима Горького, Октябрьская, Демидовский путепровод, Демидовский мост, Демидовская Плотина, Епифанская, Марата, Плеханова, Металлургов	05:40 — 09:33 15:42 — 19:30	2/-
7	10,67	42	Щегловская Засека	Стадион Металлург	Щегловская Засека, Кирова, Кутузова, Марата, Плеханова, Металлургов	05:26 — 23:27	7/5
9	11,13	52	Московский Вокзал	Стадион Металлург	Коминтерна, Советская, Чулковский путепровод, Чулковский мост, Епифанская, Марата, Плеханова, Металлургов	05:23 — 23:05	10/8
10	14,65	64	Стадион Металлург	Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»	Металлургов, Плеханова, Марата, Епифанская, Демидовская Плотина, Демидовский мост, Демидовский путепровод, Октябрьская, Зареченский мост, Советская, Коминтерна, Фёдора Смирнова, Павшинский путепровод, Воздухофлотская, Тихмянова, Одоевское шоссе	05:45 — 23:57	6/6
12	12,69	60	Улица Штыковая	Менделеевский Посёлок	Максима Горького, Октябрьская, Зареченский мост, Советская, Оборонная, Кауля, Красный Перекоп, Михеева, Тимирязева, Агеева, Николая Руднева, Станиславского, Проспект Ленина	05:23 — 23:07	12/10
13	16,14	70	Менделеевский Посёлок	Стадион Металлург	Проспект Ленина, Станиславского, Николая Руднева, Агеева, Тимирязева, Михеева, Красный Перекоп, Кауля, Оборонная, Советская, Чулковский путепровод, Чулковский мост, Епифанская, Марата, Плеханова, Металлургов	05:40 — 23:45	9/9
14	14,23	60	Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»	Менделеевский Посёлок	Одоевское шоссе, Тихмянова, Воздухофлотская, Павшинский путепровод, Фёдора Смирнова, Коминтерна, Советская, Фридриха Энгельса, Оружейная, Болдина, Проспект Ленина	05:15 — 23:40	6/6
15	9,4	40	Улица Штыковая	Щегловская Засека	Максима Горького, Октябрьская, Демидовский путепровод, Демидовский мост, Демидовская Плотина, Епифанская, Марата, Кутузова, Кирова, Щегловская Засека	06:02 — 09:01 14:34 — 19:02	2/-

Закрытые маршруты

Для маршрутов указана последняя стабильная версия

№.	Длина	Время хода	Начало маршрута	Конец маршрута	Улицы	Дата закрытия
1	9,9	43	Московский вокзал	Менделеевский Посёлок	Коминтерна, Советская, Фридриха Энгельса, Оружейная, Болдина, Проспект Ленина	Начало 2000-х
2	10,6	49	Улица Штыковая	Менделеевский посёлок	Максима Горького, Октябрьская, Зареченский мост, Советская, Фридриха Энгельса, Оружейная, Болдина, Проспект Ленина	Начало 2000-х
4	2,8	20	Косая Гора	Менделеевский посёлок	Проспект Ленина, Шоссейная, Ленина, Орловское шоссе	10 марта 2008 года (Пути разобраны летом 2009 года)
5	9,65	42	Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»	Красный Перекоп	Одоевское шоссе, Тихмянова, Воздухофлотская, Павшинский путепровод, Фёдора Смирнова, Коминтерна, Советская, Оборонная, Кауля	1 января 2015 года (До 2006 года до Менделеевского посёлка)
8<center>	<center>9,06	37	Улица Штыковая	Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»	Максима Горького, Октябрьская, Зареченский мост, Советская, Коминтерна, Федора Смирнова, Павшинский путепровод, Воздухофлотская, Тихмянова, Одоевское шоссе	1 января 2016 года (В 1977-1980 годах существовал под № 18)
11	9,33	39	Красный Перекоп	Щегловская засека	Кауля, Оборонная, Советская, Чулковский путепровод, Чулковский мост, Епифанская, Марата, Кутузова, Кирова, Щегловская Засека	1 января 2011 года (Ранее до Менделеевского поселка)
16	13,9	58	Менделеевский посёлок	Комбайновый завод	Проспект Ленина, Болдина, Оружейная, Фридриха Энгельса, Советская, Чулковский путепровод, Чулковский мост, Епифанская, Марата, Кутузова, Кирова, Щегловская Засека	1991 год (Некоторое время имел № 20)
17	4,85	21	Московский Вокзал	Кондитерская фабрика «Ясная Поляна»	Коминтерна, Фёдора Смирнова, Павшинский путепровод, Воздухофлотская, Тихмянова, Одоевское шоссе	1980 год
К	19,1	75	Улица Станиславского	Улица Глинки (в советском варианте маршрута — Советская улица)	Станиславского — Болдина — Оружейная — Фридриха Энгельса — Советская — Чулковский путепровод — Чулковский мост — Епифанская — Марата — Епифанская — Демидовская Плотина — Демидовский мост — Демидовский путепровод — Октябрьская — Зареченский мост — Советская — Оборонная — Кауля — Красный Перекоп — Михеева — Тимирязева — Агеева — Николая Руднева — Станиславского	2002 год (Имел только один конечный пункт, оборачивался по кольцу)

Депо и ПТО тульского трамвая

• Красноармейское создано в 1927, преобразовано в вагоноремонтные мастерские в 1959 году, ликвидировано в 2007 году.
• Басово создано в 1939 году, ликвидировано в 1979 году
• Оборонное создано в 1959, передано службе автобусного транспорта в 2008 году
• Криволучье создано в 1973.

Пункты техобслуживания

• Курский вокзал, существовал с 1930 по 1965 год.
• Посёлок Кирова, с 1930 по 1977 год.
• Комбайновый завод, с 1936 по 1991 год.
• Рогожинский посёлок, с 1951 по 1962 год.
• Пединститут, с 1962 по 1980 год.
• НТМЗ (Стадион Металлургов), с 1967 по 1997 год.
• Московский Вокзал, с 1974 по 2006 год, канава сохранилась до наших дней
• Кондитерская Фабрика «Ясная Поляна» (Мясново), с 1977 по 2006 год, канава сохранилась до наших дней.
• Менделеевский посёлок, с 1980 по 2006 год, одна из трёх канав сохранилась до наших дней, но движение по ней не осуществляется.
• Щегловская Засека, с 1991 по 1998 год, канава сохранилась, но пути разобраны.

Трамвайно-железнодорожные пересечения

• На улице Советской с веткой от станции Тула-1 на Тульский оружейный завод с 1929 по 2012 год;
• На улице Щегловская Засека с веткой от станции Тула-3 на Тулэнерго с 1991 по 2006 год;

Подвижной состав

Модель	Год начала эксплуатации	Год окончания эксплуатации
Ф	1927	1949
Brush	1927	1929
Х+М	1929	1969
КТМ-1+КТП-1	1949	1975
МС	1952	1969
КТМ-2+КТМ-2	1961	1975
Tatra-T3	1965
Tatra K2	1969	1978
Татра Т6В5	1988
КТМ-8	1992	2006
Tatra T3DC	2005
ЛМ-2008	2008
71-407	2013

Конечные станции и оборотные кольца

Название	Расположение	Диспетчерская	Описание	Годы работы	Текущее состояние
Улица Штыковая	Улица М. Горького в районе пересечения с Заварной улицей	нет	Без путевого развития, до конца 50-х имел дополнительный тупиковый путь	1930 — н. в.	Действующая, используется маршрутами 6,12,15
Улица Глинки	Улица Марата районе Патронного завода на пересечении с улицей Глинки	нет (закрыта в 1977 году)	однопутный разворотный круг, до конца 70-х имел тупиковый путь с ПТО	1930 — н. в.	Действующая, используется при сокращённых рейсах
Комбайновый завод	Улица Щегловская Засека в районе Электросетей и ТуКЗ	нет (здание продано в 1991 году, используется под жилой дом)	Без дополнительных путей, до 1991 года имел дополнительный внутренний путь с ПТО	1936 — н. в.	Действующая, используется при сокращённых рейсах
Щегловская Засека	Улица Щегловская Засека в районе КБП	есть	Два приемно-отправных пути с северной стороны, внутренний путь с южной стороны с ПТО демонтирован.	1991 — н. в.	Действующая, используется 3,7,15 маршрутами
Стадион Металлург	Улица Металлургов в районе пересечения с Театральным переулком	есть	двухпутный, без ПТО. ПТО ликвидирован в конце 90-х вместе с постройкой внешнего пути	1967 — н. в.	Действующая, используется 6,7,9,10,13 маршрутами
Красный Перекоп	Пересечение улиц Кауля и Перекопской	есть	двусторонний, без дополнительных путей. Второй путь ликвидирован	1959 — н. в.	Действующая, используется при сокращенных рейсах
Московский Вокзал	К северу от пл. Московского вокзала	есть	С западной стороны три пути, с восточной два пути с ПТО, до 4 мая 2015 года был выход к гейту на ж/д	1973 — н. в.	Действующая, используется 3, 9 маршрутами, также при сокращенных рейсах 10,14 маршрутов
Кондитерская Фабрика «Ясная Поляна»	Одоевское шоссе в районе фабрики «Ясная Поляна»	есть	трехпутный, внутренний путь с ПТО	1977 — н. в.	Действующая, используется 10,14 маршрутами
Менделеевский посёлок	Проспект Ленина в районе Подземгаза	есть	С западной стороны пять приемно-отправных путей, с восточной четыре, внутренний путь с ПТО, ещё два пути с ПТО демонтированы. С южной стороны два оборотных пути со съездами между ними и треугольником в тупик, с северной один. с 1977 по 1980 год был простым двусторонним кругом без дополнительных путей	1977 — н. в.	Действующая, используется 12,13,14 маршрутами
Косая Гора	мкр. Косая гора, ул. Максима Горького	нет	однопутный однострелочный круг	1954—2008	Демонтирована, застраивается
Курский Вокзал	Пл. Московского Вокзала	до закрытия имелась	разворотный круг с внутренними путями и гейтом на ж/д	1927—1973	Демонтирована при переносе линии на улицу Коминтерна
Стадион	Стадион «Арсенал»	до закрытия имелась	обычный разворотный круг без путевого развития	1927—1949	закрыта при продлении линии
Рогожинский посёлок	Площадь Победы	до закрытия имелась	двойной разворотный круг с глухим пересечением, имел тупиковый путь и ПТО	1949—1962	закрыта при продлении линии
Педуниверситет	Район пересечения пр. Ленина и Калужского Шоссе	до закрытия имелась	Двусторонний круг с дополнительными внутренними путями и ПТО	1962—1980	закрыта при продлении линии
Посёлок НТМЗ	Пересечение ул. Металлургов и Доватора	не имелась	однострелочный однопутный разворотный круг	1939—1967	Закрыта при продлении линии.

План развития трамвая в Туле

В 2016 году ожидается прибытие 30 вагонов модели 71-619КТ, подаренных Правительством Москвы.

Планируется ремонт и реконструкция путей на участке Проспекта Ленина от Станиславского до Педуниверситета, Воздухофлотской улице. Проектируется ответвление от линии в Щегловской Засеке в район Областной Больницы, впоследствии продление его до линии в Криволучье и замыкание кольца в Пролетарском районе; сооружение линии от улицы Оборонной до трамвайного депо через новый путепровод.

Одной из идей администрации города является приближение Тулы к системе скоростного трамвая. Идея строительства скоростного трамвая в Туле не нова. Впервые она была официально закреплена ещё в генеральном плане развития Тулы 1971 года. Тогда планировалось создать сеть частично-подземного скоростного трамвая (метротрама) из двух основных линий, каждая из которых имела бы разветвления.

Первая должна была начинаться в районе Мяснова и Михалкова. Соединившись из двух веток в одну, она должна была пройти через Лихвинский (в другом варианте Павшинский) путепровод, выйти к центру, и северо-восточной части города и, разделившись надвое, закончиться в Щегловской Засеке, Криволучье и около Новотульского металлургического и комбайнового заводов. Под трассу этой линии планировали использовать линии обычного трамвая в Мясново, Щегловской Засеке и Криволучье, переоборудованные под скоростное движение. Линия почти полностью предполагалась наземной, за исключением тоннеля под ул. Мосина. Депо линии должны были находиться в поселке Михалково и около комбайнового завода.

Вторую линию предлагалось проложить через важнейшие пассажирообразующие узлы. На севере в неё должны были влиться две ветки, идущие из Горелок и Медвенки, после чего трасса уходила в тоннель, скрытый под улицей Октябрьской. Глубина тоннеля должна была достичь 20 метров. Станция пересадки была запланирована на пересечении улиц Мосина и Советской с выходом в существующий подземный переход. Далее линия должна была идти в районе улицы Ф. Энгельса, парка культуры и отдыха и завода РТИ. Затем, выходя на землю в районе Педуниверситета и разветвляясь, она брала направление в сторону Косой Горы и Скуратова. Общая длина второй линии составила бы 26 км. Под трассу этой линии планировали использовать линию в Менделеевский посёлок, переоборудованную под скоростное движение. Депо предполагалось в Медвенке.

Скорость движения на этих линиях с учетом остановок должна была составлять 35 км в час. Расстояние между станциями — от 600 метров до 1,5 км. В связи с вводом в строй скоростных линий планировалось приобрести дополнительно 260 трамвайных вагонов.

Но по современному проекту система скоростного трамвая будет развиваться только там, где трамвайная линия отделена от основной дороги. По одному из проектов, вдоль ул. Советской будет проложена кольцевая линия трамвая, отделенная от дороги, от которой на окраины города будут уходить линии трамвая. Вагоны будут делать круг по кольцу и возвращаться на свою ветку. На окраинах линии соединят большим кольцом. Начало реализации проекта ожидалось не ранее 2015 года. Но, скорее всего, данный проект никогда реализован не будет.

Ссылки

• [stts.mosfont.ru/city.php?cid=7 Тула на сайте «Городской электротранспорт»]
• [tulahobby.narod.ru/romance.html Статья Д. Денисова по истории Тульского трамвая и троллейбуса]
• [forum.tr.ru Трамвайный форум]
• [transphoto.ru/list.php?t=1&cid=7 База данных по вагонам депо на СТТС]
• [www.utsidxtula.ru/shedule2.html Данные по выпуску на маршруты на сайте УДХиС]

См. также

• Тульский троллейбус
• Тульский автобус
• Маршрутные такси Тулы

Отрывок, характеризующий Тульский трамвай

– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.


– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.


После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]