Туманян, Гай Лазаревич

Гай Лазаревич Туманян
Дата рождения	12 мая 1901(1901-05-12)
Место рождения	Тифлис, Российская империя
Дата смерти	1971(1971)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	танковые войска, разведка
Годы службы	1924—1969
Звание	Генерал-лейтенант
Сражения/войны	Конфликт на КВЖД Гражданская война в Испании Советско-финская война Великая Отечественная война
Награды и премии

Гай Лазаревич Туманян (псевдоним Андрей) (12 мая 1901 — ноябрь 1971) — советский военный деятель, генерал-лейтенант танковых войск (19.04.1945), уполномоченный Военного совета по организации и руководству партизанским движением на Северо-Западном фронте во время Великой Отечественной войны, кандидат исторических наук. Член РСДРП(б)/РКП(б)/ВКП(б)/КПСС с августа 1917 года.

Биография

Детство и юность

Гай Туманян родился 12 мая 1901 года в Тифлисе. С юношества приобщился к подпольным организациям большевиков и активно участвовал в их жизни. В мемуарах С. А. Микояна приводятся воспоминания самого Гая Лазаревича (являлся братом жены) о том, что он в 16 лет по поручению Камо перевозил в Баку деньги. Весной 1917 года окончил 5 классов мужской гимназии. С приходом к власти в стране дашнаков, Гай вместе с отцом оказался в тюрьме за укрывательство в доме большевика.

На службе в Красной Армии

В Красной Армии с 1924 года. Занимал различные должности: был помощником военкома, военкомом Горской национальной кавалерийской школы, помощником по политчасти командира 61-го кавалерийского полка, командиром батальона 3-го полка Тихоокеанской дивизии. В начале 1920-х окончил Коммунистический университет им. Я. М. Свердлова в Москве. В 1929 году с отличием окончил Восточный факультет Академии РККА им. М. В. Фрунзе. Участвовал в боях на КВЖД.

С февраля 1930-го находился в распоряжении Разведуправления Штаба РККА. Затем около 5-ти лет работал в советском консульстве в Харбине. Был Первым секретарём консульства СССР в Харбине, сотрудником для особых поручений (с 1935 года), начальником спецотделения «А» (с февраля 1936 года) РУ РККА.

Во время войны в Испании был военным советником Республиканской армии. Так же руководил рядом разведчиков, одним из которых являлась Урсула Хамбургер. Был награждён орденом Красного Знамени. Участвовал в советско-финской войне.

Великая Отечественная Война

Войну начал в качестве представителя Северо-Западного направления по руководству партизанским движением и военного комиссара 2-го гвардейского стрелкового корпуса, которым являлся до апреля 1942 года. После — военный комиссар 2-го танкового корпуса под командованием Героя Советского Союза генерала А. И. Лизюкова. После назначение А. И. Лизюкова в 5-ю танковою армию, вместе с ним, по просьбе самого генерала, туда же был переведён и Туманян.

С 5-й танковой армией участвовал в операции по окружению немецкой армии генерала Паулюса под Сталинградом. Перед началом контрнаступления под Сталинградом произошел неприятный эпизод с участием Гая. Во время перепалки он ударил командира, оттягивающего выполнения приказа. Начальник Главного политуправления Красной Армии А. С. Щербаков доложил Сталину об этом с предложением отдать Туманяна под суд. Но Сталин на это сказал:

«Туманяна знаю, оставьте его в покое»

С 24-го января 1944 года — член военного совета 6-й танковой армии.

После войны

После победы над Германией вместе с 6-й танковой армией был отправлен на Дальний Восток, где участвовал в боях с японской армией.

После возвращения в Москву работал начальником политотдела Военной ордена Ленина академии бронетанковых войск Советской Армии им. И. В. Сталина, затем — начальником политотдела Главного управления космических средств Министерства обороны. Уйдя из армии на пенсию, около двух лет оставшейся жизни преподавал марксизм-ленинизм в Московском авиационном институте.

Умер в 1971 году.

Награды

• 2 ордена Ленина
• 6 орденов Красного Знамени
• Орден Суворова II степени
• Орден Кутузова I степени
• Орден Богдана Хмельницкого I степени
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Красной Звезды

Литература

• Микоян С. А. Мы — дети войны. — М.: Яуза, Эксмо, 2006.

Ссылки

• [www.sns.am/index.php/ru/history/museum/83-museum-armenians Разведка и контрразведка: армянский след]
• [ru.hayazg.info/%D0%A2%D1%83%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D1%8F%D0%BD_%D0%93%D0%B0%D0%B9%D0%BA_%D0%9B%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87 Туманян Гайк Лазаревич]
• [mechcorps.rkka.ru/files/spravochnik/personalii/biograf_t.htm Механизированные корпуса РККА]
• [www.alexanderyakovlev.org/almanah/almanah-dict-bio/1012131/17 Туманян Гай Лазаревич (Гайк Казарович)]
• [www.law-order.ru/catalog/enciklopedia/reference/ru_t/t66295.html ТУМАНЯН Гай Лазаревич]

Отрывок, характеризующий Туманян, Гай Лазаревич

Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.