Туомиоя, Сакари
Сакари Туомиоя Sakari Severi Tuomioja<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> | |||
| |||
---|---|---|---|
1960 — 1964 | |||
| |||
1955 — 1957 | |||
| |||
17 ноября 1953 — 5 мая 1954 | |||
Предшественник: | Урхо Кекконен | ||
Преемник: | Ральф Тёрнгрен | ||
| |||
1945 — 1955 | |||
| |||
20 сентября 1951 — 26 ноября 1952 | |||
Предшественник: | Эки Гарц | ||
Преемник: | Урхо Кекконен | ||
| |||
17 апреля 1945 — 17 июля 1945 | |||
Предшественник: | Йохан Хело | ||
Преемник: | Ральф Тёрнгрен | ||
Рождение: | 29 августа 1911 Тамерфорс, Великое княжество Финляндское | ||
Смерть: | 9 сентября 1964 (53 года) Хельсинки, Финляндия | ||
Супруга: | Ваппу Иллике Вуолийоки | ||
Дети: | Эркки Туомиоя Туули Туомиоя |
Сакари Севери Туомиоя (фин. Sakari Severi Tuomioja; 29 августа 1911, Тамерфорс, Великое княжество Финляндское — 9 сентября 1964, Хельсинки, Финляндия) — финский государственный и политический деятель, член Национальной Прогрессивной партии.
Биография
Родился 29 августа 1911 года в Тамерфорсе, в Великом княжестве Финляндском.
Политическая карьера
С 1944 по 1945 годы был министром финансов во втором кабинете Паасикиви. Также с 1945 по 1955 годы — глава Банка Финляндии.
С 20 сентября 1951 по 26 ноября 1952 года — в должности министра иностранных дел Финляндии.
С 17 ноября 1953 по 5 мая 1954 года — премьер-министр Финляндии[1].
С 1955 по 1957 годы — посол Финляндии в Великобритании.
На президентских выборах 1956 баллотировался в президенты, но проиграл.
С 1957 по 1960 годы был генеральным секретарём экономического отдела ООН в Европе, в 1963 был специальным представителем Генерального секретаря ООН по Кипрскому урегулированию.
С 1960 по 1964 годы — посол Финляндии в Швеции.
Скончался 9 сентября 1964 года в Хельсинки.
Семья
- Тесть — Суло Вуолийоки, финский социал-демократ, личный друг Ленина
- Тёща — Хелле Вуолийоки (фин. Hella Wuolijoki, род. в Эстонии в 1886 году, скончалась в 1954 году), с 1908 года замужем за финским политиком Суло Вуолийоки. Автор цикла пьес о жителях усадьбы Нискавуори. Придерживалась левых взглядов и в 1943 году была приговорена к пожизненному заключению по обвинению в связи с советской разведкой. Вышла на свободу после завершения войны Финляндии с СССР и возглавила государственную радиовещательную компанию, а позднее стала депутатом парламента[2].
- Жена — Ваппу Иллике Туомиойя (урожденная Вуолийоки) (1911—1998), дочь писательницы Хеллы Вуолийоки.
- Сын — Туули Туомиойя
- Сын — Эркки Туомиоя (р.1946) — министр иностранных дел Финляндии 2000—2007 и с 2011.
Интересные факты
- Стал первым финном — членом Бильдербергского клуба.
Напишите отзыв о статье "Туомиоя, Сакари"
Примечания
- ↑ [www.vn.fi/tietoa-valtioneuvostosta/hallitukset/vuodesta-1917/tulokset/fi.jsp?report_id=M2&selectedCriterion.ministeri_henkilo_id=408 Ministerikortisto]. Valtioneuvosto. Проверено 22 июня 2011. [www.webcitation.org/6AF07YfDe Архивировано из первоисточника 28 августа 2012].
- ↑ [finugor.ru/node/2159 Эркки Туомиоя стал лауреатом премии «Финляндия»]
Предшественник: Урхо Кекконен |
Премьер-министр Финляндии 17 ноября 1953 - 5 мая 1954 |
Преемник: Ральф Тёрнгрен |
Предшественник: Эки Гарц |
Министр иностранных дел Финляндии 20 сентября 1951 - 26 ноября 1952 |
Преемник: Урхо Кекконен |
Предшественник: Тарья Халонен |
Министр финансов Финляндии 1944 - 1945 |
Преемник: Илкка Канерва |
|
|
Отрывок, характеризующий Туомиоя, Сакари
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.