Туран-шах I ибн Айюб
| Туран-шах ибн Айюб توران شاه بن أيوب | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1178 — 1179 | |||
| Преемник: | Дауд Фаррух-шах ибн Туран-шах | ||
| |||
| 1174 — 1181 | |||
| Предшественник: | титул учреждён | ||
| Преемник: | Аль-Азиз Туг-тегин ибн Айюб | ||
| |||
| 1176 — 1179 | |||
| Вероисповедание: | ислам, суннитского толка | ||
| Рождение: | ок. 1140 Дамаск | ||
| Смерть: | 27 июня 1181 Александрия | ||
| Род: | Айюбиды | ||
| Отец: | Наджм ад-Дин Айюб ибн Шади | ||
| Дети: | Дауд Фаррух-шах ибн Туран-шах | ||
аль-Малик аль-Муаззам Шамс ад-Даула Фахр ад-Дин Туран-шах ибн Айюб (ум. 27 июня 1181, Александрия) — брат и военачальник султана Салах ад-Дина Юсуфа ибн Айюба из курдской династии Айюбидов, амир Баальбека (1178—1179), Йемена (1174—1181), Александрии (1179—1181) и Дамаска (1176—1179).
Египетский период жизни
О ранней биографии Туран-шаха известно крайне мало. В 1169/1170 году правитель Сирии Зенгид Нур ад-Дин Махмуд, опасаясь усиления своего наместника Салах ад-Дина, отпустил к его двору его отца Наджм ад-Дина Айюба, верного сподвижника Зенгидов. Вместе с отцом в Египет прибыл и Туран-шах. Салах ад-Дин пожаловал брату в качестве икта Кус, Асуан и Айзаб в Верхнем Египете, однако впоследствии Туран-шах, по-видимому, отказался от этих владений, так как в 1178/1179 г. получил в икта Баальбек, от которого, в свою очередь, отказался уже в следующем году и получил вместо него Александрию, которой владел до конца своих дней.
В 1173 году (568 г.х.) Туран-шах по заданию Салах ад-Дина возглавил карательную экспедицию в Верхний Египет и Нубию, где восстали остатки нубийского войска. Туран-шах захватил стратегически важную крепость Ибрим между 2-м и 3-м порогами Нила и оставил там египетский гарнизон во главе с курдом Ибрахимом.
Походы в Аравию и Сирию
В 1173—1174 гг. (569 г. хиджры) Туран-шах во главе армии Салах ад-Дина вторгся в Йемен, что стало полной неожиданностью для йеменских правителей, ослабленных в тот момент междоусобными войнами. Туран-шах с лёгкостью завоевал государства Хамданидов в Сане, Махдидов в Забиде и Зурайидов в Адене, установив власть Айюбидов во всёй Западной Аравии и на большей части Йемена. В результате похода Туран-шаха власть Айюбидов признали также в священных городах Мекке и Медине, а также в Хадрамауте.
В 1174 году Салах ад-дин с небольшим отрядом без особого сопротивления овладел Дамаском, Хамой, Халебом и всей остальной сирийской территорией. Первым своим наместником в Сирии он назначил Туран-шаха. Оставив в Йемене своего наместника, Туран-шах уехал в Дамаск.
Аль-Муаззам Шамс ад-Дин Туран-шах умер в Александрии в 577 году хиджры (1181/1182 год нашей эры).
Источники
- Айдын Ариф оглы Али-заде. [bukharapiter.ru/islam/hronika-musulmanskih-gosudarstv-7.html Хроника мусульманских государств I-VII веков хиджры]. — 2-е, испр. и доп.. — М.: Умма, 2007. — С. 319. — 445 с. — 3000 экз. — ISBN 5-94824-111-4.
- [www.kurdist.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=240&Itemid=1 Династия Айюбидов /www.kurdist.ru]
- [slovari.yandex.ru/~%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%9C%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%80%D1%85%D0%B8.%20%D0%9C%D1%83%D1%81%D1%83%D0%BB%D1%8C%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%92%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BA%20VII-XV/%D0%90%D0%B9%D1%8E%D0%B1%D0%B8%D0%B4%D1%8B/5/ Рыжов К. В. Все монархи мира. Мусульманский Восток VII—XV вв.— М.: Вече, 2004.](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2871 день))
- [www.vostlib.ru/la-semenova-salah-ad-din-i-mamlyuki-v-egipte/ Семенова Л.А. Салах ад-Дин и мамлюки в Египте. 1966.]
- Фильштинский И. М. История арабов и Халифата (750—1517). — 3-е, испр. и доп.. — М.: АСТ:Восток-Запад, 2008. — С. 242—244. — 349 с. — ISBN 978-5-17-039553-8.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Туран-шах I ибн Айюб"
Отрывок, характеризующий Туран-шах I ибн Айюб
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
