Тургенев, Александр Михайлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Александр Михайлович Тургенев
Казанский губернатор
30.07.1828 — 27.12.1828
Предшественник: Отто Фёдорович Розен
Преемник: Иван Григорьевич Жеванов
Тобольский губернатор
12.12.1823 — март 1825
Предшественник: Александр Степанович Осипов
Преемник: Дмитрий Николаевич Бантыш-Каменский
 
Рождение: 26 октября (8 ноября) 1772(1772-11-08)
Москва
Смерть: 1863(1863)
Царское Село
Род: Тургеневы
Отец: Михаил Михайлович Тургенев
Мать: Анна Богдановна Умская
Супруга: Паулина фон Лютке

Александр Михайлович Турге́нев (1772—1863) — русский чиновник и офицер из рода Тургеневых, директор Медицинского департамента, тобольский гражданский губернатор (1823-25). Дожив до глубокой старости, оставил обстоятельные, хотя и весьма неточные мемуары, благодаря которым сегодня главным образом и известен.





Биография

Сын Михаила Михайловича Тургенева (1743-98) и Анны, дочери Богдана Умского. Зачислен на службу 11 февраля 1786 года унтер-офицером лейб-гвардии конного полка; 18 декабря 1796 года корнетом был переведён Екатеринославский кирасирский полк и назначен адъютантом князя Г. С. Волконского. С мая 1799 года до 18 сентября 1803 года А. М. Тургенев состоял адъютантом при московском генерал-губернаторе, графе И. П. Салтыкове.

По совету графини Салтыковой вышел в 1803 году в отставку и в 1803—1806 годах слушал курс наук в Гёттингене. Кроме курса философии, юридических и естественных наук, Тургенев основательно изучил французскую и немецкую литературу. После возвращения из-за границы 15 апреля 1811 года Тургенев был назначен адъютантом к герцогу Александру Вюртембергскому. 1 апреля 1812 года был назначен дивизионным адъютантом к командиру 1-й гренадерской дивизии, генерал-адъютанту графу П. А. Строганову; участвовал в Бородинском сражении, — был контужен и награждён орденом св. Владимира 4-й степени с бантом. По ранению уволен 1 мая 1814 года капитаном с мундиром.

После лечения за границей Тургенев поступил в гражданскую службу управляющим Феодосийской таможней, затем — окружным таможенным начальником брест-Литовским, а затем астраханским; 12 декабря 1823 года он был назначен тобольским гражданским губернатором. В марте 1825 года, Тургенев неожиданно был уволен со снятием чина статского советника, по интригам генерал-губернатора Западной Сибири, П. М. Капцевича. В мае 1826 года высочайшим указом императора Николая I был восстановлен чином, а в 1828 году был назначен губернатором в Казань; однако уже 27-го декабря этого же года перешёл, по просьбе министра внутренних дел А. А. Закревского, директором медицинскаго департамента. За успешную деятельность был пожалован чином действительного статского советника, однако вскоре обвинён в самовольном расходовании казённых сумм и вынужден был подать в отставку. Однако отставки Николай I не принял, но, уволив Тургенева от должности директора медицинскаго департамента, повелел причислить его к герольдии.

В конце концов, получив знак отличия беспорочной службы, утомлённый 44-х летней службой, А. М. Тургенев вышел в отставку. В 1850-е годы на его квартире на Миллионной улице собирались молодые литераторы и читали свои произведения. Здесь И. С. Тургенев впервые прочёл свой рассказ «Муму», Л. Н. Толстой — свои «Военные рассказы»; тут же читали свои произведения В. П. Боткин, Я. П. Полонский, И. А. Гончаров, А. В. Дружинин; тут же бывал Н. А. Милютин и многие другие деятели по освобождению крестьян.

Манифест 19 февраля 1861 года принял с энтузиазмом; он писал своей дочери:

Вчерашний день совершилось дело на земле истинно великое, христианское и до вчерашняго никогда не случавшееся! Благочестивейший и благодушнейший царь и самодержец православной России разрушил, сокрушил навсегда оковы, приковывавшия 23 миллиона к земле, как неодушевленное дерево прикрепляли корни, глубоко внедрившиеся в земле без малаго столетие. 23 миллиона народа, порабощеннаго до скотскаго существования, возродил в человеческий быт, отверз миллионам очи и уста, возродил в миллионах сознание человека, что не скотина, не вещь, что его не будут продавать как быка или менять на борзую собаку

Семья

В 62 года А. М. Тургенев женился (17 апреля 1835 года) на Паулине (Пелагее Христиановне) Литке (родилась в Петербурге 4 октября 1807 года, умерла в Москве 11 февраля 1836 года), от которой имел дочь Ольгу (род.28 января 1836 г.), крестницу В. А. Жуковского, с которым переписывался в течение 30 лет. Ольга хорошо знала И. С. Тургенева и Л. Н. Толстого. От брака с уланским офицером Сергеем Н. Сомовым имела сына Александра — действительного статского советника, генерального консула в Корее.

Сочинения

  1. Записки Александра Михайловича Тургенева. 1772—1863. // Русская старина.
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS85T47N9.htm 1885 — Т. 47 — № 9 — С. 365—390];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS85T48N10.htm 1885 — Т. 48 — № 10 — С. 55—82];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS85T48N11.htm 1885 — Т. 48 — № 11 — С. 247—282];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS85T48N12.htm 1885 — Т. 48 — № 12 — С. 473—486];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS86T49N1.htm 1886 — Т. 49 — № 1 — С. 39—62];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS86T52N10.htm 1886 — Т. 52 — № 10 — С. 45—76];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS86T52N11.htm 1886 — Т. 52 — № 11 — С. 259—284];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS87T53N1.htm 1887 — Т. 53 — № 1 — С. 77—106];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS87T53N2.htm 1887 — Т. 53 — № 2 — С. 329—342];
    • [memoirs.ru/texts/TurgenevRS89T61N2.htm 1889 — Т. 61 — № 2 — С. 209—230];
    • [memoirs.ru/texts/Turg_RS89_62_4.htm 1889 — Т. 62 — № 4 — С. 183—220].
  2. Записки А. М. Тургенева (1796—1801 г.) // Русская старина.
    • [memoirs.ru/texts/Turgenev_RS95T83N5.htm 1895 — Т. 83 — № 5 — С. 45—51];
    • [memoirs.ru/texts/Turgenev_RS95T83N6.htm 1895 — Т. 83 — № 6 — С. 39—46];
    • [memoirs.ru/texts/Turgenev_RS95T84N7.htm 1895 — Т. 84 — № 7 — С. 73—88].
  3. Рассказы А. М. Тургенева об императрице Екатерине II // Русская старина. — [memoirs.ru/texts/Turgenev897.htm 1897 — Т. 89 — № 1 — С. 171—176].

Источники

  • Предисловие к Запискам Александра Михайловича Тургенева // Русская старина. — [memoirs.ru/texts/TurgenevRS85T47N9.htm 1885 — Т. 47 — № 9 — С. 365—390]
  • [ru.rodovid.org/wk/Запись:352394 Тургенев, Александр Михайлович] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Напишите отзыв о статье "Тургенев, Александр Михайлович"

Отрывок, характеризующий Тургенев, Александр Михайлович

С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.