Турецкая бригада
Турецкая бригада | |
Годы существования |
1950 - 1960 |
---|---|
Страна | |
Подчинение | |
Входит в | |
Тип | |
Численность |
5455 |
Участие в | |
Командиры | |
Известные командиры |
бригадный генерал en:Tahsin Yazici |
Турецкая бригада (кодовое наименование Северная Звезда, англ. North Star, тур. Şimal Yıldızı или Kutup Yıldızı) — пехотная бригада турецкой армии, участвовавшая в Корейской войне в составе сил ООН. Была придана 25-й дивизии Армии США и участвовала в ряде боевых операций. Удостоилась благодарностей от правительств США и Южной Кореи.
Формирование
27 июня 1950 года была принята Резолюция ООН № 83, согласно которой Южной Корее должна была быть оказана военная помощь в борьбе с вторгшимися на её территорию войсками КНДР. Турция стала второй страной после США, ответившей на неё. Турецкое правительство приняло решение направить в Корею бригаду в составе 5000 человек. В состав сформированного подразделения входило три батальона пехоты, артиллерийский батальон и вспомогательные части.
История службы
В войне участвовали три разных бригады вооружённых сил Турции, которые сменяли друг друга каждый год. Основой первой турецкой бригады, отправившейся в Корею был 241-й пехотный полк, базировавшийся близ Анкары. До численности бригады полк был доукомплектован добровольцами. Бригадой командовал ветеран I мировой войны Тахсин Язычи, который ради этого согласился на понижение в звании.
Передовые части турецких войск прибыли в Пусан 12 октября 1950 года, а основные силы пятью днями позже. Все части перебрасывались морем из порта Искендерун. Бригада встала лагерем вблизи Тэгу и была придана 25-й пехотной дивизии армии США.
Большинство турецких солдат было из маленьких городков и деревень восточной Турции. Они впервые покинули не только страну, но и свои родные места. Кроме того, здесь они впервые встретились с немусульманами. Конечно, между турками и американцами существовали громадные культурные и религиозные различия. Командование американских сил недооценивало эти факторы, равно как и сложности в координации действий ввиду языкового барьера. Сложности для турецких солдат добавляла и нетрадиционная для них пища. Американские пайки, содержащие свинину, были неприемлемы для турецких солдат. В результате специально для них был нанят японский повар. Много внимания привлекал и необычный вид солдат — длинные усы и кинжалы.
Турецким частям были приданы американские офицеры, однако их усилий не хватало для того, чтобы наладить взаимодействие между подразделениями. Проблема, которая сначала казалась незначительной, резко усилилась с началом непосредственных боевых действий.
Несмотря на то, что турецкий контингент был приписан к резерву 8-й Армии США, крах линии фронта после масштабного наступления китайских войск в ноябре 1950 года означал, что турецкие солдаты вынуждены были оказаться в эпицентре боевых действий.
Турецкие войска в период с ноября 1950 года по июль 1953 года приняли участие в следующих сражениях:
- Битва на реке Чхончхонган (ноябрь-декабрь 1950)
- Бои у Кумъянджан-Ни (январь 1951)
- Диверсионная операция Чхорвон — Сеул, оборона Taegyewonni, атака на Bakhar-Kumhva (22-23 апреля 1951)
- Бои за укреплённый пункт Вегас (28-29 мая 1953)
Наибольшие потери бригада понесла в ходе боёв в конце 1950 года. В сражении у реки Чхончхонган бригада потеряла 15 % личного состава и 70 % снаряжения, 218 человек были убиты, 455 ранены, около 100 попали в плен.
Общие потери бригады за три года боевых действий составили — 721 убитыми, 2111 ранеными, 168 пропавшими без вести. В составе бригады в период с 1950 по 1953 год проходило службу 14936 человек.
После заключения перемирия в 1953 году, турецкие войска оставались в Корее на протяжении ещё семи лет. В 1958—1959 годах службу в бригаде проходил будущий президент Турции Кенан Эврен.
Состав бригады
В состав турецкого контингента в Корее входили следующие подразделения:
- 241-й пехотный полк в составе трёх батальонов;
- моторизованный артиллерийский батальон (три батареи по 6 105-мм гаубиц в каждом);
- рота обеспечения;
- батарея ПВО;
- транспортная рота;
- взвод связи;
- противотанковый взвод;
- медицинская рота.
В массовой культуре
В 1954 году в прокат вышел фильм «Şimal Yıldızı», посвящённый участию турецких солдат в Корейской войне.
Напишите отзыв о статье "Турецкая бригада"
Ссылки
- [www.imdb.com/title/tt0327151/ Şimal Yıldızı на IMDb]
- [www.korean-war.com/turkey.html Боевой путь бригады]
Отрывок, характеризующий Турецкая бригада
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.