Туризм в Забайкальском крае
Туризм в Забайкальском крае — рекреационная деятельность в Забайкальском крае.
Города Чита, Нерчинск, Сретенск, Петровск-Забайкальский и Шилка имеют статус исторических.
Содержание
Направления
Спортивная составляющая связана с рафтингом (река Буркал), скалолазанием, сплавами по рекам Менза и Онон, конными маршрутами и велосипедными путешествиями. Для этих целей разработано более 100 спортивно-туристских маршрутов, совокупная протяженность которых по горам составляет 1600 км, по лесам — 18000 км.
К познавательным маршрутам относятся «Каменноугольное море Гутая и Мергеня, его обитатели», «Мезозойский лес Чикойской впадины», «Алханайская тропа», «Ламский городок», в том числе урочище Адун-Челон, озеро Амудиссы, Приаргунская палеонтологическая зона.
Этнотуризм связан с культурой малочисленных народов, таких как эвенки. Проводятся туры на северных оленях.[1]
На территории Забайкалья обнаружены древние городища гуннов. Кондуйский городок — один из памятников эпохи Чингисхана.
К событиям, привлекающим гостей, относятся Забайкальский международный кинофестиваль, туристический фестиваль на Кодаре.
Туристские зоны
Юго-Запад
Занимает первую позицию в спортивном и познавательном отношении. Здесь находится Сохондинский заповедник. Территория позволяет организовывать водные походы до пятой категории сложности, пешеходные и лыжные до четвертой, велосипедные и горные до второй. Возможны трансграничные путешествия в Монголию и Китай.
Главные памятники природы: озёра Шебеты и Арей, скальный ансамбль (байсаниды) Ламский Городок. Познавательным потенциалом обладают Чикойский монастырь, самобытная культура семейских (берега реки Чикой), хранилище тибетского канона «Ганджур» Бурсомонский дацан. Город Петровск-Забайкальский — место ссылки и захоронения декабристов.
Юг и Восток
Эти зоны менее сложны для путешествий, но интересны своим культурными и природными достопримечательностями. К ним относятся Алханайский национальный парк, охранная зона заповедника «Даурский», памятники археологии, палеонтологии, скальные останцы Адун-Челона, памятники бурятской национальной культуры — Цугольский и Агинский дацаны.
Центр
К нему относятся окрестности Читы и Ивано-Арахлейские озёра, которые выделяют эту зону по количеству посетителей. В городе Сретенск расположен Сретенский острог.
Север
Отмечен остроконечными вершинами хребта Кодар и высшей точкой Забайкалья — Пиком БАМ. Хребет обладает современными ледниками, сложными перевалами и бурными реками, многочисленными водопадами и высокогорными озёрами, включая песчаную пустыню на вечной мерзлоте (Чарская впадина) и потухшими вулканами. Здесь же находятся остатки Борского ИТЛ, где добывался уран.
Санатории
Действуют санатории «Дарасун», «Кука», «Карповка», «Молоковка».
Напишите отзыв о статье "Туризм в Забайкальском крае"
Примечания
- ↑ [www.whitedeer.ru Центр этнотуризма «Белый олень»]
Ссылки
- [минсмвэст.забайкальскийкрай.рф/tourism Министерство международного сотрудничества внешэкономических связей и туризма Забайкальского края]
- [sicenter.ru/catalog/Otdyih_i_turizm/zabaykalskiy-kray/Dostoprimechatelnosti,_priroda,_klimat/potencial-zabaikalskiy-kray Справочная Сибири. Забайкальский край]
-
Путеводитель «Забайкальский край» в Викигиде
Отрывок, характеризующий Туризм в Забайкальском крае
Начиная от Смоленска, во всех городах и деревнях русской земли, без участия графа Растопчина и его афиш, происходило то же самое, что произошло в Москве. Народ с беспечностью ждал неприятеля, не бунтовал, не волновался, никого не раздирал на куски, а спокойно ждал своей судьбы, чувствуя в себе силы в самую трудную минуту найти то, что должно было сделать. И как только неприятель подходил, богатейшие элементы населения уходили, оставляя свое имущество; беднейшие оставались и зажигали и истребляли то, что осталось.Сознание того, что это так будет, и всегда так будет, лежало и лежит в душе русского человека. И сознание это и, более того, предчувствие того, что Москва будет взята, лежало в русском московском обществе 12 го года. Те, которые стали выезжать из Москвы еще в июле и начале августа, показали, что они ждали этого. Те, которые выезжали с тем, что они могли захватить, оставляя дома и половину имущества, действовали так вследствие того скрытого (latent) патриотизма, который выражается не фразами, не убийством детей для спасения отечества и т. п. неестественными действиями, а который выражается незаметно, просто, органически и потому производит всегда самые сильные результаты.
«Стыдно бежать от опасности; только трусы бегут из Москвы», – говорили им. Растопчин в своих афишках внушал им, что уезжать из Москвы было позорно. Им совестно было получать наименование трусов, совестно было ехать, но они все таки ехали, зная, что так надо было. Зачем они ехали? Нельзя предположить, чтобы Растопчин напугал их ужасами, которые производил Наполеон в покоренных землях. Уезжали, и первые уехали богатые, образованные люди, знавшие очень хорошо, что Вена и Берлин остались целы и что там, во время занятия их Наполеоном, жители весело проводили время с обворожительными французами, которых так любили тогда русские мужчины и в особенности дамы.
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.
