Туризм на острове Мэн

Туризм на острове Мэн в прошлом был основным источником дохода острова, но в настоящее время переживает кризис и составляет незначительную часть валового внутреннего продукта. Ведется работа по повышению потока туристов, так, комитет по делам туризма острова заключил ряд договоров с туроператорами Великобритании.

В XIX веке туризм был самой важной отраслью экономики. Массовый туризм начался в 1830-х годах в связи с организацией регулярного пароходного сообщения между островом и Ливерпулем. Количество туристов, посещавших остров, росло на протяжении всего XIX века и начала XX века. В связи с началом Первой мировой войны количество туристов снизилось, и пик 1913 года был побит только в 1948 году, но после этого года количество туристов начало снижаться. Связано это с постепенным ростом благосостояния населения и развитием авиации, следствием чего стал рост популярности курортов Южной Европы и более экзотичных мест.

Природа

Остров Мэн — это зеленые долины и вересковые пустоши, озера и реки, побережье, изрезанное живописными бухтами, и крутые скалистые утесы. Живописная природа и пляжи острова привлекают туристов со всей Европы. Здесь можно наблюдать гигантских акул, чей вес достигает пяти тонн. Природные богатства включают 17 живописных национальных узких горных равнин, южные морские заливы и Снэфеллом, с которого в ясные дни можно видеть Англию, Шотландию, Ирландию и Уэльс.

Мотоциклетные гонки

Для любителей быстрой езды остров Мэн также весьма привлекателен: здесь практически отсутствуют ограничения скорости на дорогах за пределами городов и населённых пунктов. Ежегодно на острове проводятся мотоциклетные гонки «Туристский трофей». Трасса мотогонок протяженностью более 60 км проходит по главным улицам и дорогам. Во время первых соревнований в 1907 году скорость не превышала 65 км/ч, в наши дни гонщики развивают скорость свыше 320 км/ч. За всю историю этой самой опасной трассы в мире погибло более 200 мотогонщиков, но люди не перестают покорять эту трассу.

Колесо Лэкси

Добыча свинца, серебра и цинка когда-то играла важную роль в развитии острова, особенно Большого рудника, находящегося недалеко от деревушки Лакси. Здесь находится колесо Лакси, возведенное в 1854 году, — памятник искусства мастеров викторианской эпохи. Спроектировал его местный инженер Роберт Кейсмент, сын колесного мастера.

Огромное колесо диаметром более 20 м вращалось под напором воды, поступавшей из расположенного на холме резервуара. За минуту оно совершало два с половиной оборота и с глубины 360 м выкачивало около тонны воды, осушая шахты рудника. Коленчатый вал колеса, соединенный с цепочкой рычагов, длина которой приблизительно 180 м, приводил в действие находящийся на руднике насос. Ось колеса весит 10 тонн.

Среди прочих достопримечательностей можно выделить замок Пил, замок Рашен, Аббатство Рашен, музей викингов, паровая железная дорога, Дугласский конный трамвай и здание Тинвальда.

Ссылки

• [www.isleofman.com/Tourism/Introduction.aspx IsleofMan.com - Туризм]
• [www.iomguide.com/touristsites.php Карта туристов острова Мэн]

Отрывок, характеризующий Туризм на острове Мэн

Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.