Туркестанский 6-й стрелковый полк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
6-й туркестанский стрелковый полк
Годы существования

20 февраля 1910 г - 1918

Страна

Россия Россия

Входит в

2-я Туркестанская стрелковая бригада

Тип

пехота

Дислокация

Петро-Александровск, Хива

Участие в

Первая мировая война

6-й туркестанский стрелковый полк

Полковой праздник — 11 декабря

Старшинство по состоянию на 1914: 31 августа 1771 года





История

Полк составился из двух отдельных батальонов 20 февраля 1910 г.

20 февраля 1910 г. сформирован 6-й туркестанский стрелковый полк в составе двух батальонов.

в 1915 полк развёрнут в четырёхбатальонный состав

1-й батальон полка

1-м батальоном полка стал 17-й туркестанский стрелковый батальон

история батальона.

сформирован 31 августа 1771 как Семипалатинский Пограничный Гарнизонный батальон.

при формировании батальону пожалованы 2 знамени.

с 9 января 1797 гарнизонный генерал-майора Гейцига полк

с 8 сентября 1797 гарнизонный полковника фон-Грау полк

с 5 июля 1798 гарнизонный полковника князя Уракова 2-го полк

16 июня 1799 пожалованы 5 знамён (по числу имевшихся в полку рот). Прежние сданы в арсенал.

4 марта 1800 года вошёл как батальон майора Вязмина в состав гарнизонного генерал-майора Лютова полка (с 9 июля 1800 ставшего гарнизонным полком полковника Сенденгорста)

21 июля 1800 года пожалованы 5 знамён (по числу имевшихся в батальоне рот) из числа пожалованных гарнизонному полковника Сенденгорста полку. Прежние сданы в арсенал.

с 22 июня 1801 года выделен как самостоятельный Семипалатинский Гарнизонный батальон

21 марта 1802 года 3 знамени у батальона отобраны и сданы в арсенал. В батальоне осталось 2 знамени.

25 июня 1821 одно из знамён у батальона отобрано и сдано в арсенал. В батальоне осталось 1 знамя, из числа пожалованных 21 июля 1800 года.

с 19 апреля 1829 сибирский линейный батальон № 8

25 октября 1861 стрелковой и 2-й ротам пожалованы знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью «За отличие въ 1860 году» (отличие пожаловано за разбитие 21.10.1860 кокандцев и зачуйских киргизов на реке Кара-Кастек)

26 ноября 1864 пожаловано георгиевское знамя «За отличие при занятии открытой силою города и крепости Аулиеата 4 Июня 1864 года»

с 18 марта 1865 оренбургский линейный батальон № 3

с 14 июля 1867 туркестанский линейный батальон № 3

31 августа 1871 пожаловано юбилейное георгиевское знамя «За отличие при занятии открытой силою города и крепости Аулиеата 4 Июня 1864 года» с юбилейной александровской лентой"1771-1871".

26 ноября 1871 пожаловано 2 георгиевских трубы с надписью «За отличие 14 августа 1870 при штурме крепости Китаба»

с 20 июня 1900 туркестанский стрелковый батальон № 17

20 февраля 1910 года вошёл в 6-й туркестанский стрелковый полк в качестве 1-го батальона

с момента формирования непрерывно участвовал вначале в оборонительных, а потом и в наступательных действиях Российской Империи в Средней Азии.

знаки отличия батальона при поступлении в полк

  • юбилейное георгиевское знамя «За отличие при занятии открытой силою города и крепости Аулиеата 4 Июня 1864 года» с юбилейной александровской лентой"1771-1871", ставшее полковым знаменем.
  • 2 георгиевских трубы с надписью «За отличие 14 августа 1870 при штурме крепости Китаба»
  • Знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие въ 1860 году» (в 1й и 2й ротах батальона)

2-й батальон полка

2-м батальоном полка стал 18-й туркестанский стрелковый батальон

история батальона.

сформирован 31 августа 1771 как Верхне-Яикский Пограничный Гарнизонный батальон.

при формировании батальону пожалованы 2 знамени.

с 15 января 1775 Верхне-Уральский Пограничный Гарнизонный батальон.

с 9 января 1797 гарнизонный полковника Лютова полк

12 августа 1799 пожалованы 5 знамён (по числу имевшихся в полку рот). Прежние сданы в арсенал.

4 марта 1800 вошёл в состав гарнизонного генерал-майора Лютова полка (с 9 июля 1800 ставшего гарнизонным полком Сенденгорста)

21 июля 1800 пожалованы 5 знамён (по числу имевшихся в батальоне рот) из числа пожалованных гарнизонному полковника Сенденгорста полку. Прежние сданы в арсенал.

с 22 июня 1801 выделен как самостоятельный Верхне-Уральский Гарнизонный батальон

21 марта 1802 года 3 знамени у батальона отобраны и сданы в арсенал. В батальоне осталось 2 знамени.

25 июня 1821 одно из знамён у батальона отобрано и сдано в арсенал. В батальоне осталось 1 знамя, из числа пожалованных 21 июля 1800.

с 19 апреля 1829 оренбургский линейный батальон № 9

с 8 мая 1837 оренбургский линейный батальон № 5

7 октября 1859 батальон разделен на два полубатальона, 2-й оренбургский линейный полубатальон № 5 и 1-й оренбургский линейный полубатальон № 5

18 марта 1864 2-й оренбургский линейный полубатальон № 5 развернут в полный оренбургский линейный батальон № 5, а 1-й оренбургский линейный полубатальон № 5 переименован в оренбургский линейный батальон № 9, в 1910 вошедший как 1-й батальон в 11-й Туркестанский стрелковый полк

с 14 июля 1867 туркестанский линейный батальон № 5

27 октября 1869 батальон пожалованы знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью «За отличие въ 1868 году» (отличие пожаловано за действия против бухарцев)

31 августа 1871 пожаловано юбилейное простое знамя с юбилейной александровской лентой «1771-1871».

9 июня 1882 3-ей роте батальона пожалованы знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью «За отличие въ 1868 году и за штурм крепости Геок-Тепе 12 января 1881 года»

с 20 июня 1900 туркестанский стрелковый батальон № 18

20 февраля 1910 года вошёл в 6-й туркестанский стрелковый полк в качестве 2-го батальона

с момента формирования непрерывно участвовал вначале в оборонительных, а потом и в наступательных действиях Российской Империи в Средней Азии.

знаки отличия батальона при поступлении в полк.

  • юбилейное простое знамя с юбилейной александровской лентой"1771-1871"
  • Знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие въ 1868 году и за штурм крепости Геок-Тепе 12 января 1881 года» (в 3й роте батальона),
  • Знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие въ 1868 году»(в остальных частях батальона) «За отличие въ 1868 году» (в остальных частях батальона)

3 и 4-й батальоны полка

сформированы в 1915 году, знаков отличия не имели

Знаки отличия полка к 1914

  • юбилейное георгиевское знамя «За отличие при занятии открытой силою города и крепости Аулиеата 4 Июня 1864 года» с юбилейной александровской лентой «1771-1871»
  • 2 георгиевских трубы с надписью «За отличие 14 августа 1870 при штурме крепости Китаба»
  • Знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие въ 1860 году» (в 1й и 2й ротах 1-го батальона)
  • Знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие въ 1868 году и за штурм крепости Геок-Тепе 12 января 1881 года» (в 3й роте 2-го батальона),
  • Знаки нагрудные для офицеров и головные для нижних чинов с надписью: «За отличие въ 1868 году»(в остальных частях батальона) «За отличие въ 1868 году» (в остальных частях 2-го батальона)

Командный состав

Командиры 18-го Туркестанского стрелкового батальона

Командиры полка

Известные люди, служившие в полку

Напишите отзыв о статье "Туркестанский 6-й стрелковый полк"

Литература

Ссылки

  • [forums-su.com/download/file.php?id=653140&sid=fce3c5b96025e7821312f04fa15d30de&mode=view Музыканты 2-го батальона 6-го Туркестанского стрелкового полка]

Примечание

все даты приведены по старому стилю


Отрывок, характеризующий Туркестанский 6-й стрелковый полк

Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.