Туркменский национальный институт мировых языков имени Довлетмаммета Азади
Координаты: 37°57′03″ с. ш. 58°21′19″ в. д. / 37.950704° с. ш. 58.355244° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.950704&mlon=58.355244&zoom=14 (O)] (Я)
| Туркменский национальный институт мировых языков имени Довлетмаммета Азади (ТНИМЯ) | |
| Оригинальное название |
Döwletmämmet Azady adyndaky Türkmen milli dünýä dilleri instituty |
|---|---|
| Международное название |
Turkmen National Institute of World Languages named after Dovletmamed Azadi |
| Ректор |
Сапарберди Чарыев |
| Расположение | |
| Юридический адрес |
Туркменистан, 744000, город Ашгабат, улица 2060, дом 47 |
| Сайт |
[science.gov.tm/organisations/azadi_institute/ ТНИМЯ] |
Туркменский национальный институт мировых языков имени Довлетмаммета Азади (разг. ИнЯз, Апреал) — высшее учебное заведение в Ашхабаде, единственный туркменский ВУЗ в области языкознания. Ректор — Сапарберди Чарыев.
История
В институте имелся факт взяточничества, так 3 июля 2009 года на заседания Кабинета министров Туркмении генеральный прокурор Туркменистана Чары Ходжамырадов доложил о преступном сговоре между ректором института А. Гурбанниязовой, деканом факультета восточных языков и литературы Т. Овезовым и преподавателем кафедры русского языка и литературы института М. Эсенмырадовой, входящими в круг близких друзей А. Гурбанниязовой и принятыми ею на работу исключительно ввиду этого обстоятельства. В обмен на гарантии поступления в институт они брали крупные взятки на общую сумму 119 тысяч долларов США. По этим фактам органы прокуратуры возбудили уголовное дело. За серьёзные недостатки, допущенные в работе, президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов освободил Айну Гурбанниязову от должности ректора[1]. Новым ректором был назначен Сапарберди Чарыев[2].
Факультеты
В университете есть следующие факультеты:
- Романо-германские языки и литература
- Восточные языки и литература
- Русский язык и литература
Изучаемые языки
Каждый студент-очник, получающий образование в ТНИМЯ, изучает в рамках обязательной программы два иностранных языка. Помимо этого, каждый студент имеет возможность изучать дополнительные языки.
Изучаются 11 иностранных языков:
- Английский язык
- Немецкий язык
- Французский язык
- Испанский язык
- Русский язык
- Арабский язык
- Персидский язык
- Турецкий язык
- Китайский язык
- Японский язык[3]
- Корейский язык
Известные выпускники
- Язмухаммедова, Майса Мередовна — заместитель Председателя Кабинета Министров Туркменистана по вопросам культуры и СМИ
Напишите отзыв о статье "Туркменский национальный институт мировых языков имени Довлетмаммета Азади"
Ссылки
- [science.gov.tm/organisations/azadi_institute/ ТНИМЯ, на сайте Академии наук Туркменистана]
- [univer.in/turkmenskii-natsionalnyi-institut-mirovykh-yazykov-imeni-dovletmammeta-azadi ТНИМЯ, ВУЗы стран СНГ]
- [www.tacistm.org/tempus/ru/turkmen_universities_ru.html#u4 Национальный офис Темпус в Туркменистане]
- [ya-student.kz/studying_abroad/study_abroad/1513/5145/ ТНИМЯ, образовательный портал Ястудент]
Примечания
- ↑ www.turkmenistan.ru/ru/node/26767 В Туркменском национальном институте мировых языков вскрыты факты взяточничества
- ↑ www.turkmenistan.ru/ru/node/27375 Указом главы государства ректором Туркменского национального института мировых языков имени Довлетмаммета Азади назначен Сапарберди Чарыев
- ↑ [www.turkmenistan.gov.tm/?id=1797 Первый выпуск переводчиков-преподавателей японского языка]
|
Это заготовка статьи о высшем учебном заведении. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Туркменский национальный институт мировых языков имени Довлетмаммета Азади
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
