Туровская, Майя Иосифовна
Поделись знанием:
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
| Майя Иосифовна Туровская | |
| Профессия: |
культуролог, театровед, сценарист, кинокритик, историк кино |
|---|---|
Майя Иосифовна Туровская (род. 27 октября 1924, Харьков) — советский и российский театровед и кинокритик, историк кино, сценарист, культуролог. Доктор искусствоведения (1983), член Союза писателей СССР (1960), член Союза кинематографистов СССР (1966). Лауреат премии «Ника» 2007 года в номинации «За вклад в кинематографические науки, критику».
Биография
Майя Туровская родилась в Харькове. В 1947 году окончила филологический факультет МГУ, а в 1948 году — театроведческий факультет ГИТИСа, где была ученицей Абрама Эфроса.
В 1969 году её впервые с 1949 года приняли на работу — научным сотрудником Института мировой экономики и международных отношений[1]. С 1973 года работала ведущим научным сотрудником НИИ теории, истории кино.
Печатается с 1949 года. Публиковалась в журналах «Театр», «Советский экран», «Искусство кино», «Киноведческие записки», «Московский наблюдатель» и других изданиях. Автор ретроспективы «Кино тоталитарной эпохи» на Международном кинофестивале в Москве в 1989 году.
Является автором сценариев ряда документальных фильмов, в том числе знаменитого фильма Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм» (совместно с М. Роммом и Ю. Ханютиным) и многочисленных монографий, посвящённых театру и кинематографу.
С 1992 года проживает в Мюнхене[2].
Произведения
Библиография
- Максим Максимович Штраух (в соавторстве с Б. Медведевым) М., 1952.
- Ольга Леонардовна Книппер-Чехова, 1868—1959. М., 1959.
- Да и нет: О кино и театре последнего десятилетия. М., 1966.
- Sergej Jutkewitsch (совместно с Ю. Ханютиным). Berlin, 1968.
- Герои «безгеройного времени». Заметки о неканонических жанрах. М., 1971.
- Бабанова. Легенда и биография. М., 1981.
- Andrej Tarkowskij. Film als Poesie — Poesie als Film. Bonn, 1981.
- Ищу доброжелательный мир. М., 1982.
- На границе искусств: Брехт и кино. М., 1984.
- Памяти текущего мгновения: Очерки, портреты, заметки. М., 1987.
- 7 1/2, или Фильмы Андрея Тарковского. М., 1991.
- Бинокль. Заметки о России для немецкого читателя. Заметки о Берлине для российского читателя. М., 2003.
- Blow-up, или Герои безгеройного времени — 2. М., 2003.
- Обыкновенный фашизм (совместно с М. Роммом, Ю. Ханютиным). Санкт-Петербург, 2007.
- Der gewöhnliche Faschismus. Ein Werkbuch zum Film von Michail Romm. Berlin, 2009.
- Зубы дракона: Мои 30-е годы. М., 2015 (ISBN 978-5-17-085235-2)
Фильмография
- 1965 — Обыкновенный фашизм — соавтор сценария
- 1970 — Один час с Козинцевым, или Семь мнений об одном режиссёре — соавтор сценария (телевизионный)
- 1973 — Кино и звезды — автор сценария (НРБ, телевизионный)
- 1974 — Пётр Мартынович и годы большой жизни — соавтор сценария
- 1975 — …О нашем театре — соавтор сценария
- 1975 — Автомобиль и немного статистики — соавтор сценария
- 1985 — Дороги Анны Фирлинг — консультант
- 1989 — Ненарисованный автопортрет художника — автор сценария
- 1992 — Художник и время. Александр Тышлер — автор сценария
- 1996 — Сентиментальный гротеск, или Художники Еврейского театра — автор сценария
- 1997 — Дети Ивана Кузьмича — автор сценария
- 1997 — East Side Story
- 1999 — Евгений Онегин. Глава Х — автор сценария
- 2000 — МХАТ. Сны о художественном и общедоступном. Сон первый «…Начать жизнь снова…» — автор сценария
Примечания
Напишите отзыв о статье "Туровская, Майя Иосифовна"
Ссылки
- Майя Туровская [www.seance.ru/blog/remember-german-cinema Воспоминание о немецком кино]
- [www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=3&e_dept_id=1&e_person_id=944 М. И. Туровская в «Энциклопедии отечественного кино»]
- [magazines.russ.ru/authors/t/turovskaya/ Майя Туровская в «Журнальном зале»]
- [www.kinoart.ru/magazine/05-2004/now/turovskaya00405/ Майя Туровская. «Гунделинден-штрассе, 6 — дом с привидениями»]
- [www.kinoart.ru/magazine/07-2007/experience/tut0707/ Майя Туровская. «Обыкновенный фашизм, или Сорок лет спустя»]
- Майя Туровская (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [seance.ru/category/names/turovskaya-maya/ Майя Туровская на сайте журнала «Сеанс»]
|
Это заготовка статьи о деятеле киноиндустрии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Туровская, Майя Иосифовна
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
