Тускул

Тускул или Тускулум (лат. Tusculum) — один из важнейших городов древнего Лация. Стоял в Альбанских горах, в кальдере потухшего вулкана, на высоте 670 метров над уровнем моря, откуда открывался прекрасный вид на Рим, расположенный в 24 км к северо-западу. После разрушения города папством в 1191 году его жители перебрались в соседний Фраскати.

Античный Тускул

Тускул часто упоминается древнейшими историками Рима. Первые известия о нём связаны с этрусками. Местный правитель Октавий Мамилий, будучи зятем Тарквиния Гордого, образовал Латинский союз; в 497 г. до н. э. он сложил голову в битве у Регильского озера. С тех пор тускуляне поддерживали мирные отношения с римлянами. После того, как Тускулом овладели эквы, их изгнал оттуда в 459 г. римский диктатор Цинциннат.

Соединённый с Римом дорогой Via Latina, Тускул, как и Тибур, при поздней республике и в период принципата привлекал множество состоятельных римлян, которые строили здесь виллы. На одной из таких вилл Цицерон написал «Тускуланские беседы».

Соперничество с Римом

В раннем средневековье на вершине Тускуланского холма возвели свой замок графы Тускулумские — могущественное феодальное семейство, которое к концу X века фактически монополизировало папский престол. В середине XI века графы были оттеснены от Святого престола. В последующем конфликте гвельфов и гибеллинов они стали наиболее опасными для папства союзниками императоров. После битвы при Монте-Порцио (1167) папство задумало стереть с лица земли цитадель своих врагов, расположенную у самых ворот Рима. К 1191 году, когда это намерение было исполнено Целестином III, большинство жителей Тускула уже переселились в соседние сёла, основная масса — во Фраскати.

Развалины

Руины Тускула на протяжении последующих веков заросли травой. Местные жители использовали сполии для строительства собственных жилищ. Основным землевладельцем был монастырь Гроттаферрата. Археологическое исследование развалин Тускула было начато в 1806 году по инициативе Люсьена Бонапарта. Помимо развалин графского замка на вершине Тускуланского холма, туристы могут посетить останки городского форума, амфитеатр времён «добрых императоров» и следы обширной усадьбы, владельцем которой прежде считался Цицерон.

Ссылки

• [www.tuscolo.eu Сайт г. Тускула]
• [www.csic.it/tusculum/index.html Испанский археологический сайт Тускула]
• [www.tusculum.it Сайт о природе и истории Тускула]

Отрывок, характеризующий Тускул

– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.