Таманги

Таманги

Численность и ареал
Всего: 1 282 304 Непал Непал Индия Индия
Язык	таманг
Религия	буддизм, индуизм, традиционные верования

Таманги, тхаманг (самоназвание) — народ, проживающий в Центральном и Восточном Непале. Традиционное место расселения: холмистая область между реками Будхигандаки и Ликху; в горных районах, примыкающих к долине Катманду; к югу от долины Катманду от среднего течения реки Гандак до реки Сун-Коси, среди народа шерпа. Самоназвание мурми распространено только на востоке. На границе с Тибетом (от верховьев реки Карнали до реки Бхери) называются лама-таманги. В настоящее время они в большом количестве проживают в городах Расува, Нувакот, Дхадинг, Макаванпур, Синдхули, Рамечхап, Долакха, Лалитпур, Синдхупалчок и Каврепаланчок в центральном регионе.

Их можно встретить в индийских штатах Сикким, Ассам, Нагаленд и округе Дарджилинг штата Западная Бенгалия, а также на территории Бирмы и Бутана. Численность тамангов в Непале, по данным на 2001 год, составляет 1 282 304 человек, то есть 5,6 % всего населения страны.

Язык

Говорят на таманге тибето-бирманской подсемьи сино-тибетской семьи. На нём говорит около 5,2 % населения Непала. Он занимает 5-е место в стране по числу говорящих, при этом первое среди тибето-бирманских языков (в Непале).

Среди тамангов в долине Катманду распространён также непали, на севере страны — тибетский язык (Бобылёва 1998).

Религия

Являются приверженцами буддизма и, согласно данным 2001 года, их число составляет 90.26 % тамангов. Эти народы находятся в постоянном общении с индуистскими кастами и многие из них принимают также индуизм или формально причисляют себя к индуистам. Такие таманги составляют 7.69 % народности (Бобылёва 1998).

Происхождение и история

Этническая история плохо изучена. Одна из версий говорит о том, что примерно в 7 веке таманги мигрировали из Южного Тибета до основания там государства. Другая точка зрения: таманги — остатки военных конных отрядов тибетцев, которые проникали в Непал в позднее средневековье. Иногда таманги связываются с народом Тамара, который упоминается в эпосе народов Индии Махабхарата (санскрит — «Сказание о великих Бхарата»). Кланы тамангов (также известные как Бхотия) соперничают за право быть первыми вступившими на непальскую землю около 1000 лет назад (Бобылёва 1998).

Слово «таманг» фигурировало уже в документах 13 века. Нашедший эти сведения Дэвид Джэксон упоминает, что король Бумлде Мгон построил крепость Шрин в Мустанге для сдерживания этнической группы так называемых "тамангов Нижнего Гло" (Мустанга). Хотя слово "таманги" использовалось начиная с 13 века для обозначения этнической группы, во времена экспансии королевства Горкха использование этого слова было запрещено. К тамангам пренебрежительно обращались ‘бхоты' и ‘мурми'. Таманги, однако, и по сей день продолжают именовать себя тамангами.

После завоевания королевством Горкха Непала в XVIII веке, владения тамангов были изъяты и переданы правящим придворным классам Брахмин и Чхетри. Таманги удерживались в качестве несвободных рабочих, почти рабов на этих землях. Во времена правления Рана, таманги использовались как прислуга для правителей и придворных. Им было запрещено вступать в британские полки гуркхов в Индии, несмотря на то, что представителям других Тибето-Бирманских сообществ (гурунги, магары, раи и лимбу) это разрешалось. Таманги смогли не попасть под власть центрального правительства, а также привлечения в войско. Так сложилось исторически, что таманги обосновались в стратегически важных районах, окруженных долиной Катманду. Боясь подобного окружения, правители Катманду силой подчинили центральным властям тамангов и эксплуатировали их так, чтобы они никогда смогли подняться. Психология этого народа веками привыкала к экономической отсталости, политической дискриминации и социальной маргинализации (Мазурина 1994).

Хозяйственные занятия

Таманги выращивают просо, кукурузу, картофель, ячмень и рис. скотоводство (крупный и мелкий рогатый скот). В городах занимаются ремеслом и торговлей, работают по найму и т. п. (Бобылёва 1998).

Жилище

Всё больше распространяется двухэтажный каменный дом с галереей на первом этаже (Бобылёва 1998).

Одежда

Мужчины носят длинную набедренную повязку, которая обвязана широким белым поясом, а сверху рубашку (даура), куртку из войлока (бакху), а голову обматывают длинным шарфом, который закрывает шею и свисает с плеча. Женская одежда тамангов — это кофта с длинным рукавом, несшитая юбка и накидка (барка) для холодного времени года. Характерны кольцо в носу и серьга в виде цветка (Бобылёва 1998).

Социальная система

Присутствуют патрилинейный экзогамные роды. Города ощущают все такое же влияние системы каст (Бобылёва 1998).

У тамангов существует система 6 типов общественных лидеров: Тамба, Ганба, Бонбо, Лабонбо, Лама и Чохо, которые поддерживают общество тамангов живым и динамичным. Эта шестерка играет важную роль в развитии общества. Тамба следит за культурным аспектом жизни (Fricke 1986).

Культура и обычаи

Разнообразные фестивали и церемонии — неотъемлемая часть жизни тамангов. Пуджас (богослужения) исполняются согласно буддистским ритуалам и предписаниям. Во время этих ритуалов таманги исполняют различные формы древних обрядов. Они исполняют поклонение Пхола за вклад своих предков в историю их земли. Историю рода рассказывают во время богослужения Пхола. (Axinn 1990). Аналогично происходит богослужение божеству земли и воды Неда Сипда, почитание земли, как средства к существованию; богослужение Ихулле(Богиня деревни) ради благополучия деревень и богослужение Джёджёмо (самого доброго семейного божества) также обязательны в обществе тамангов. Ритуалы жизненного цикла как названия церемоний: церемония риса, церемония тонзура, церемония передачи Непали Сари (Гуниу), церемония брака и похоронный обряд до сих пор преобладают в этом обществе. Разные эксперты этих ритуалов видят разные назначения этих действий. Многие местные и иностранные ученые руководили исследованиями языка и культуры тамангов. Самыми известными являются зарубежные ученые: Мартин Мазодон (1973), Андреас Хофер(1981), Ларри Питтер (1981), Бригитт Штейнманн (1987), Дэвид Холмберг (1989), Томас Э Фрике (1993) и другие.

Выдающиеся таманги

• Tamang Autari Lama
• Gopal Yonjan
• Late Parijat
• Late Aruna Lama

Литература

• Бобылёва О. Н. Таманги // Народы и религии мира / Глав. ред. В. А. Тишков. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998. С.
• Мазурина В. Н. Непал // Этногенез и этническая история народов Южной Азии. М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1994. — 284 с.
• Axinn G. W. // Social Change, Family Organization and Fertility Limitation : Tamang of Nepal (Ph.D. dissertation in Sociology) University of Michigan : 1990.
• Fricke Thomas E. // Himalayan Households Tamang Demography and Domestic Process Delhi : Book Faith India: 1986.

Ссылки

• [migranov.ru/rasuwa.php Фотографии жителей и деревень Тамангов]
• [www.tamangsamaj.com Таманги]
• [www.magarstudiescenter.org/pop-tamang.php Таманги]
• [www.nefin.org.np/indigenous-nationalities/hill-in/52 NEFIN]

Отрывок, характеризующий Таманги

– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.

Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.