Тхапа, Сурья Бахадур
 |
Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей.
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 января 2014 года. |
Сурья Бахадур Тхапа (англ. Surya Bahadur Thapa, непальск. सूर्य बहादुर थापा; 21 марта 1928, Муга, район Дханкута, Королевство Непал — 15 апреля 2015, Дели, Индия) — непальский государственный деятель, пять сроков занимавший пост премьер-министра Непала; его политическая карьера насчитывала более 50 лет.
Политическая карьера
Его политическая карьера началась с подавления им в качестве политического деятеля, приближённого к королю, студенческого движения против существующего на тот момент режима семьи Рана в 1950 г.
Через восемь лет, в 1958 г., был избран в королевский совет.
В 1960 г. был назначен министром сельского хозяйства, природопользования и промышленности в только что сформированном правительстве Панчаята. Пробыв на этом посту два года, он становится министром экономики и финансов. Год спустя был назначен председателем Совета министров, то есть премьер-министром Непала. В 1960-х гг. занимал этот пост дважды — на короткий период с 1964 по 1965 гг. — на посту его сменил Тулси Гири.
В 1972 г. предложил принять королевскую резолюцию, которая бы внесла некоторые демократические изменения в существующий строй. Однако это предложение не было принято, политический деятель был арестован и помещён в тюрьму, где провёл пять лет. В 1974 г. объявил голодовку: которая продолжалась 21 день, требуя политических реформ в стране.
После массовых демократических демонстраций 1979 г. был вновь назначен премьер-министром Непала. На тот момент он был единственным государственным деятелем, который был способен справиться со сложившейся политической ситуацией — система Панчаята ослабла, а студенческие движения против неё, наоборот, усиливались. Имея опыт подавления студенческих волнений 1950 г., он сумел не только нейтрализовать протесты, но и устранил причину их возникновения, модернизировав саму систему Панчаята. Этот его, третий по счёту, срок является самым долгим и считается самым эффективным.
В 1983 г., покинув пост премьер-министра, не ушёл с политической арены Непала, продолжая активно комментировать политические процессы, происходящие в стране. Он стал достаточно популярным политическим деятелем и в 1990 г., когда в Непале был совершён переход к многопартийности, создав и возглавив партию Ратрил Праханта, которая позиционировала себя как монархистская.
В 1994 г. от этой партии он впервые участвовал в демократических выборах, в результате которых стал депутатом нижней палаты парламента, а три года спустя (1997) его снова назначили на пост премьер-министра.
Однако в 1998 г. он заявил о своей отставке с этого поста, начал готовиться к выборам и в 1999 г. снова был избран в нижнюю палату, но уже от Национальной демократической партии.
В июне 2003 г. был вновь назначен премьер-министром Непала, одновременно являлся министром обороны, внутренних и иностранных дел. После отказа маоистов от плана примирения, включавшего 75 пунктов, продолжил военные действия в ходе Гражданской войны в Непале. Этот срок его пребывания во глава правительства отмечен активным участием Непала в мировой политической жизни, в том числе вступлением во Всемирную торговую организацию.
В мае 2004 г., пробыв на посту премьер-министра меньше года, заявил о своей отставке в пятый и последний раз. Тем не менее продолжал участвовать в политической жизни страны и до последних дней, но уже в качестве представителя своей новой партии — Партии национальной независимости (Растрия Джанамукти).
Источники
- Тхапа, Сурья Бахадур — статья из Большой советской энциклопедии.
- www.hinduonnet.com/fline/fl2013/stories/20030704001605000.htm
- imagechannels.com/tv/video/1137
Напишите отзыв о статье "Тхапа, Сурья Бахадур"
Отрывок, характеризующий Тхапа, Сурья Бахадур
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
