Тхонъиль (станция метро)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 39°01′55″ с. ш. 125°45′23″ в. д. / 39.0320194° с. ш. 125.7564056° в. д. / 39.0320194; 125.7564056 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=39.0320194&mlon=125.7564056&zoom=17 (O)] (Я)
«Тхонъиль»
Линия Чхоллима
Пхеньянский метрополитен
Дата открытия:

6 сентября 1973

Тип:

пилонная, глубокого заложения

Выход к улицам:

Корейскому революционному музею, памятнику Ким Ир Сену

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Линия Чхоллима
Сопо
Рёнмот
ТЧ «Пульгынбёль»
Пульгынбёль
Чону
Кэсон
Тхонъиль
Сынни
Понхва
Ёнгван
Пухын
Чонгчун
Мангёндэ

«Тхонъиль» (кор. 통일역 — Воссоединение) — станция Пхеньянского метрополитена. Расположена на линии Чхоллима между станциями «Кэсон» и «Сынни».

Открыта 6 сентября 1973 года в составе пускового участка Пхеньянского метрополитена «Пульгынбёль» — «Понхва».


К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Напишите отзыв о статье "Тхонъиль (станция метро)"

Отрывок, характеризующий Тхонъиль (станция метро)

Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.