Тыко Вылка

Тыко Вылка
Художник, сказитель, общественно-политический деятель
Дата рождения:	27 февраля 1886(1886-02-27)
Место рождения:	Белушья Губа, Новая земля Новая Земля, Архангельская губерния, Российская империя
Гражданство:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Дата смерти:	29 сентября 1960(1960-09-29) (74 года)
Место смерти:	Архангельск, РСФСР, СССР
Награды и премии:

Ты́ко Вы́лка (русское имя — Илья́ Константи́нович Вы́лка; 15 (27) февраля 1886 — 29 сентября 1960) — ненецкий советский художник, сказитель, общественно-политический деятель. Стоял у истоков ненецкой литературы. Автор эпических сказаний.

Биография

Тыко Вылка родился 27 февраля 1886 года в становище Белушья Губа на Новой Земле, рос среди ненецких охотников. Имя «Тыко» означает «олененок», «олешек», родители так назвали его за любознательность. Фамилия Вылка - происходит от ненецкого слова "вы" -тундра, (житель тундры, тундровик). Отец Тыко Вылки — известный на острове охотник на морского зверя Ханец Вылка, был одним из немногих грамотных жителей Новой Земли.

Рисовать Тыко начал в 1904 году, копировал картинки из отрывного календаря, оставленного зимовавшим промышленником, чайные обертки.

В 1901 году на Новую Землю прибывает известный полярный художник Александр Борисов. В путешествие по Новой Земле Борисов взял молодого Вылку. Путешественники прошли и проехали на собаках почти 400 км. Во время этой поездки по Новой Земле художник делал зарисовки, в результате чего молодой Тыко заинтересовался живописью. Заметив талант юного ненца, всю последующую зиму и весну Борисов обучал Тыко Вылку живописи. В 1903 году на Новую Землю за «неуважительное отношение к власти» был сослан художник и писатель Степан Писахов. В дневнике Писахов написал:

Работы Вылки поразили меня своей «неровностью», в них удивительно сочетается детская неумелость и сила, полнозвучие и утонченность европейских мастеров. Откуда у него это!… Он слишком самобытен, своим природным чутьем Тыко сам найдет свою дорогу. Он сможет показать Новую Землю такой, какой мы, приезжие, её никогда не увидим…

— www.nvinder.ru/archive/2006/mar/02/01.html

Писахов был первым, кто подарил Вылка краски и карандаши. В 1904 году Вылка совершил первую сделку в качестве художника — обменял свою картину на компас и термометр у двух английских путешественников.

В 1909 году на архипелаг приезжает полярный исследователь Владимир Русанов, с Вылкай они обследовали всю Новую Землю и составили её точное картографическое описание. В этом же году Вылка уезжает в Москву, где учится живописи у Архипова и Переплётчикова. В 1910 году в Архангельске состоялась выставка «Русский Север», где Вылка впервые представил свои работы. В 1911 году умирает старший брат Вылки Андрей, по ненецким традициям Тыко должен был содержать жену и шесть детей своего брата. В связи с этим его обучение в Москве завершилось. Помимо живописи Вылка интересовался также местным фольклором, в 1914 году он выпускает сборник «Записки о Новой Земле».

После Октябрьской революции 1917 года был председателем поселкового (1918—1934) и Новоземельского островного (1924—1956) советов депутатов трудящихся. Кроме того, он возглавлял промысловую артель и занимался охотничьим промыслом. В 1950-х годах на Новой Земле началось возведение ядерного полигона, всё ненецкое население выселялось с острова. Тыко Вылка с семьей по распоряжению партии одним из первых перебрался в Архангельск, чтобы стать примером для несогласных к переселению. Он с грустью покидал Новую Землю и до последних дней мечтал увидеть родные места. Тыко Вылка умер в Архангельске в 1960 году в возрасте семидесяти четырех лет, похоронен на Вологодском кладбище.

Память

Именем Тыко Вылки названы улицы в Архангельске и Нарьян-Маре, а также бухта в заливе Брандта Южного острова Новой Земли.

Литература

• Воронова О. П. Президент Новой Земли Тыко Вылка. — М.: Советский художник, 1977. — 160 с. — (Рассказы о художниках).
• Кошечкин Б. И. Сын Новой Земли. (Тыко Вылка). — М.: Мысль, 1980. — 88 с. — (Замечательные географы и путешественники).
• Сухановский А. Ф. [sk-russia.ru/pdfs/tykov.pdf Тыко Вылка. Сын полярной звезды]. — Архангельск: СК-Россия, 2009. — 256 с. — (Библиотека печорского края). — 5000 экз.

Кинематограф

• 1981 — «Великий самоед» (реж. Аркадий Кордон).

Семья

Племянник - Вылка, Николай Семёнович (1911-1942) — ненецкий писатель, основоположник ненецкой художественной прозы. Художник и поэт, собиратель фольклора, иллюстратор собственных произведений.

Ссылки

• [arh-necropol.narod.ru/obnovleniya/vilka/ Могила Тыко Вылки на сайте «Архангельский некрополь»]
• Ирина Ханзерова [old.nvinder.ru/archive/2006/mar/02/01.html Нелегкая судьба «великого самоеда»] // Нарьяна вындер от 2 марта 2006

Отрывок, характеризующий Тыко Вылка

Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.