Тыхы
Город
|
Ты́хы (польск. Tychy [ˈtɨxɨ], сил. Tychy, нем. Tichau) — город в Польше, в Силезском воеводстве. Расположен в 20 километрах к югу от Катовице — столицы воеводства.
Город занимает 26-е место в Польше по численности населения и 46-е по территории.
Содержание
География
Город находится в южной части Силезского воеводства на высоте 300 метров над уровнем моря, на границе Освенцимской впадины и Силезской возвышенности, располагается в пределах Карпатского мегарегиона.
Тыхы расположен на пересечении международной трассы Варшава—Вена и государственной трассы Ополе—Краков. В 12 км от города пролегает автомагистраль А4.
На юге, востоке и западе город окружают Пщиньские леса, часть давней Пщиньской пущи, к северу от города находятся Катовицко-Мурцковские леса, которые входят в южную часть Лесного охранного пояса Верхнесилезского промышленного района.
Население
Население по состоянию на 31 декабря 2014 года составляет 128 621 жителей[1].
История
Название города происходит от польского слова cichy, обозначающего «тихий» или «спокойный»[2].
Изначально возникает как небольшое поселение на средневековом торговом пути между Освенцимом и Миколувом. Впервые Тыхы документально упоминается в 1467 году[3] В 1629 году здесь была основана пивоварня, на сегодняшний день это один из самых больших пивоваренных заводов в Польше[4].
С 1526 года территория современного города Тыхы была частью Габсбургской империи. В 1742 году территория перешла под контроль Пруссии, затем с 1871 по 1918 год входила в состав Германии.
С 1919 года Тыхы находился на территории, охваченной Силезскими восстаниями. На проведённом в 1922 году плебисцитем большинство местных жителей высказались за принадлежность Тыхы Польше. Последующий период до Второй мировой войны характеризуется значительным развитием Тыхы, население посёлка возросло до 11 тысяч человек, были построены ряд важнейших объектов[3].
После вторжения Германии в Польшу Тыхы наряду с остальной частью промышленной Верхней Силезии был оккупирован немецко-фашистскими войсками[5]. Многие из местных жителей, которые не были истреблены или высланы, вынуждены были изменить свою национальную принадлежность на немецкую в рамках проводившейся нацистской Германией расистской политики онемечивания[6]. К счастью, сам город в период вторжения получил минимальные повреждения, в значительной степени благодаря тому, что основные бои разворачивались в районе Миколува[7]. 28 января 1945 года город был освобождён от немецко-фашистских захватчиков.
Транспорт
В городе действует одна из трёх в Польше троллейбусных сетей. Развито автобусное сообщение. Через город проходит железная дорога, ведущая из Катовице к бывшему польско-словацкому пограничному переходу Звардонь—Скалите.
Экономика
В городе расположен один из старейших в Польше пивоваренных заводов, основанный XVIII веке (марка Tyskie), а также крупная автомобильная фабрика FIAT Group. Многие жители работают в других городах Катовицкой агломерации.
Спорт
В городе расположен большой зимний стадион, являющийся домашней ареной для хоккейного клуба GKS Tychy. Действует также одноименный футбольный клуб.
Города-побратимы
- Кассино,
Италия (с 1977) - Марцан-Хеллерсдорф (округ Берлина),
Германия (с 1992) - Худдинге,
Швеция (с 2002)
Напишите отзыв о статье "Тыхы"
Примечания
- ↑ [stat.gov.pl/obszary-tematyczne/ludnosc/ludnosc/ludnosc-stan-i-struktura-ludnosci-oraz-ruch-naturalny-w-przekroju-terytorialnym-stan-w-dniu-31-xii-2014-r-,6,17.html Ludność. Stan i struktura ludności oraz ruch naturalny w przekroju terytorialnym. Stan w dniu 31 XII 2014 r.].
- ↑ Room, A. (2005). Placenames of the World. Second Edition p. 386. McFarland and Company
- ↑ 1 2 [www.umtychy.pl/www_4.0/artykul.php?s=405,470 Umtychy.pl], "History of Tychy", Retrieved 2006-07-02
- ↑ [www.umtychy.pl/www_4.0/dodruku_artykul.php?s=410,475 Umtychy.pl], "Monuments", Retrieved 2006-07-02
- ↑ ^ Cienciala, Anna M. (2004). [web.ku.edu/~eceurope/hist557/lect16.htm "The Coming of the War and Eastern Europe in World War II"] University of Kansas.
- ↑ Kamusella, T. (1999) [rss.archives.ceu.hu/archive/00001016/01/17.pdf The Dynamics of the Policies of Ethnic Cleansing in Silesia in the Nineteenth and Twentieth Centuries] p. 381 Open Society Institute.
- ↑ [www.umtychy.pl/www_4.0/artykul.php?s=405,470 Umtychy.pl], "History of Tychy"
Ссылки
- [umtychy.pl/ Официальный сайт]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Тыхы
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.
Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
