Ты не сирота

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ты - не сирота (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Ты не сирота
Жанр

драма

Режиссёр

Шухрат Аббасов

Автор
сценария

Рахмат Файзи

В главных
ролях

Обид Джалилов
Лютфи Сарымсакова
Лариса Луппиан
Рахим Пирмухамедов

Оператор

Хатам Файзиев

Композитор

Икрам Акбаров

Кинокомпания

Узбекфильм

Страна

СССР СССР

Год

1962

IMDb

ID 2034153

К:Фильмы 1962 года

«Ты не сирота» — художественный кинофильм 1962 года. Драма.





Сюжет

Киноповесть основана на реальных событиях[1]. Прототипы героев картины — ташкентский кузнец Шаахмед Шамахмудов и его жена Бахри Акрамова — в годы Великой Отечественной войны усыновили и удочерили 14 детей разных национальностей, эвакуированных в Узбекистан из разных уголков СССР. Этот факт впоследствии стал широко известен.

В ролях

  • Лютфи Сарымсакова — Фатима-опа
  • Обид Джалилов — Махкам-ота
  • Гена Ткаченко — Ваня
  • Фима Каминер — Абрам
  • Лариса Луппиан — Дзидра
  • Людмила Поречина — Ляна
  • Роберт Атабеков — Коля
  • Абиль Азизов — Сарсанбай
  • Женя Артишевский — Тарас
  • Валерий Рожаев — Ренат
  • Лиля Пенькова — Леся
  • Наташа Митрохина — Надя
  • Н. Никонова — Ганка
  • Нина Иванова — Марина
  • Мохира Ахмедова — Барно
  • Петя Колесников — Густав
  • Павел Шахов — долговязый
  • Эве Киви — мать, ищущая свою дочь
  • Рахим Пирмухамедов — контролёр-взяточник
  • Юлдуз Ризаева — эпизод
  • Нариман Латипов — Батыр
  • Е. Слуцкий — эпизод
  • И. Курских — эпизод
  • Тамара Назарова — эпизод

Награды

Напишите отзыв о статье "Ты не сирота"

Примечания

  1. [www.tvkultura.ru/issue.html?id=94782 Фильм «Ты не сирота» на телеканале «Культура»]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ты не сирота


15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.