Амьель, Тьерри
| Тьерри́ Амье́ль фр. Thierry Amiel | |
| Дата рождения |
18 октября 1982 (41 год) |
|---|---|
| Место рождения | |
| Годы активности |
2003 — настоящее время |
| Страна | |
| Жанры | |
| Лейблы | |
| [thierryamiel.com/ Официальный сайт] | |
Тьерри́ Амье́ль (фр. Thierry Amiel, 18 октября 1982, Марсель, Франция) — французский певец, автор песен, финалист «À la recherche de la». Выпустил три альбома: «Paradoxes» (2003), «Thierry Amiel» (2006), «Où vont les histoires?» (2010). В 2012 году исполнил роль Адама в мюзикле «Адам и Ева. Второй шанс» Паскаля Обиспо.
Биография
Тьерри Амьель родился 18 октября 1982 года в Марселе, Франция. В семье было четверо детей, все из которых — мальчики. Отец Тьерри — полицейский, мать работала няней. С раннего детства Тьерри интересовался музыкой, а в 13 лет родители отдали его обучаться пению в хор городка Буш-дю-Рон, находящегося неподалеку от Марселя. Первым дебютом мальчика стало выступление в составе хора на сцене Марсельской оперы. Затем Тьерри решает попробовать себя в современной музыке, обучается игре на скрипке и фортепьяно. В скором времени его начинают приглашать на различные фестивали и разогревы популярных исполнителей, в числе которых были Zouk Machine и Herbert Leonard. Принимая участие в многочисленных фестивалях, выходит в финалы конкурсов Graines de Stars Tour и Le Tremplin 2000, а в 2003 году становится финалистом À la recherche de la, принесшим ему первую славу. С тех пор Тьерри выпустил три альбома, первым из которых стал «Paradoxes», датируемый также 2003 годом. В 2011 году Паскаль Обиспо выбирает Амьеля на роль Адама в своем новом мюзикле «Адам и Ева: Второй шанс» (фр. Adam & Eve. La Second Chance), премьера которого состоялась 31 января 2012 года.
Дискография
DVD
Альбомы
- 13 октября 2003: Paradoxes (двойной золотой диск)
- 20 ноября 2006: Thierry Amiel (золотой диск)
- 24 мая 2010: Où vont les histoires?
- 24 октября 2011: Адам и Ева. Второй шанс (в дуэте с Cylia) (золотой диск)
- 8 октября 2012: Адам и Ева. Второй шанс, альбом II (в дуэте с Cylia)
Синглы
- 20 августа 2003 : Les mots bleus (серебряный диск)
- 25 ноября 2003 : Je regarde là-haut
- 18 мая 2004 : Un jour arrive (не продается)
- 22 января 2007 : Cœur sacré (цифровой выход 18 сентября 2006 года)
- 2007 : Réveille-toi (не продается)
- 18 июня 2007 : De là-haut
- 2007 : L’amour en face (не продается)
- 2009 : Où vont les histoires?
- 2010 : Celui qui
- 2011 : Rien ne se finit (мюзикл «Адам и Ева. Второй шанс» (Adam & Eve. La Second Chance))
- 2011 : Ma bataille (в дуэте с Нуно Резенди, Adam & Eve. La Second Chance)
- 2012 : Ce qu’on ne m’a jamais dit (в дуэте с Cylia, Adam & Eve. La Second Chance)
Клипы
- Les mots bleus (2003)
- Je regarde là haut (2003)
- Un jour arrive (2004)
- Cœur sacré (2007)
- De là-haut (2007)
- Où vont les histoires (2009)
- «Адам и Ева. Второй шанс»
- Rien ne se finit (2011)
- Ma bataille (2011)
- Ce qu’on ne m’a jamais dit (2012)
Напишите отзыв о статье "Амьель, Тьерри"
Ссылки
- [lauetphy.pagesperso-orange.fr/thy/img/presse/2009-03-13-le-parisien.jpg Статья парижского издания (Le Parisien) от 13 марта 2009 года]
- [thierryamiel.com Официальный сайт]
Отрывок, характеризующий Амьель, Тьерри
В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.
