Тьма египетская (рассказ)
| Тьма египетская | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата первой публикации: |
1925 |
 Текст произведения в Викитеке | |
«Тьма египетская» — рассказ Михаила Булгакова, входящий в цикл рассказов «Записки юного врача».
Сюжет
Тёмным зимним вечером медперсонал удаленной участковой больницы отмечает день рождения доктора. Кругом «тьма египетская» — нет электричества. После пары рюмок разведенного спирта начинаются рассказы о медицинских казусах в сельской местности. Деревенский пациент всегда готов удивить врача: употребить без вреда смертельную дозу беладонны, налепить горчичник на тулуп и жаловаться, что тот не помогает от простуды. После дня рождения, совсем поздно, к доктору приезжает мельник Худов. Он производит на доктора благоприятное впечатление, тот принимает его в стационар с диагнозом «малярия», прописывает ему хинин, делает приписку акушерке: «Вот вам исключение! Интеллигентный мельник!» Но этот «интеллигентный» мельник глотает 10 порошков хинина сразу, чтобы «не валандаться»:
|
Да, думаю, что валандаться с вами по одному порошочку? Сразу принял — и делу конец. | 
|
Мельника спасают. Еле выкарабкавшись, он произносит: «тьма египетская в глазах». Уставший доктор раздраженно отвечает ему, что «у него тоже» и идёт спать. Ему снится, что он борется с тьмой египетской «не то с мечом, не то со стетоскопом».
Само выражение, вынесенное в название рассказа, имеет своим источником Ветхий Завет:
И сказал Господь Моисею: простри руку твою к небу, и будет тьма на земле Египетской, осязаемая тьма. Моисей простер руку свою к небу, и была густая тьма по всей земле Египетской три дня; не видели друг друга, и никто не вставал с места своего три дня; у всех же сынов Израилевых был свет в жилищах их.
Герои рассказа
- Доктор-рассказчик, недавний студент 24-х лет
- Демьян Лукич
- Анна Николаевна
- Пелагея Ивановна
- Кухарка Аскинья
- Мельник Худов
|
Это заготовка статьи о книге. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Тьма египетская (рассказ)"
Отрывок, характеризующий Тьма египетская (рассказ)
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
