Тьыонгми
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Входит в | |
| Административный центр |
Суанмай |
| Население |
279 тыс. |
| Национальный состав | |
| Площадь |
233 км² |
|
| |
 Тьыонгми на Викискладе | |
Тьыонгми — (вьетн. Chương Mỹ) — уезд Вьетнама (huyện), один из семнадцати сельских уездов, входящих в состав Ханоя (с 2008 года). Площадь — 233 кв. км, население — 279 тыс. человек, административный центр — город Суанмай (вьетн. Xuân Mai)[1]. В коммуне Хыуван (вьетн. Hữu Văn) базируется 308-я пехотная дивизия Вьетнамской народной армии.
Содержание
География
Уезд Тьыонгми расположен на юго-запад от центра Ханоя. На севере он граничит с уездом Куокоай, на северо-востоке — с районом Хадонг, на востоке — с уездом Тханьоай, на юго-востоке — с уездом Ынгхоа, на юге — с уездом Мидык, на западе — с провинцией Хоабинь.
Административное деление
В настоящее время в состав уезда Тьыонгми входят два города (thị trấn) — Суанмай (вьетн. Xuân Mai) и Тюкшон (вьетн. Chúc Sơn), а также 30 сельских коммун (xã) — Дайен (вьетн. Đại Yên), Донглак (вьетн. Đồng Lạc), Донгфу (вьетн. Đồng Phú), Донгфыонгйен (вьетн. Đông Phương Yên), Донгшон (вьетн. Đông Sơn), Хоатинь (вьетн. Hòa Chính), Хоангзьеу (вьетн. Hoàng Diệu), Хоангвантху (вьетн. Hoàng Văn Thụ), Хонгфонг (вьетн. Hồng Phong), Хопдонг (вьетн. Hợp Đồng), Хыуван (вьетн. Hữu Văn), Ламдьен (вьетн. Lam Điền), Милыонг (вьетн. Mỹ Lương), Намфыонгтьен (вьетн. Nam Phương Tiến), Нгокхоа (вьетн. Ngọc Hòa), Фунаман (вьетн. Phú Nam An), Фунгиа (вьетн. Phú Nghĩa), Фунгтяу (вьетн. Phụng Châu), Куангби (вьетн. Quảng Bị), Тантьен (вьетн. Tân Tiến), Тханьбинь (вьетн. Thanh Bình), Тхыонгвык (вьетн. Thượng Vực), Тхютхыонг (вьетн. Thụy Hương), Тхюисуантьен (вьетн. Thủy Xuân Tiên), Тьенфыонг (вьетн. Tiên Phương), Тотдонг (вьетн. Tốt Động), Чанфу (вьетн. Trần Phú), Чунгхоа (вьетн. Trung Hòa), Чыонгйен (вьетн. Trường Yên), Ванво (вьетн. Văn Võ).
История
В 1185 году в коммуне Тьенфыонг императором Ли Као-тонгом был основан храм Куангнгием (вьетн. Quảng Nghiêm) (также известен как храм Чамзян (вьетн. Trăm Gian))[2][3][4].
В ноябре 1426 года на территории уезда, между деревнями Тотдонг (вьетн. Tốt Động) и Тюкдонг (вьетн. Chúc Động), произошло трёхдневное сражение, победа в котором обеспечила независимость Вьетнама от Минской империи. Армия Ле Лоя разбила китайские войска, что позволило вьетам переломить ход восстания, а самому полководцу вскоре стать императором[5].
Транспорт
В уезде Тьыонгми, в городе Суанмай пересекаются два национальных шоссе — № 6 (связывает центр Ханоя с провинцией Хоабинь) и № 21 (связывает город Шонтэй с южными уездами Большого Ханоя). Также в уезде расположен небольшой аэропорт Мьеумон (вьетн. Miếu Môn).
Экономика
В экономике уезда Тьыонгми преобладает сельское хозяйство, крестьяне поставляют на рынки Ханоя рис, овощи, фрукты, чай, цветы, комнатные растения в горшках, свинину и мясо птицы. Однако в результате урбанизации и индустриализации площадь аграрных земель постоянно сокращается[6][7][8][9]. В городах и сёлах имеются пищевые, текстильные, швейные и обувные фабрики, заводы стройматериалов, мастерские, изготавливающие различные изделия из ротанга и бамбука (в том числе мебель и домашнюю утварь)[10][11][12][13]. Многие предприятия лёгкой и строительной промышленности привлекают переселенцев из Северного и Центрального Вьетнама. Быстрая урбанизация и индустриализация усиливают давление на экологию уезда и ведут к загрязнению окружающей среды (растут свалки и популяция грызунов, ухудшается очистка сточных вод, загрязняется воздух)[14][15].
В северной части уезда расположен крупный промышленный парк Фунгиа (Phú Nghĩa Industrial Park)[16]. В западной части уезда находится небольшой промышленный парк Лыонгшон (Lương Sơn Industrial Park). На побережье озёр Ваншон и Мьеу расположены курортные зоны с отелями, кафе, гольф-клубами и зонами для пикника.
Образование
В городе Суанмай базируется Вьетнамский национальный университет лесного хозяйства (вьетн. Trường Đại học Lâm nghiệp)[17].
Культура
В коммуне Донгшон проходит праздник деревни Аншон, посвящённый трём братьям из семьи Данг (Ка, Хай, Ба) и сёстрам Чынг (фестиваль сопровождается красочным шествием с флагами). В коммуне Тьенфыонг проводится праздник пагоды Чамзян, посвящённый Будде и божеству Нгуен Бинь Ану (сопровождается процессией паланкинов, кукольным представлением и вегетарианским банкетом). В деревне Лонгтяу коммуны Фунгтяу проходит праздник пагоды Чам, который посвящён трём телам Будды и святой Чан Тхи Тхо, которая построила храм (праздник сопровождается церемонией в её честь, молитвами, танцем дракона и кукольным представлением на воде)[18].
Напишите отзыв о статье "Тьыонгми"
Примечания
- ↑ [www.statoids.com/yvn.html Districts of Vietnam] (англ.).
- ↑ [vietnamnet.vn/vn/giai-tri/86114/kinh-ngac-vi-chua-tram-gian-bi-huy-hoai-mot-cach-vo-loi.html Kinh ngạc vì Chùa Trăm Gian bị hủy hoại một cách vô lối] (вьетн.). VietNamNet.
- ↑ [vietnamnews.vn/life-style/266676/pagoda-festival-to-draw-massive-crowds-again.html Pagoda Festival to draw massive crowds again] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/life-style/263013/ha-noi-restores-dismantled-ancient-pagoda-in-chuong-my-district.html Ha Noi restores dismantled ancient pagoda in Chuong My District] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ Minh trị Lưu. Historical remains & beautiful places of Hanoi and the surrounding areas. — Nhà xuá̂t bản Hà Nội, 2000. — С. 204.
- ↑ [www.vnua.edu.vn:85/tc_khktnn/Upload%5C1452012-Tap%20chi%20so%202-21.pdf THAY ĐỔI TRONG CƠ CẤU SỬ DỤNG ĐẤT NÔNG NGHIỆP TẠI HUYỆN CHƯƠNG MỸ, TP. HÀ NỘI] (вьетн.).
- ↑ [www.vir.com.vn/ha-noi-farmers-reap-reward-of-higher-quality-flowers.html Hà Nội farmers reap reward of higher-quality flowers] (англ.). Vietnam Investment Review.
- ↑ [vietnamnews.vn/society/278528/ha-noi-to-employ-modern-methods-in-agriculture.html Ha Noi to employ modern methods in agriculture] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/society/240194/organic-rice-farmers-go-against-the-grain.html Organic rice farmers go against the grain] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/economy/296175/sausage-market-sees-fierce-competition.html Sausage market sees fierce competition] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/society/274467/vocational-training-failing.html Vocational training ‘failing'] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/society/274461/workers-unhappy-with-jobs-wages.html Workers unhappy with jobs, wages] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/economy/248997/rattan-bamboo-processing-have-potential-for-large-scale-production.html Rattan, bamboo processing have potential for large-scale production] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/environment/242506/chuong-my-faces-waste-problem.html Chuong My faces waste problem] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [vietnamnews.vn/environment/241246/brick-kilns-continue-to-pollute-ha-noi.html Brick kilns continue to pollute Ha Noi] (англ.). Viet Nam News.
- ↑ [www.phunghiaip.com/About-us-37.html Phu Nghia Industrial Park] (англ.).
- ↑ [www.vfu.edu.vn/Pages/default.aspx Trường Đại học Lâm nghiệp] (вьетн.).
- ↑ [www.vitourshanoi.com/en/Vietnam-Frestival/33/Festivals-in-Hanoi Festivals in Hanoi] (англ.). Vietnamtourism.
Ссылки
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Тьыонгми
Разбуженный человек зевал и тянулся.– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
