Лейтнер, Тэд
Тэд Лейтнер — в прошлом американский спортивный комментатор на телеканале KFMB News 8 и, долгое время, спортивный радиокомметнатор 760 KFMB для Сан-Диего Чарджерс. Он покинул KFMB и стал комментировать матчи Сан-Диего Падрес на XX Radio. Его переход на Падрес произошёл в 1973 году[1]. Несмотря на то что он занимал скромное положение при легендарном напарнике Джерри Коулмане, Тэд стал своим человеком в Сан-Диего и его имя фигурировало в номинантах на награду Ford Frick Award в музей бейсбольной славы (англ. Baseball Hall of Fame). На данный момент Лейтнер заключил контракт с Падрес на сезон 2008.[2]
Происхождение
Учился Тэд в школе в Нормане (Оклахома), а в середине 1960-х закончил Университет штата Оклахома. До начала своей карьеры в Сан-Диего, Лейтнер работал на Филадельфия Иглз, the Сан-Диего Клипперс и Сан-Диего Чарджерс, а также с университетскими спортивными командами в Оклахоме и Хартфорде. У него шесть сыновей и одна дочь.[1]
Спортивные репортажи
Лейтнер известен своим откровенным стилем комментирования, и часто называет команду «Мои Падрес», когда они выигрывают или играют хорошо. Когда команда проигрывает или играет плохо, он называет ей «Ваши Падрес». С годами, Лейтнер стал вести телевизионные комментарии Падрес на кабельном телевидении, также как и 17 и 23 часовые новости для KFMB-TV.
Лейтнер исторически высмеивает тех, кто любит хоккей NHL, и тех, кто жалуется на канал, что он не показывает повторы основных моментов. Чтобы «успокоить» хоккейных фанатов, Тэд иногда показывает видеоролики игр NHL, в которых игроки дерутся во время матчей. Или, если всего одна NHL игра была в ночь, Лейтнер показывал все голы забитые в эту ночь. 3 или 4 голы показываются, отредактированые на скорую руку, за несколько секунд.
Политические репортажи
Лейтнер также время от времени появляется в новостях с политическими комментариями и однажды вёл ориентированую на новости передачу для радио KFMB. Одна из его наиболее известных программ была, когда гостем передачи был эстрадный артист и открытый критик администрации Буша, Гарри Белафонте. На протяжении 20 минут, Белафонте осуждал всю администрацию Буша, особенно Государственного секретаря США Колина Пауэлла а также генерального прокурора Джона Эшкрофта.[3]
Перед рождеством 2005 года, Лейтнер провёл дневную радиопередачу для XX Radio из военной базы США в Багдаде, Ирак. Во время следующего рождественного сезона, Лейтнер и другие деятели с XX провели шоу из лагеря Пендлтон (англ. Marine Corps Base Camp Pendleton).
Напишите отзыв о статье "Лейтнер, Тэд"
Примечания
Отрывок, характеризующий Лейтнер, Тэд
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
