Лессинг, Дорис

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Лессинг и Тейлор (фамилия)

Дорис Лессинг
Doris Lessing
Имя при рождении:	Дорис Мэй Тэйлор
Дата рождения:	22 октября 1919(1919-10-22)
Место рождения:	Керманшах, Персия
Дата смерти:	17 ноября 2013(2013-11-17) (94 года)
Место смерти:	Лондон, Англия, Великобритания
Гражданство:	Великобритания Великобритания
Род деятельности:	писатель
Направление:	модернизм
Жанр:	научная фантастика
Премии:	Нобелевская премия по литературе (2007)
Награды:
[www.dorislessing.org/ islessing.org]

До́рис Мэй Ле́ссинг (англ. Doris May Lessing; урождённая Те́йлор; 22 октября 1919, Керманшах — 17 ноября 2013, Лондон) — английская писательница-фантаст, лауреат Нобелевской премии по литературе 2007 года с формулировкой «Повествующей об опыте женщин, со скептицизмом, страстью и провидческой силой подвергшей рассмотрению разделённую цивилизацию». Бывшая коммунистка и сторонница суфизма, Лессинг придерживалась идей феминизма.

Автор 5 романов из серии «Канопус в Аргосе» (1979—1982), содержащих различную трактовку философской проблематики пассивного участия слабого человечества в борьбе могущественных цивилизаций. При положительном отзыве Брайана Олдисса серия была раскритикована за использование концепции богов-пришельцев. С 1965 года регулярно выходят монографии о творчестве Лессинг.

Биография

Дорис Мэй Тейлор родилась 22 октября 1919 года в Персии (современный Иран), в городе Керманшах. Её отец был офицером, а мать медсестрой. Родители Дорис познакомились в госпитале, где капитан Альфред Тайлер (англ. Captain Alfred Tayler) проходил лечение после ампутации ноги, ранения, полученного им в ходе Первой мировой войны. В 1925 году, когда Дорис было 6 лет, её семья перебралась в Южную Родезию (сейчас — Зимбабве), бывшую тогда английской колонией.

Сама Лессинг описывала годы, проведённые в африканской глуши, как кошмар, в котором лишь иногда было немного удовольствия. По словам романистки, несчастливое детство было одной из причин того, что она стала писать, рассказывая об отношениях колонизаторов с чёрными африканцами и пропасти, лежащей между двумя культурами. Её мать с энтузиазмом пыталась внедрить традиции эдвардианского уклада жизни среди местного населения.

Дорис получила образование в католической школе, а затем в школе для девочек в столице Солсбери (ныне Хараре), которую она так и не окончила. Никакого формального образования в дальнейшем она не получила. В юности сменила несколько профессий, в том числе работала сиделкой, телефонным оператором, журналистом.

Дорис была замужем дважды. В первый раз она вышла замуж в 1939 году за Франка Чарльза Висдома, которому родила двоих детей: дочь Джин (англ. Jean Wisdom) и сына Джона (англ. John Wisdom). Однако в 1943 году она развелась с мужем, оставив ему детей. В 1945 году она вновь вышла замуж. Вторым мужем Дорис стал немецкий эмигрант Готфрид Лессинг. У Лессингов родился сын Питер (англ. Peter Lessing). Брак закончился разводом в 1949 году. Дорис забрала сына Питера и покинула Африку. Новый этап свой жизни она начала в Лондоне.

В 1950-х и 1960-х годах Дорис Лессинг примкнула к британской компартии (хотя выходила из её состава после подавления СССР венгерского восстания в 1956 году) и стала активисткой антиядерного движения. Ей было отказано в праве въезда в ЮАР и в Родезию за критику апартеида.

Карьера

Литературное творчество Дорис Лессинг можно условно поделить на три чётко выраженных периода: коммунистическая тематика (с 1949 по 1956 годы), когда она писала на острые социальные темы; психологическая тематика (1956—1969 годы); ещё одним этапом был суфизм, который выразился во многих её научно-фантастических произведениях из серии «Канопус».

Дебютный роман Лессинг, «Трава поёт» (англ. The Grass is Singing), был опубликован в 1949 году. Главная героиня книги — Мэри Тёрнер, на первых страницах книги, предстаёт перед нами молодой, незамужней и счастливой девушкой. У неё есть работа, друзья, хобби. Она вполне довольная своей жизнью. Но, однажды она случайно слышит разговор своих знакомых, где они обсуждают, почему она не выходит замуж. Таким образом, под воздействием общественного мнения, она начинает искать мужа и выходит замуж за фермера и уезжает жить к нему на ферму, где и разворачивается основной конфликт романа. Книга исследует социальные аспекты жизни человека, и женщины в частности. Между 1952 и 1969 годом опубликовала полуавтобиографическую серию «The Children of Violence» (Дети насилия), состоящей из пяти романов: «Марта Квест» (1952), Подходящий брак (1954), Зыбь после шторма (1958), Окружённый сушей (1966), Город о четырёх вратах (1969).

В 1962 году был опубликован роман «Золотая тетрадь» (англ. The Golden Notebook), считающийся классикой феминистской литературы.

«Инструкция к спуску в ад» (1971) — одно из первых произведений писательницы, написанных в жанре научной фантастики.

В период с 1979 по 1983 годы Лессинг опубликовала серию фантастических романов «The Canopus in Argos: Archives Series» («Канопус в Аргосе»), в которых она выстраивает утопический мир будущего, поделённый на шесть основных зон, и заселённый архетипами мужчин и женщин. Описываемые зоны представляют собой определённые «уровни бытия»: «Шикаста» (1979), «Браки между зонами три, четыре, пять» (1980), «Эксперименты на Сириусе» (1981), «Создание комитета представителей для планеты восемь» (1982), по мотивам последнего в 1988 композитором Филипом Глассом была написана опера. Заключительный роман цикла «Документы, имеющие отношение к сентиментальным агентам в империи Волиен» вышел в 1983.

В 1985 году Лессинг опубликовала сатирический роман «Добрый террорист» (англ. The Good Terrorist) о группе лондонских революционеров. Роман был благосклонно принят критиками. В 1988 году вышла знаменательная для Дорис Лессинг книга «Пятый ребёнок» (англ. The Fifth Child). Она признана наивысшим достижением писательницы в позднем периоде её творчества. Роман рассказывает о ребёнке с признаками аутизма и об отношении к нему его семьи. В 1990-х она издала две автобиографические книги «В моей шкуре» (англ. Under My Skin) и «Идти в тени» (англ. Walking in the Shade). В 1996, после восьмилетнего перерыва, вышел роман «Любовь, опять любовь», который представляет из себя своего рода антропологическое исследование явления «любовь». В 1999 — футурологический роман «Мара и Дэн». Роман «Бен среди людей», продолжение «Пятого ребёнка», был опубликован в 2000 году. В 2007 году Дорис Лессинг пишет произведение «Расщелина», где рассказывается альтернативная история человеческого рода: сначала существовали только женщины, которые оплодотворялись бесполым способом, а мужчины появились намного позднее. Книгу можно отнести к феминистической тематике.

Два романа Дорис Лессинг опубликовала под псевдонимом Джейн Сомерс: «Дневник хорошей соседки» (1983) и «Если бы старость могла…» (1984).

Признание и награды

В июне 1995 Лессинг была удостоена степени доктора Гарвардского университета. В том же году посетила Южную Африку, В декабре 1999 Дорис Лессинг вошла в последний в ушедшем тысячелетии список лиц, удостоенных Ордена кавалеров почета, которым награждаются деятели наук и искусств, за «особые заслуги перед нацией».

В январе 2000 в Национальной портретной галерее в Лондоне состоялось официальное открытие портрета Дорис Лессинг работы художника Леонарда Маккомба. В 2001 году получила премию Дэвида Коэна.

• Испанская литературная премия принца Астурийского
• Британская премия Сомерсета Моэма
• Итальянская премия Гринцане Кавур
• Германская Шекспировская премия Альфреда Тепфера.
• Нобелевская премия по литературе в 2007 году с формулировкой «За исполненное скепсиса, страсти и провидческой силы постижение опыта женщин».

Библиография

Избранные романы

• «Трава поёт» («The Grass Is Singing») — 1950
• «Золотая тетрадь» («The Golden Notebook») — 1962
• «Воспоминания выжившей» («Memoirs of a Survivor») — 1974
• «Пятый ребёнок» («The fifth child») — 1988
• «Любовь, опять любовь» («Love, Again») — 1996
• «Бен среди людей» («Ben, in the World») — 2000
• «Великие мечты» («The Sweetest Dream») — 2001
• «Расщелина» («The Cleft») — 2007

Канопус в Аргосе

• Запомнить: колонизованная планета 5, Шикаста (1979)
• Поженившиеся между зонами 3, 4 и 5 (1980)
• Сирианские эксперименты (1981)
• Назначить посланца на планету 8 (1982)
• Сентиментальные агенты в имперском Вольене (1982)

Сборники рассказов

Дорис Лессинг написала множество рассказов.

• «Это была страна старого вождя» (1951)
• «Привычка любить» (1958)
• «Мужчина и две женщины» (1963)
• «Африканские истории» (1964)
• «Искушения Джека Оркни» (1972)
• В 1978 вышел том рассказов, включивший всю её «малую прозу», кроме рассказов, действие которых происходит в Африке. Ещё один сборник,
• «Настоящее» (1992)

Пьесы

• «Мистер Доллинджер» (1958)
• «Каждому — своя собственная пустыня» (1958)
• «Правда о Билли Ньютоне» (1961)
• «Игра с тигром» (1962)

В 1997 результатом нового сотрудничества с композитором Ф.Глассом явилась опера «Браки между зонами три, четыре, пять», премьера которой состоялась в Германии.

Публицистика

• «Прежде всего кошки» (1967, переработанное издание Прежде всего кошки и Руфус, 1991)
• «Идя домой» (1957)
• «В поисках английского» (1960).

Публикации на русском языке

• Лессинг Д. Муравейник: Повесть. / Пер. с англ. С. Терехиной и И. Маненок. — М.: Правда, 1956. — 64 с. — 150 тыс. экз.
• Лессинг Д. Марта Квест. / Пер. с англ. Т. А. Кудрявцевой. — М.: ИИЛ, 1957. — 341 с.
• Лессинг Д. Повести. (Муравейник. Джордж «Леопард». Эльдорадо. Голод). — М.: ИИЛ, 1958. — 301 с.
• Лессинг Д. Колдовство не продаётся. Саранча // сб. «Английская новелла» — Л.: Лениздат, 1961
• Лессинг Д. Повесть о двух собаках // сб. «Жажда человечности»: Рассказы. — М.: «Молодая гвардия», 1978
• Лессинг Д. Лето перед закатом. — М.: АРТ, 1992. — 376 с. — 100 тыс. экз.
• Лессинг Д. Пятый ребёнок. Бен среди людей. (Bella Donna) — М.: Эксмо, 2006. — 350 с.
• Лессинг Д. Шикаста. — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Браки между Зонами Три, Четыре и Пять… — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Сириус экспериментирует. — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Создание Представителя для Планеты Восемь. — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Сентиментальные агенты в империи Волиен. — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Маара и Данн. — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Повесть о генерале Данне, дочери Маары, Гриоте и снежном псе. — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Трава поёт. — СПб.: Амфора, 2008.
• Лессинг Д. Воспоминания выжившей: [роман]/пер.с англ. Ю.Балаяна. — СПб.: Амфора, 2008. — 271 с.
• Лессинг Д. Расщелина: [роман] /пер. с англ. Ю. Балаяна. — СПб.: Амфора, 2008. — 285 с.
• Лессинг Д. Любовь, опять любовь: [роман] /пер. с англ. Ю. Балаяна. — СПб.: Амфора, 2008. — 357 с.
• Лессинг Д. Великие мечты — СПб.: Амфора, 2009.
• Лессинг Д. Золотая тетрадь. — СПб.: Амфора, 2009.
• Лессинг Д. Кошки. — СПб.: Амфора, 2009.
• Лессинг Д. Бабушки: Повести / пер. с англ. Федорова Ю., Питчер А. — М.: Эксмо, 2014.

Литература

• Bloom H. Doris Lessing
• Brewster, D. Doris Lessing / New York, Twayne, 1965
• Budhos, S. The Theme of Enclosure in Selected Works of Doris Lessing / Troy, New York, Whitston, 1987
• Fahim, S.S. Doris Lessing: Sufi Equilibrium and the Form of the Novel / New York, St. Martin’s Press, 1994
• Fishburn, K. Transforming the World: The Art of Doris Lessing’s Science Fiction / Westport, Connecticut, Greenwood Press, 1983
• Klein C. Doris Lessing — In This World But Not of It / Boston, Little, Brown, 1999
• Perrakis, Ph. S. Spiritual Exploration in the Works of Doris Lessing / Westport, Connecticut, Greenwood Press, 1999
• Pickering, J. Understanding Doris Lessing / Columbia, University of South Carolina Press, 1990
• Pratt, A., Dembo L.S. Doris Lessing: Critical Studies / Madison, University of Wisconsin Press, 1974
• Rose, E.C. The Tree Outside the Window: Doris Lessing’s Children of Violence / Hanover, New Hampshire, University Press of New England, 1976
• Schlueter, P. The Novels of Doris Lessing / Carbondale, Southern Illinois University Press, 1973
• Spiegel, R. Doris Lessing: The Problem of Alienation and the Form of the Novel / Frankfurt, Germany, Lang, 1980
• Sprague C., Tiger V. Critical Essays on Doris Lessing / Boston, Hall, 1986
• Васильева-Южина И. Н. Романы Дорис Лессинг. Проблема жанра. АД … к.филол.н. — М., 1986. — 24 с.
• Михальская Н. П. Трилогия Дорис Лессинг «Дети насилия» // Проблемы метода и жанра. — М.: МГПИ, 1983.

Ссылки

• [www.dorislessing.org Официальный сайт писательницы]
• [www.krugosvet.ru/articles/98/1009852/1009852a1.htm Энциклопедия Кругосвет]
• [news.bbc.co.uk/hi/russian/entertainment/newsid_7039000/7039580.stm Би-би-си Культура]
• [www.booknik.ru/reviews/fiction/?id=24791 Рецензия на книгу Д. Лессинг «Пятый ребёнок».]
• [www.ng.ru/lit/2008-08-14/6_klishe.html Рецензия на книгу Д. Лессинг «Расщелина».]
• [www.ng.ru/ng_exlibris/2014-04-10/5_deplany.html Рецензия на книгу Д. Лессинг «Бабушки».]
• [cirkul.info/culture/1020 Статья о Дорис Лессинг]

Отрывок, характеризующий Лессинг, Дорис

– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.