Афэуорк Тэкле
Поделись знанием:
Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.
– Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание всё полнее высказать.
– Революция и цареубийство великое дело?…После этого… да не хотите ли перейти к тому столу? – повторила Анна Павловна.
– Contrat social, [Общественный договор,] – с кроткой улыбкой сказал виконт.
– Я не говорю про цареубийство. Я говорю про идеи.
– Да, идеи грабежа, убийства и цареубийства, – опять перебил иронический голос.
– Это были крайности, разумеется, но не в них всё значение, а значение в правах человека, в эманципации от предрассудков, в равенстве граждан; и все эти идеи Наполеон удержал во всей их силе.
– Свобода и равенство, – презрительно сказал виконт, как будто решившийся, наконец, серьезно доказать этому юноше всю глупость его речей, – всё громкие слова, которые уже давно компрометировались. Кто же не любит свободы и равенства? Еще Спаситель наш проповедывал свободу и равенство. Разве после революции люди стали счастливее? Напротив. Mы хотели свободы, а Бонапарте уничтожил ее.
Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. В первую минуту выходки Пьера Анна Павловна ужаснулась, несмотря на свою привычку к свету; но когда она увидела, что, несмотря на произнесенные Пьером святотатственные речи, виконт не выходил из себя, и когда она убедилась, что замять этих речей уже нельзя, она собралась с силами и, присоединившись к виконту, напала на оратора.
– Mais, mon cher m r Pierre, [Но, мой милый Пьер,] – сказала Анна Павловна, – как же вы объясняете великого человека, который мог казнить герцога, наконец, просто человека, без суда и без вины?
– Я бы спросил, – сказал виконт, – как monsieur объясняет 18 брюмера. Разве это не обман? C'est un escamotage, qui ne ressemble nullement a la maniere d'agir d'un grand homme. [Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.]
– А пленные в Африке, которых он убил? – сказала маленькая княгиня. – Это ужасно! – И она пожала плечами.
– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.
Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
(перенаправлено с «Тэкле, Афэуорк»)
- Это — имя персоны из Эфиопии; здесь «Афэуорк» — личное имя, а «Тэкле» — отчество, а не фамилия.
| Афэуорк Тэкле | |||
| አፈወርቅ ተክሌ | |||
| Дата рождения: | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||
| Дата смерти: | |||
| Место смерти: | |||
| Гражданство: | |||
| Награды: |
| ||
Афэ́уорк Тэ́кле (Афеворк Текле, амх. አፈወርቅ ተክሌ; 22 сентября 1932 — 10 апреля 2012[1]) — эфиопский скульптор, живописец, график и дизайнер. Первый африканский художник, получивший звание Почётного члена Академии художеств СССР (1983).
Биография
Родился 22 сентября 1932 года в г. Анкобэре в Шоа.
Окончил Центральную школу искусств и ремёсел в Лондоне и факультет изящных искусств (Slade School of Fine Art) Лондонского университета в 1954 году.
С 1983 года является почётным членом Академии художеств СССР. С 1992 года — почётный член Российской академии художеств.
Учредил свою студию при Эфиопской национальной библиотеке.
Творчество
Работы в жанре акварели, пейзажи, портреты-аллегории, иллюстрации к книгам и монументальные росписи. Известнейшая работа — Дом Африки в Аддис-Абебе, строительство которого велось с 1961 по 1963 год. Соединяя в своих произведениях монументальность композиции с интенсивной декоративностью колорита, художник создаёт живописные портреты-аллегории и пейзажи, акварели, книжные иллюстрации, обращается к оформительскому и монументально-декоративному искусству (витражи в Доме Африки в Аддис-Абебе, 1961—1963), занимается скульптурой (конный монумент раса Маконнена в Аддис-Абебе, бронза, 1960-е гг.).
Значительное место в творчестве Тэкле занимает тема борьбы африканских народов за независимость.
Основные творческие работы А. Тэкле:
- цветные витражи для Дома Африки в Аддис-Абебе,
- монументальное полотно «Свобода Эфиопии» (6 частей, 1977—1979),
- стенная роспись «Победа Эфиопии» (1974, роспись в музее Эфиопского центра в Дебре Зайте),
- декоративная роспись собора Св. Георгия в Аддис-Абебе (фрески и мозаики),
- витражи для Военной академии в Хараре и бронзовый монумент в Хараре,
- композиция «Страшный суд» в соборе города Адиграта (Тиграй);
- станковые работы: «Африканское освободительное движение», «Основы африканской цивилизации», «Дух Африки», «Единство Африки», «Памятники африканской культуры», «Цветок мескаля», серия «Защитники страны», «Дань уважения Патрису Лумумбе из Конго» (1960), «Портрет Кваме Нкрумы — первого президента Ганы» (1963), «Стремление к высшему» (1975), «Труженицы Эфиопии» (1978), «Голуби мира», «Эфиопская Нефертити», «Портрет матери».
Награды и премии
- Национальная премия в области искусства 1964 г. за выдающиеся рисунки, картины, пейзажи, портреты.
- Римская премия 1955 г.
- Золотая медаль за успехи в изящном искусстве на африканском фестивале 1977 г. в Алжире за триптих «Единство» (1974—1976).
- Сенегальский орден «За заслуги» на 1-м негритянском фестивале искусств 1965 г.
- Болгарский орден Кирилла и Мефодия (1988).
- Орден за достижения в искусстве (Франция, 1970).
- Большой орден за заслуги в искусстве (Египет, 1974).
- Кавалер ватиканского ордена Св. Сильвестра за большие достижения в африканском искусстве (1978).
Напишите отзыв о статье "Афэуорк Тэкле"
Примечания
- ↑ [www.ena.gov.et/EnglishNews/2012/Apr/11Apr12/163574.htm Maitre Artist Afewerk Tekle dies at age of 80] (англ.). The Ethiopian News Agency (11 апреля 2012). Проверено 20 апреля 2012. [www.webcitation.org/68DzH46J3 Архивировано из первоисточника 6 июня 2012].
Ссылки
- [www.rah.ru/content/ru/person-2004-12-11-22-21-51.html Российская академия художеств. Состав. Афеворк Текле]
|
Это заготовка статьи о деятеле искусства. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Афэуорк Тэкле
– Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна.Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.
– Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание всё полнее высказать.
– Революция и цареубийство великое дело?…После этого… да не хотите ли перейти к тому столу? – повторила Анна Павловна.
– Contrat social, [Общественный договор,] – с кроткой улыбкой сказал виконт.
– Я не говорю про цареубийство. Я говорю про идеи.
– Да, идеи грабежа, убийства и цареубийства, – опять перебил иронический голос.
– Это были крайности, разумеется, но не в них всё значение, а значение в правах человека, в эманципации от предрассудков, в равенстве граждан; и все эти идеи Наполеон удержал во всей их силе.
– Свобода и равенство, – презрительно сказал виконт, как будто решившийся, наконец, серьезно доказать этому юноше всю глупость его речей, – всё громкие слова, которые уже давно компрометировались. Кто же не любит свободы и равенства? Еще Спаситель наш проповедывал свободу и равенство. Разве после революции люди стали счастливее? Напротив. Mы хотели свободы, а Бонапарте уничтожил ее.
Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. В первую минуту выходки Пьера Анна Павловна ужаснулась, несмотря на свою привычку к свету; но когда она увидела, что, несмотря на произнесенные Пьером святотатственные речи, виконт не выходил из себя, и когда она убедилась, что замять этих речей уже нельзя, она собралась с силами и, присоединившись к виконту, напала на оратора.
– Mais, mon cher m r Pierre, [Но, мой милый Пьер,] – сказала Анна Павловна, – как же вы объясняете великого человека, который мог казнить герцога, наконец, просто человека, без суда и без вины?
– Я бы спросил, – сказал виконт, – как monsieur объясняет 18 брюмера. Разве это не обман? C'est un escamotage, qui ne ressemble nullement a la maniere d'agir d'un grand homme. [Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.]
– А пленные в Африке, которых он убил? – сказала маленькая княгиня. – Это ужасно! – И она пожала плечами.
– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.
Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
