Тэкстер, Роланд
| Роланд Тэкстер | |
| Roland Thaxter | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: |
|
| Научная сфера: | |
| Альма-матер: |
Гарвардский университет (Кембридж) |
| Систематик живой природы | |
|
Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Thaxt.».
[www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=10544-1-1 Персональная страница] на сайте IPNI |
Роланд Тэкстер (англ. Roland Thaxter, 28 августа, 1858 — 22 апреля, 1932) — американский миколог. Был членом Шведской королевской академии наук.
Биография
Роланд Тэкстер родился в Ньютонвилле (Массачусетс) 28 августа 1858 года. Он был младший сын Леви Линкольна Тэкстера, юриста, выпускника Гарвардского университета, и Селии Тэкстер, известной американской поэтессы. Отец с детства привил Роланду интерес к природе. Он часто брал его и старшего сына Джона в поля, где они наблюдали и учились распознавать птиц и растения.
Тэкстер после учёбы в частной школе в Кембридже поступил в Гарвардский колледж в 1878 году и получил там степень бакалавра в 1882 году. В 1883 году он поступил в школу медицины Гарвардского университета, но вскоре заинтересовался ботаникой. Его учителем стал великий американский ботаник Уильям Гильсон Фарлоу, специалист в криптогамах, который только получил должность в университете. Тэкстер стал заниматься ботаникой и до конца жизни Фарлоу сохранил с ним глубокие дружеские отношения.
Позже Тэкстер заинтересовался энтомологией и собрал огромную коллекцию бабочек Новой Англии. Чтобы совместить интерес ученика к энтомологии и ботаники, Фарлоу предложил ему делать диссертационную работу по грибам-паразитам насекомых. Диссертация Тэкстера, которую тот защитил в 1888 году, была посвящена грибкам-паразитам домашних мух «Entomophthoreae США». После этого Тэкстер работал на Коннектикутской сельскохозяйственной экспериментальной станции, где занимался грибковым заболеванием картофеля, а также практическими проблемами болезней растений и фунгицидами.
В 1891 году он вернулся в Гарвардский университет как профессор-ассистент на кафедре криптогамных растений, в 1901 году стал профессором, а после смерти Фарлоу в 1919 году стал почётным куратором Фарлоуского гербария крипогамных растений.
В Гарвардском университете Тэкстер занимался различными необычными грибами, но вскоре сосредоточил усилия на исследовании сумчатых грибов из порядка Laboulbeniales (класс Laboulbeniomycetes), биотрофных паразитов насекомых. Опубликовал 21 научный труд по этой группе, произведя наибольший вклад в её изучение. В 1907—1932 годах Тэкстер был редактором журнала Annals of Botany.
Несмотря на плохое здоровье он совершил в 1905-1906 годах путешествие в Южную Америку, а в 1913 году — в Тринидад. В 1921 году был избран в Шведскую королевскую академию наук. В результате прогрессирующей катаракты к 1925 году он полностью потерял зрение в правом глазе. Умер 22 апреля 1932 года.
Систематика грибов
Стандартное сокращение Thaxt. используется для указания Тэкстера как автора, описавшего ботанический таксон.
Описанные виды
Некоторые виды:
- Vibrissea foliorum (1908)
- Wynnea americana — Винния американская (1905)
Напишите отзыв о статье "Тэкстер, Роланд"
Ссылки
- [books.nap.edu/html/biomems/rthaxter.pdf Biographical memoir by G.P. Clinton (Клинтон. Биографические мемуары Роланда Тэкстера). ] (англ.) (Проверено 7 сентября 2010)
- [www.huh.harvard.edu/libraries/fieldwork_exhibit/thaxter/thaxterbio.htm Сайт Гарвардского университета. Биография Роналда Тэкстера] (англ.) (Проверено 7 сентября 2010)
Отрывок, характеризующий Тэкстер, Роланд
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
