Тюгаев, Прокофий Фёдорович

Тюгаев Прокофий Фёдорович
Дата рождения:	6 октября 1931(1931-10-06)
Место рождения:	дер. Кузоватово, Кузоватовский район, Ульяновская область
Дата смерти:	2 марта 2011(2011-03-02) (79 лет)
Место смерти:	Салават
Страна:	СССР, Россия
Научная сфера:	нефтехимия
Место работы:	ОАО «Газпром нефтехим Салават»
Альма-матер:	Салаватский филиал УГНТУ
Награды и премии:

Тюгаев Прокофий Фёдорович (6 октября 1931, дер. Кузоватово Кузоватовского района Ульяновской области — 2 марта 2011, Салават) — генеральный директор (1977—1994) ОАО «Газпром нефтехим Салават», почётный гражданин города Салават.

Биография

П. Ф. Тюгаев родился 6 октября 1931 года в деревне Кузоватово Кузоватовского района Ульяновской области. В 1951 году после окончания Сызранского нефтяного техникума был направлен на работу в г. Салават на нефтехимический комбинат № 18. На комбинате Тюгаев П. Ф. работал стажером, оператором, старшим оператором по возведению объектов катализаторной фабрики, начальником смены.

С 1954 по 1956 годы П. Ф. Тюгаев служил в армии. После армии Тюгаев в должности старшего оператора участвовал в пуске производств Ново-Ишимбайского нефтеперерабатывающего завода.

Прокофий Федорович закончил Салаватский филиал УГНТУ по специальности «Технология нефти и газа» без отрыва от производства. Получил квалификацию инженера-технолога.

В дальнейшем до пенсии П. Ф. Тюгаев работал на ОАО «Салаватнефтеоргсинтез», где прошёл должности: начальник установки, заместитель начальника цеха, начальник цеха, директор завода карбамида, главный технолог Салаватского нефтеперерабатывающего комбината, главный инженер. C 1977 по 1994 годы он являлся генеральным директором ПО «Салаватнефтеоргсинтез».

За время работы Тюгаевым Генеральным директором предприятие постоянно расширялось — были построены и введены в строй действующих крупнотоннажные производства — фталевого ангидрида и пластификаторов, окиси этилена, производство аммиака — АМ-76, вторая очередь производства бутиловых спиртов, производство этилена-пропилена ЭП-300, новое производство пластификаторов на химическом заводе, установки гидроочистки и реформинга на НПЗ и установки по переработки оренбургского газового конденсата.

Под его руководством с целью улучшения качества продукции и улучшения технологии выполнены реконструкции установок висбрекинга, производства жирных спиртов, установки ЭЛОУ АВТ-4. Проведены крупные работы по реконструкции очистных сооружений и других природоохранных объектов.

В связи с расширением перечня используемых химических технологий и выпускаемой продукции, в 1980 году предприятие переименовывается в производственное объединение «Салаватнефтеоргсинтез».

Являясь градообразующим, возглавляемое Тюгаевым предприятие в период с 1983 по 1986 годы построило около 50 тысяч квадратных метров жилья. В 1983 году было принято решение о возведении жилья и объектов соцкультбыта хозяйственным способом. Возникло движение «Молодёжных жилищных комплексов». Началось индивидуальное строительство. Планировалось развернуть масштабную застройку в виде поселков-спутников (Юлдашево, Желанный). Проблема отвода земли (бартерная сделка) под них решилась благодаря участию в этом проекте Прокофия Федоровича.

При его участии построен дополнительный корпус под хирургическое отделение МСЧ-20, проведена реконструкция санатория-профилактория «Маяк», сооружены санаторные корпуса в Ялте и Красноусольске, построено новое здание санатория-профилактория в поселке Нугуш, построены детский сад и столовая на турбазе «Агидель», построена современная детская поликлиника, введен жилой микрорайон «Нефтехимик», Салаватский музыкальный колледж.

П. Ф. Тюгаев многократно избирался депутатом Салаватского городского Совета депутатов трудящихся периода 70-80-х годов, депутатом Верховного Совета БАССР двух созывов, членом горкома и бюро горкома КПСС, кандидатом Башкирского обкома КПСС.

С 2010 года Тюгаев П. Ф. становится почетным гражданином города Салавата. Скончался 2 марта 2011 года в Салавате. Похоронен в Москве.

Награды

• орден Трудового Красного Знамени (1971 год)
• медаль «За трудовую доблесть»
• звание «Почетный нефтехимик МНХП СССР» (1985 год)
• «Заслуженный нефтяник БАССР» (1991 год)
• «Заслуженный работник Минтопэнерго РФ»
• за внедрение изобретения созданного после 20 августа 1973 года вручен нагрудный знак «Изобретатель СССР»

Литература

• П. Журавлев «Прокофий Фёдорович Тюгаев» изд. Скиф, 2011.
• Газпром нефтехим Салават. Энциклопедия. изд. Башкирская энциклопедия. Уфа. 2013.

Ссылки

• snos.ru/sites/default/files/11.03.12.pdf
• [www.agidel.ru/?param1=21995&tab=3 Он умел строго спрашивать и воздавать по заслугам. Слово о Прокофии Тюгаеве]

Отрывок, характеризующий Тюгаев, Прокофий Фёдорович

В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.