Тюлькин, Александр Эрастович

Александр Эрастович Тюлькин
Дата рождения:	30 августа 1888(1888-08-30)
Место рождения:	Уфа, Российская империя
Дата смерти:	18 марта 1980(1980-03-18) (91 год)
Место смерти:	Уфа, РСФСР, СССР
Подданство:	Российская империя Российская империя
Гражданство:	СССР СССР
Жанр:	пейзаж, натюрморт
Учёба:	Казанская художественная школа (1918)
Стиль:	реализм
Награды:
Звания:	народный художник БАССР
Премии:	Премия Салавата Юлаева

Александр Эрастович Тюлькин (1888—1980) — русский, советский живописец, основоположник изобразительного искусства Башкортостана, Народный художник БАССР (1955). Заслуженный деятель искусств РСФСР (1960). Председатель Союза художников БАССР (1944).

Биография

А. Э. Тюлькин родился 19 (30)  августа 1888 года в городе Уфе в семье крестьянина Порфирия Ананьевича Соколова и Варвары Андреевой. В январе 1901 года мальчик был усыновлен Эрастом Елизарьевичем Тюлькиным, получил фамилию и отчество отчима.

Первые уроки рисования художник получил от отца. С 1912 по 1918 г он учился живописи в Казанской Художественной (ныне — Казанское художественное училище им. Н. И. Фешина; 1918). Учителями Тюлькина были художники Фешин, Николай Иванович, Павел Петрович Беньков (1879—1949). После окончания школы Тюлькин вернулся в Уфу.

Увлекался «аналитическим импрессионизмом», входил в Уфимский художественный кружок художника Бурлюка.

В 1920-е был организатором Уфимского отделения Высших государственных художественно-технических мастерских, путешествовал по районам Башкирии, где изучал быт и культуру башкир; участвовал в экспедиции в Среднюю Азию с целью приобретения экспонатов для Музея народов Востока в Уфе. В начале 1930-х выезжал с творческими командировками в промышленные центры Урала (Белорецк, Магнитогорск, Златоуст), район нефтепромыслов в Башкирии (Ишимбай), совхоз «Красная Башкирия».

Кроме станковой, Тюлькин занимался монументальной живописью. Участвовал в выставках Уфимского общества любителей живописи (1917—1918). Член АХРР (1926, 1928), возглавлял Уфимское отделение Ассоциации (1925). Участник юбилейной выставки искусства народов СССР в Москве (1927), выставки «Художники окраины» в Сан-Диего (1929). Провел персональные выставки в Уфе (1943. 1966), Ленинграде (1963) и Москве (1975). С 1937 года — член Союза художников СССР; в 1937—1944 годах — председатель правления Союза художников БАССР.

«Только жизнь, отданная любимому делу, может иметь для вас счастье и значение»

А. Э. Тюлькин, 1950 г.

Преподавал рисование детям-сиротам в школе первой ступени им. В. И. Ленина, в Чувашском педагогическом техникуме (первая половина 1920-х).

С 1926 по 1950 год преподавал на художественном отделении Башкирского государственного техникума искусств (с 1936 года «Театрально-художественное училище» (УУИ)).

Воспитал целое поколение башкирских художников. Среди них: Б. Домашников, А. Пантелеев, Ф. Кащеев, М. Назаров, А. Лутфуллин, П. Салмасов, А. Кудрявцев, Кузнецов М. Д., и др.

Тюлькин А. Э. был дважды женат. Первая жена, Агишева Мария Мартемьяновна (ок.1878—1946), вторая жена, Антонина Николаевна Михайлова. (1909—2003)

Произведения Тюлькина находятся во многих музейных собраниях, в том числе в Государственном Русском музее, Государственной Третьяковской галерее, Государственном музее искусств народов Востока, Национальном музее республики Башкортостан в Уфе, Башкирском государственном художественном музее имени М. В. Нестерова и других. В Уфе открыт мемориальный Дом-музей художника.

Внук Александра Эрастовича, Владимир Эрастович Тюлькин (1951 г. р.) — художник маринист, морской офицер.

Творчество

Преобладающая тема творчества — образ города, башкирского края, Урала: «Дворик на даче» (1919), «Гортензии» (1920), «Цветущие окна» (1924), «Голубец» (1942), «На родине Нестерова» (1946), «Праздник на окраине» (1948), «Тишина» (1946), «Карусель» (1923), «Лодки» (1927), «Дома в овраге» (1928, все — в Гос. Рус. музее), «Интерьер деревянной мечети», «Лавка гончара», «Юрта» (все три в 1921), «Мелкий бес» (1925).

Сделал панно в здании Управления железной дороги и Доме культуры железнодорожников (1930-е). Участвовал в оформлении павильона на ВСХВ (1939; вместе с А. П. Лежневым, И. И. Урядовым).

Выставки

Выставки с участием Тюлькина Александра Эрастовича  

• Выставка общества «Любителей живописи», Уфа, 1917—1919.

• Вы­ставки отделения АХРРа, Уфа, 1926, 1928. (Ассоциация Художников Революционной России)

• 8-я выставка АХРРа «Жизнь и быт народов СССР», Москва, 1926,

• 8-я выставка АХРРа «Жизнь и быт народов СССР», Ленинград, 1926.

• 1-я выставка картин и рисунков «Путь живописи», Москва, 1927.

• Юбилейная выставка искусства народов СССР, Москва, 1927.

• Межобластная выставка искусства народов СССР, Уфа, 1929.

• Выставка «Жизнь и быт народов СССР», Москва, 1937.

• Всероссийская художественная выставка «Жизнь и быт народов PСФCP» Москва, 1939. Всероссийская выставка «Художники старшего поколения РСФСР», Москва, 1940.

• Всесоюзная художествен­ная выставка, Москва, 1946.

• Межобластная художественная выстав­ка, Казань, 1947.

• Всероссийская выставка произведений художников краев, областей, автономных республик РСФСР, Москва, 1949.

• Вы­ставка произведений художников РСФСР, Москва, 1953

• Всероссий­ская художественная выставка, Москва, 1957.

• Республиканские, Уфа, с 1937 г. на всех, кроме молодёжных.

• Декадная выставка произ­ведений художников БАССР, Москва, 1955.

• Декадная выставка про­изведений художников БАССР, Москва, Ленинград, 1969.

• Выставка произведений художников БАССР, посвященная 100-летию со дня рождения В. И. Ленина, Ульяновск, 1970.

• Выставка произведений ху­дожников 3-х зон, Москва, 1971.

• Выставка произведений художников автономных республик, РСФСР, Москва, 1971.

• Зональные выставки «Урал социалистический»: Свердловск, 1964; Пермь, 1967; Челябинск, 1969; Уфа, 1974.

• Международная выставка «Художники окраины СССР», г. Сан-Диего, США, 1929.

• Выставка произведений художни­ков БАССР в ГДР, г. Галле, 1975.

• Персональная выставка, Уфа, 1943.

• Персональная выставка, Уфа, 1966.

• Персональная выставка, Ленин­град, 1963.

• Персональная выставка, Москва, 1975.

Память

В Уфе с 1994 года работает мемориальный Дом — Музей народного художника Тюлькина А. Э.. В этом доме Тюлькин А. Э. жил с 1922 года до конца жизни.

В Уфе работает детская художественная школа имени А. Э. Тюлькина.

Наиболее престижным в республике являются учрежденный Министерством культуры и национальной политики Республики Башкортостан Открытый республиканский конкурс детского художественного творчества им. А. Э. Тюлькина (инициатор — Детская художественная школа № 2 города Уфы).

Награды и премии

• Заслуженный деятель искусств Башкирской АССР (1944)
• Народный художник Башкирской АССР (1955)
• Заслуженный деятель искусств РСФСР (1960)
• Лауреат республиканской премии им. Салавата Юлаева (1975)
• Орден Знак Почета

Библиография

• А. Г. Янбухтина Александр Тюлькин. Л., 1975.
• А. Э. Тюлькин: Живопись: Каталог. Авт. вступ. ст. и сост. А. Г. Янбухтина. М., 1975.
• Большая Советская Энциклопедия т. 3 раздел «Башкирская АССР» Иллюстрация «Тюлькин А. Э. „Шиханы под Уфой“»., Изд. «Советская энциклопедия», Москва, 1970
• Э. Г. Коновалов Словарь русских художников. Москва, изд. Эксмо, 2008.ISBN 978-5-699-20636-0
• А. Янбухтина Художник А. Э. Тюлькин Изобразительное искусство автономных республик РСФСР. Башкирская АССР, изд. «Художник РСФСР», Ленинград, 1973.
• История Уфы. Сборник статей, гл. 6, 10, 11, 14. Башкирское книжное изд., Уфа, 1976.
• Э. П. Фенина: Буклет «А. Тюлькин». Башкирское книжное изд., Уфа, 1969.
• С. Болосович: Художники Советской Башкирии. Журнал «Художник», 1959.
• Э. Фенина Художники Советской Башкирии. Справочник. Уфа, Башк. книжное изд. 1979
• Газета «Советская культура», 28 января 1975 г. ст. А. В. Пантелеева «И не устанет взор человеческий».
• А. Янбухтина: У истоков школы. Журнал «Дружба народов», 1970, № 1.

Интересные факты

Любимым его поэтом был А. Пушкин, почти все сти­хи которого он знал наизусть. Его заветной мечтой было встретиться с Пушкиным после смерти («там!») и покло­ниться ему.

Ссылки

• [tyulkin.jimdo.com/ Сайт, посвящённый творчеству А. Э. Тюлькина]

Отрывок, характеризующий Тюлькин, Александр Эрастович

– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.