Тюр
| Тюр (Týr) | |
|---|---|
 Тюр и Фенрир Бог воинской доблести | |
| Мифология: | Германо-скандинавская мифология |
| Отец: | Один |
| Братья: | Тор, Бальдр, Хёд, Хермод, Вали, Видар |
Тюр, Тир, Тур или Тиу (Týr, также Ziu) — в германо-скандинавской мифологии, однорукий бог воинской доблести. Из асов, сын Одина и великанши, сестры Гимира.
Тюр лишился руки, когда асы решили сковать огромного волка Фенрира волшебной цепью Глейпнир. По одной из версий, Тюр вложил свою руку в пасть Фенрира в знак отсутствия недобрых намерений. Когда волк не смог освободиться, он откусил руку Тюра. В соответствии с эсхатологическими мифами викингов, в день Рагнарёка Тюр будет сражаться с чудовищным псом Гармом, и они убьют друг друга.
Имя Тиу исследователи соотносят с реконструированным именем общеиндоевропейского верховного бога, владыки небес (*Dyeus, ср. Зевс, Дьяус, Дэва, лат. Deus «бог»). Предполагается, что Тиу был вытеснен из этой ипостаси Одином[1].
Тюру посвящён день недели: вторник Tuesday(англ)
Тюр был богом справедливости.
Напишите отзыв о статье "Тюр"
Примечания
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_myphology/4128/%D0%A2%D0%AE%D0%A0 Тюр]. Мифы народов мира под редакцией С. Токарева, М.: Российская энциклопедия, 1994.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Это заготовка статьи по германо-скандинавской мифологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Тюр
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
