Тюрина дача (Харьков)

Тюрина дача («Тюринка») — исторический район города Харькова, расположенный в восточной части города. Застройка по большей части представляет собой частный сектор.

Географическое положение

Тюринка находится в восточной части города, в Киевском и Московском административных районах. Тюринка является историческим районом Салтовки.

С северной стороны район ограничен рекой Харьков, отделяющей Тюринку от Журавлёвки.

На восточной границе района находится ТЦ Барабашова.

С юга район ограничен улицей Академика Павлова.

Западная граница района проходит по улице Соединенной, отделяющей Тюрину дачу от Рашкиной дачи, или же соединяющей две части города.

История и название

Тюринка — самый старый район Салтовки. Возник первоначально вокруг Тюрина озера. Название своё Тюрина дача поучила от имени землевладельца действительного статского советника Федора Тюрина, владевшего этими землями в XIX веке.

Достопримечательности

• Тюрино озеро
• Парк Памяти (бывший Комсомольский парк)
• Минеральный источник Харьковская-2
• Харьковский метромост

Образование

• На территории Тюриной дачи находится 23-я Харьковская гимназия.

Известные жители Тюринки

• Эдуард Савенко — писатель, лидер Национал-большевистской партии.

Отрывок, характеризующий Тюрина дача (Харьков)

Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!