Тютчева, Анна Фёдоровна

Анна Тютчева
Фотография 1865 год
Имя при рождении:	Анна Фёдоровна Тютчева
Род деятельности:	фрейлина Высочайшего двора
Дата рождения:	21 апреля 1829(1829-04-21)
Место рождения:	Мюнхен, Королевство Бавария, Германский союз
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	11 августа 1889(1889-08-11) (60 лет)
Отец:	Ф. И. Тютчев
Мать:	Элеонора Фёдоровна Петерсон урождённая графиня Ботмер
Супруг:	И. С. Аксаков

А́нна Фёдоровна Тю́тчева (21 апреля 1829, Мюнхен — 11 августа 1889) — дочь поэта Ф. И. Тютчева, фрейлина Высочайшего двора, жена И. С. Аксакова, мемуаристка; разделяла взгляды славянофилов.

Биография

Старшая дочь Ф. И.Тютчева от первой жены Элеоноры Фёдоровны Петерсон (1800—1838) родилась в Германии, получила образование в Мюнхенском королевском институте. В Россию приехала восемнадцатилетней девушкой.

До 23 лет проживала в поместье Овстуг Орловской губернии. Из-за стеснённого материального положения семьи поэт ходатайствовал о назначении одной из своих дочерей фрейлиной двора.

В 1853 году Анна была назначена фрейлиной цесаревны Марии Александровны. Жена наследника престола предпочла некрасивую, серьёзную девушку. Умная, наблюдательная и независимо мыслящая девушка, по-европейски образованная и в то же время русская патриотка, Тютчева становится любимой фрейлиной цесаревны и воспитательницей её младших детей. Неожиданный поворот судьбы определил дальнейший путь Анны Фёдоровны — она стала общественным деятелем.

При дворе многие не терпели её за прямолинейность, с которой Анна отстаивала свои взгляды, за близость её к славянофилам, находили что у неё «скверный характер».

Как писал граф Сергей Дмитриевич Шереметев: «Она играла роль, изрекала, критиковала, направляла и всего больше надоела всем и каждому».

Вышла замуж за И. С. Аксакова в 1866 году, на протяжении всей совместной жизни была его верным соратником и помощником.

С 1853 по 1882 годы Анна Фёдоровна вела дневник, ещё в 1858 году Аксаков посоветовал ей писать воспоминания. Обладая несомненным литературным талантом, давая меткие и острые характеристики, Тютчева создала интересный портрет российских верхов в момент смены двух эпох.

Галерея

• Anna Tutcheva.jpg

  А.Ф. Тютчева, 1851 год

• Anna Tutcheva by I.I.Robillard (1860s).jpg

  А.Ф. Тютчева, 1862 год

• А.Ф. Аксакова.jpg

  А.Ф. Тютчева, 1864 год

Литература

• О. Г. Свердлов. Тайны царского двора (из записок фрейлин). — М.: «Знание», 1997.
• А.Ф.Тютчева. [www.zakharov.ru/component/option,com_books/task,book_details/id,146/Itemid,56/ При дворе двух императоров]. — М.: «Захаров», 2008. — 592 с. — ISBN 978-5-8159-0726-3.

Ссылки

• [ru.rodovid.org/wk/Запись:265165 Анна Тютчева] на «Родоводе». Дерево предков и потомков
• [www.idelo.ru/429/22.html Анна Тютчева. Русская болезнь]

Отрывок, характеризующий Тютчева, Анна Фёдоровна

– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.