Тёро

Тёро

Численность и ареал
Всего: 22 567 чел. (1999 г.) Вьетнам (провинции Донгнай, Биньзыонг, Биньтхуан, Бариа-Вунгтау)
Язык	язык тьрау
Религия	анимизм,аграрные культы, культ предков

Тёро́ (тьрау-джро, тьро, тяуро; вьетн. người Chơ Ro, самоназвание можно перевести как «человек», «люди общности джро, ро») - народ, относящийся к группе кхмеров горных, численностью 22 567 человек (на 1999 год), проживающий на юге Вьетнама (провинции Донгнай, Биньзыонг, Биньтхуан, Бариа-Вунгтау).

Язык

Тёро говорят на языке тьрау (мон-кхмерская группа, австроазиатская семья). Также среди народа распространены вьетнамский язык и письменность (Егорунин 1998: 526).

История народа

До прихода французских колонизаторов, в регионах, в которых жили тёро, земля принадлежала только деревне. Глава деревни, как правило, являлся и главой большой семьи, населявшей её; в обществе не было четкой поляризации. Тёро жили впроголодь, однако умели накапливать так называемые "богатства" (горшки и пр.), которые считались их частной собственностью, не считая риса, запасенного для ежедневного потребления. Так как каждый житель деревни был членом механизма взаимной поддержки, разница в уровнях жизни и количестве материальных благ была еле заметна.

Когда Вьетнам находился по властью французов, в местах проживания тёро работал административный аппарат, сходный с тем, что был во вьетнамских деревнях, однако возглавлялся он вьетнамскими властями(мэры деревень, главы округов). В период нахождения страны под властью Соединенных Штатов, дискриминация тёро ощущалась очень сильно. Мужчины были вынуждены либо идти в армию, либо становиться частью административного аппарата. Некоторые люди в то время приняли протестантизм либо католицизм. Их интересы теперь не имели ничего общего с интересами большинства тёро, которые были сильно привязаны к своей земле. Общество разделилось на зажиточных и неимущих, чья доля разительно отличалась в большую сторону. В обществе процветало ростовщичество и взяточничество.

В 1960 году революционное движение во Вьетнаме, набрав полную силу, добралось и до регионов тёро. Диэн, представитель народа тёро, умер за свою страну, за что был упомянут в списке отличившихся Вооруженных сил Вьетнама.

К настоящему моменту общество тёро претерпело огромные изменения, которые ввели народ в новую эру истории этого этнического меньшинства. Люди в возрасте от 18 до 45 лет научились читать и писать на вьетнамском языке, благодаря чему сейчас можно встретить все больше и больше представителей тёро, занимающих рабочие места. Они работают в самых разных областях: медицине, образовании, экономике, сельскохозяйственной отрасли (Dang Nghiem Van 1984: 115-116).

Традиции

Традиционные хозяйственные занятия

• До Революции в августе 1945 года, тёро занимались ручным подсечно-огневым земледелием, которое вынуждало их по истечении трёх лет оставлять поля и скитаться в поисках новой земли. Переняв опят вьетнамцев, тёро начали засеивать свои поля в определённом порядке, разделив посевы на 3 периода. Сначала, по внешнему периоду поля земледельцы сажали растения семейства тыквенных, бобовые культуры, следом за ними ближе к центру сажали маниок, для того, чтобы защитить центральную часть поля, на котором обычно сажали рис и маис. В первый посевной период тёро выращивали рис и кунжут, высаживая их в одни ямки. Во второй — в качестве альтернативы рису и кунжуту сажали маис. В третий период вырывали растения по внешнему периметру и пересаживали их, после чего поле делилось между тремя различными продовольственными культурами — рисом, маниоком и маисом. В настоящее время способ обработки земли изменился: тёро переходят на неорошаемое и поливное пашенное земледелие.

Помимо сухих полей в некоторых районах тёро также используют затопленные поля для выращивания риса. В качестве тяговой силы при обработке поля используются буйволы. В качестве орудий труда тёро используют киркомотыгу, ножи для вырубки бамбука и расчистки кустарника, ямкоделатель, мотыгу, серп и др.

Посевной сезон тёро открывают церемонией в честь Духа Риса(третий месяц лунного года). Маис они выращивают в период с 4-го по 6-й месяц, а рис — с 4-го по 10-й.

• В мертвый сезон тёро занимаются промышляют охотой, рыболовством и собирательством(бамбуковые побеги, мед и др.)
• Различные ремесла. Нельзя не отметить плетеные изделия тёро(корзины из бамбука различных размеров, используемые для хранения риса, маиса, дров, фруктов и овощей; коврики из пальмовых листьев), изделия из дерева(ступы для измельчения риса, гробы и др.). Также у теро развито кузнечное дело, необходимое для изготовления орудий труда(Dang Nghiem Van 1984: 113-114).

Традиционное жилище

• Наземные жилища, сходные с вьетскими, половину из которого занимает бамбуковая кровать — дань древним архитектурным традициям народа. Во многих деревнях зажиточные семьи тёро живут в кирпичных домах, что свидетельствует о накоплении капитала, а также о тенденции тёро к ассимиляции с вьетнамцами, живущими в окрестностях.
• В старину тёро строили свайные дома в двух метрах над землей. Это было связано с древним поверьем, согласно которому следовало сжечь дом, если в нём умер один из живших в нём членов семьи, дабы избежать неблагоприятного воздействия его духа. После этого жилище строилось на новом месте. Для входа в жилище использовалась лестница. Пространство под домом служило в качестве хлева, а в тыльной стороне дома хранилось продовольствие (Dang Nghiem Van 1984: 112-113).

Традиционная одежда

• Мужская — набедренная повязка;
• Женская — несшитая юбка, множество украшений (бус, браслетов и тп.)
• Современные тёро носят одежду типа вьетской, однако все ещё существуют отличия: женщины носят бусы и медные и серебряные кольца. Девушки носят ожерелья и браслеты или кольца (Егорунин 1998: 526).
• Отправляясь куда-либо, мужчины и женщины берут с собой корзины различных размеров и форм, в зависимости от цели их путешествия, которые они носят за спиной(Dang Nghiem Van 1984: 113).

Традиционная еда

• Главным образом блюда из риса, кукурузы, маниока.
• Во время церемонии поклонения Духу Риса готовятся разнообразные рисовые пироги (Егорунин 1998: 526).

Традиции в семье тёро

Семья тёро состоит из мужа, жены и их детей, каждая семья живёт в отдельном доме. По достижении совершеннолетия, юноша через сваху просит руки девушки, либо наоборот. Обычно свадьба происходит в доме невесты, где и живёт молодая семья до тех пор, пока муж не будет в состоянии построить дом для своей семьи. Таким образом первые несколько лет брак является матрилокальным, в течение последующих лет — неолокальный. Право наследования в семье тёро принадлежит дочерям(Егорунин 1998: 526).

Фольклор

Во время церемоний в честь Духов Леса и Риса, тёро поют песни. Помимо семи гонгов, которые используются в церемонии поклонения Духу Риса, можно встретить музыкальные инструменты, сделанные из бамбука.

Религия

Среди тёро распространен анимизм, также аграрные культы, культ предков, некоторое распространение имели католицизм и протестантизм(Егорунин 1998: 526).

Ритуалы

Духовные верования тёро главным образом проявляются в поклонению культу предков, аграрному культу, а также в вере в то, что у всего вокруг есть душа. Важнейшими церемониями для тёро являются церемонии, проводящиеся в честь Духа Леса и Духа Риса. В них принимают участие около 76 % населения, однако те, кто принял современный стиль жизни, постепенно стали отходить от этой традиции.

Церемония поклонения духу Леса

Церемония проводится каждые три года. Все семьи в деревне делают подношения Духу, моля его о сохранении здоровья подносящим, их животным и о хорошем урожае. После церемонии все участники собираются за общим столом.

Церемония поклонения духу Риса

Церемония проводится после сбора урожая. Семья делает подношение рисом, взятым из собранного ими урожая. Церемония проводится каждой семьей в отдельности в присутствии всех жителей деревни. Некоторые семьи продолжают церемонию в течение двух и даже трех дней. В церемонии используется набор из семи гонгов. По случаю церемонии специально готовятся праздничные блюда и напитки, которыми «угощают» Духа, а также гостей.

Ритуал погребения усопших

У тёро принято закапывать тело усопшего в земле, над могилой возводится холм в виде полушария. Тёро верят, что в течение первых трёх дней после похорон, во время приема пищи, душа усопшего возвращается домой чтобы поесть, поэтому родственники оставляют на земле горстку риса. По истечении трех дней, проводится торжественная церемония «открытия врат в загробный мир» и церемония «подношения риса». Также во время похорон тёро, подобно вьетнамцам, сжигают «слитки золота» и каждый год, на 23-й день 12-го месяца лунного года проводят ритуал «посещения могилы» (Dang Nghiem Van 1984: 117-118).

Литература

• Егорунин О.В. Тёро// Народы и религии мира/ Глав. ред. В.А. Тишков. М.: БРЭ, 1998. Стр. 526.
• The Ethnic Minorities in Vietnam by Dang Nghiem Van, Hanoi.:Foreign languages publishing house, 1984. Стр. 112-118.

Ссылки

• [hedo-vietnam.tripod.com/ethnic_groups/cho_ro.htm Страница о тёро] (англ.)
• [www.ethnologue.com/show_language.asp?code=crw Язык тьрау] в Ethnologue. Languages of the World, 2015. (англ.)

Отрывок, характеризующий Тёро

– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.