Ульяновский институт гражданской авиации

Ульяновский институт гражданской авиации имени Главного маршала авиации Б.П. Бугаева (ФГБОУ ВО УИ ГА)
Прежнее название	Курсы высшей лётной подготовки Ульяновская школа высшей лётной подготовки Ульяновское высшее авиационное училище гражданской авиации
Год основания	1935
Ректор	Краснов Сергей Иванович
Юридический адрес	Ульяновская область, Ульяновск, ул. Можайского, 8/8
Сайт	www.uvauga.ru/
Награды

К:Учебные заведения, основанные в 1935 году

Ульяновский институт гражданской авиации имени Главного маршала авиации Б. П. Бугаева (УИ ГА) — федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования в Ульяновске.

16 сентября 1935 в Ульяновске образован учебный центр, предназначенный для подготовки и переподготовки лётных экипажей гражданской авиации.

1 июля 1983 года создан музей гражданской авиации.

После распада СССР на базе центра было создано единственное высшее лётное училище гражданской авиации на территории России. Первым ректором УВАУ ГА был Ржевский Виталий Маркович.

Учебно-тренировочные полёты проводятся на аэродромах Ульяновск (Баратаевка) и Солдатская Ташла.

В 2006 году приказом Министра транспорта Российской Федерации в должности ректора УВАУГА утверждён Краснов Сергей Иванович.

С 2009 года филиалом училища являются Краснокутское лётное училище гражданской авиации и Сасовское лётное училище гражданской авиации.

Подготовка специалистов

УИ ГА проводит подготовку специалистов по следующим направлениям:

Специалитет

1. Организация лётной работы (пилот)
2. Организация использования воздушного пространства (диспетчер)

Бакалавриат

1. Лётная эксплуатация гражданских воздушных судов (пилот)
2. Организация аэропортовой деятельности (диспетчер)
3. Авиатопливное обеспечение воздушных перевозок и авиационных работ
4. Обеспечение авиационной безопасности
5. Поисковое и аварийно-спасательное обеспечение полётов воздушных судов (спасатель)
6. Управление качеством в производственно-технологических системах
7. Безопасность технологических процессов и производств

История училища

УИ ГА является старейшим в России учебным заведением по подготовке лётного состава для гражданской авиации. Училище ведёт свою историю с 1935 года, когда в Батайске — небольшом городке близ Ростова-на-Дону — при 1-й объединенной школе пилотов и авиатехников ГВФ были организованы Курсы высшей лётной подготовки (КВЛП), основной целью которых была «переподготовка пилотов по самолётовождению, по приборам, по радио, ночью и в затруднительных метеорологических условиях, а также переподготовка пилотов в высший класс и на тяжёлые самолёты» (из приказа по Главному управлению ГВФ от 19.09.35 № 270). В то время первоначальная подготовка пилотов велась на самолётах Р-1, У-2, а высшую подготовку проводили на самолётах АНТ-9, АНТ-4, СБ, ПС-84.

Летом 1939 года в связи с обострением международной обстановки Батайская объединённая школа передается ВВС РККА, а КВЛП переводят в город Минеральные Воды.

В октябре 1941 года в связи с приближением линии фронта к Ростов-на-Дону КВЛП были перебазированы в Ташкент. Главной задачей КВЛП стала подготовка экипажей на самолёты Ил-2. В мае 1944 года КВЛП вернулись в Минеральные Воды, где продолжали эту работу, а с 1947 года началась подготовка экипажей ГВФ на новый самолёт Ил-12.

В том же 1947 году КВЛП были реорганизованы в Школу высшей лётной подготовки (ШВЛП), которая была перебазирована в г. Бугуруслан Оренбургской области (ныне БЛУГА), а в 1950 году — в г. Ульяновск. С 1955 года начата подготовка лётного состава на самолёты Ил-14, а в 1958 году — на самолёты с газотурбинными двигателями Ан-10 и Ил-18. В начале 60-х годов в ШВЛП начали освоение первого реактивного гражданского самолёта Ту-104.

В ноябре 1955 в Ульяновской ШВЛП стали заниматься подготовкой иностранных экипажей, когда прибыли авиационные специалисты из Восточной Германии. А с 1957 года начинается действительно массовая подготовка экипажей из ряда стран. Пилоты, бортмеханики, радисты из ГДР осваивали Ил-14, на этом же самолёте учились летать экипажи из Болгарии, Румынии, Венгрии. А когда в первый авиаотряд поступили турбовинтовые Ил-18 и Ан-10, началось обучение пилотов из Гвинеи, Мали, Ганы и других стран Азии и Африки. С 1962 по 1972 году в ШВЛП были освоены самолёты Ту-124, Ту-134, Ту-154, Ан-24.

В 1973 году за большие успехи в развитии воздушного транспорта, значительный вклад в выполнение планов по подготовке высококвалифицированных лётных кадров и освоение новой техники Ульяновская ШВЛП была награждена орденом Ленина.

В декабре 1974 года было принято решение на базе ШВЛП создать Центр совместного обучения лётного, технического и диспетчерского персонала стран-членов Совета экономической взаимопомощи. Первая очередь строительства включала учебно-лабораторный и тренажерный комплексы, гостиницу на 700 мест, во вторую очередь планировалось построить медико-санитарную часть, клубно-спортивный комплекс, бассейн и другие объекты. Строительство важнейших объектов Центра было завершено в начале 1983 года, и тогда состоялось его открытие, хотя подготовка специалистов для стран СЭВ проводилась с 1980 года. В этот период была начата подготовка лётного состава на самолёты Ил-62, Ил-76, Ил-86, Як-42. За период с 1980 по 1985 году было подготовлено более 15 тысяч авиационных специалистов, в том числе и из 40 стран мира. В 1985 году Центр, который тогда праздновал свой полувековой юбилей, был награждён орденом Дружбы народов.

В 1983 году при Центре был организован музей истории гражданской авиации СССР, в котором кроме четырёх залов, где собраны около 7000 экспонатов и документов, на открытых стоянках представлены 28 самолётов и вертолётов, в том числе первый реактивный пассажирский самолёт Ту-104 и первый сверхзвуковой пассажирский самолёт Ту-144.

В связи с распадом СССР высшие лётные училища гражданской авиации (базировавшиеся в г. Актюбинске и г. Кировограде) оказались за пределами России. В результате возникла проблема подготовки лётного состава с высшим образованием для авиапредприятий Российской Федерации, для решения которой в 1992 году было предложено на базе Центра создать высшее авиационное училище. Результатом большой работы, проведенной под руководством ректора училища заслуженного пилота СССР В. М. Ржевского стало распоряжение Правительства Российской Федерации от 23.10.92 № 1931-р «О создании Ульяновского высшего авиационного училища гражданской авиации», и летом 1993 года был произведён первый набор курсантов — по специализации «лётная эксплуатация воздушных судов».

В дальнейшем сфера деятельности училища по подготовке авиационных специалистов с высшим образованием непрерывно расширялась:

• 1994 год — начата подготовка инженеров по УВД (авиадиспетчеров);
• 1995 год — начата подготовка студентов по заочной форме обучения;
• 1996 год — открыта военная кафедра;
• 1998 год — первый выпуск инженеров-пилотов;
• 1998 год — открыта аспирантура;
• 1998 год — первый выпуск инженеров по УВД;
• 2000 год — начата подготовка бортинженеров по заочной форме обучения;
• 2000 год — начата подготовка спасателей и менеджеров;
• 2003 год — первый выпуск бортинженеров (отделение заочного обучения).

По состоянию на февраль 2013 года в училище обучалось 1030 курсантов-пилотов. В 2013 году училищем выпущено 137 пилотов, в 2014 году выпущено 188 пилотов, в 2016 планируется году около 230.

Литература

• Ульяновское высшее авиационное училище гражданской авиации: Очерки истории / Автор текста Г. М. Медведовский. — Ульяновск: Симбирская книга, 1995. — 224 с.
• Статистические материалы об образовательной деятельности училища с 1993 по 2003 годы / Сост. А. Г. Антипова, К. А. Суслина. — Ульяновск: УВАУ ГА, 2004.

Ссылки

• [www.uvauga.ru/ Официальный сайт]
• [www.facebook.com/UVAUGA/ Страница УВАУ ГА в Фейсбуке]
• [www.uvauga1993.narod.ru/ Сайт выпускников первого набора курсантов]
• [skalolaskovy.narod.ru/index.html Сайт выпускников 2003 года (Маразмы-Афоризмы УВАУ ГА)]
• [uvauga.borda.ru/ Форум выпускников УВАУ ГА]
• [uvauga.ucoz.ru/ Альтернативный сайт УВАУ ГА]

Отрывок, характеризующий Ульяновский институт гражданской авиации

– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.