Венег

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Уаджанес»)
Перейти к: навигация, поиск

Венег в иероглифах
M13N35S29

Венег (Уадженес, Уаджанес в царских списках из Абидоса и Саккары, Унег, Венег и Венгенебти в памятниках Раннего царства, Тлас у Манефона) — второй фараон II династии Раннего царства Древнего Египта. Имя Уадженес (Wadjnes) упоминается в Абидоском и Саккарском списках. Его именем по «небти» и «Несубити» было Уенег (Венег, Weneg),

Правил на протяжении восьми лет, между фараонами Нинечером и Сенедом по крайней мере на севере Египта. Как и о большинстве фараонов этой династии (за исключением Хасехемуи), современной науке практически ничего не известно о его правлении. Видимо, это его Манефон упоминает под именем Тлас (Tlas), отводя ему 17 лет правления.

Отдельные исследователи, опираясь на отсутствие какой-либо конкретики касательно правления Венега, высказывают предположения о том, что Венег и Перибсен — одно и то же лицо, но такие теории отвергаются большинством их коллег. По последним данным немецкий египтолог Й. Каль изучил надписи правления Унега и сопоставил с его хоровым именем Хор Ранеб.

Имя Несут Бити которого было прочитано как Унег (Grdseloff). Его серех был Хор — Небра. Надпись Унега из гробницы (s3014) очень похожа на надписи Нинечера. Однако Унег не засвидетельствован вне Саккара и нет никаких доказательств чтобы подтвердить, что его правление простиралось на юг страны.

Напишите отзыв о статье "Венег"



Литература

  • [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/1.htm Древний Восток и античность]. // [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/0.htm Правители Мира. Хронологическо-генеалогические таблицы по всемирной истории в 4 тт.] / Автор-составитель В. В. Эрлихман. — Т. 1.
  • Jochem Kahl: Ra is my Lord — Searching for the rise of the Sun God at the dawn of Egyptian history. Harrassowitz, Wiesbaden 2007, ISBN 3-447-05540-5, page 12-14 & 74.
Предшественник:
Нинечер
фараон Египта
ок. 2767—2760 до н. э.
Преемник:
Сенед

Отрывок, характеризующий Венег


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.