Убежище гражданской обороны

Убежище гражданской обороны — специальное сооружение, предназначенное для защиты людей от оружия массового поражения. Предшественниками убежищ являлись газоубежища начала 20-го века, защищавшие людей от химического оружия и бомбоубежища 30—40-х годов с преимущественной защитой от бомб и снарядов. Термин «убежище» в отношении гражданских защитных сооружений начал применяться в литературе и в кругу специалистов ещё в довоенное время, чтобы объединить под одним термином разнородные бомбоубежища и лёгкие сооружения химической защиты, но по-настоящему вошло в обиход и по очереди вытеснило термины «газоубежище» и «бомбоубежище» значительно позднее.

Предназначение и классификация

Убежища обеспечивают защиту от действия:

• ударной волны ядерного взрыва (на определенном расстоянии от места взрыва);
• светового излучения;
• проникающей радиации;
• излучения осадков на следе радиоактивного облака;
• отравляющих веществ;
• бактериальных (биологических) средств.

Убежища также защищают людей от возможного поражения при обрушении зданий над сооружением или вблизи него, воздействия высоких температур при пожаре и продуктов горения.

Защита от ударной волны и обломков разрушающихся зданий обеспечивается прочными ограждающими конструкциями (стены, покрытия, защитно-герметические двери) и противовзрывными устройствами. Эти конструкции защищают также от воздействия проникающей радиации, светового излучения и высоких температур.

Для защиты от отравляющих веществ, бактериальных средств и радиоактивной пыли сооружение герметизируют и оснащают фильтровентиляционной установкой. Установка очищает наружный воздух, распределяет его по отсекам и создает в убежище избыточное давление (подпор), препятствующее прониканию зараженного воздуха внутрь помещения через мельчайшие трещины в ограждающих конструкциях.

Но одной защиты ещё недостаточно. Требуется обеспечить возможность длительного пребывания людей в убежищах (до прекращения пожаров, спада уровней радиации). Для этого сооружения помимо фильтро-вентиляции, снабжающей людей воздухом, пригодным для дыхания, должны иметь надежное электропитание, санитарно-технические устройства (водопровод, канализацию, отопление), а также запасы воды и продовольствия. В зависимости от места размещения убежища подразделяются на встроенные и отдельно стоящие. Встроенные убежища устраиваются в подвальной части зданий, это наиболее распространенный тип защитных сооружений. Отдельно стоящие не имеют надстройки сверху и размещаются на территории предприятий, во дворах, парках, скверах и других местах на некотором расстоянии от зданий.

Многие убежища строят с учётом возможности их использования в мирное время для различных культурно-бытовых и производственных целей (вспомогательные помещения предприятий, гаражи, предприятия торговли и общественного питания, пешеходные переходы, мастерские). Поэтому при проектировании учитывают не только специальные требования защиты людей, но и особенности технологии использования сооружений в мирное время.

Устройство убежища и его внутреннее оборудование во многом зависят от вместимости, то есть максимального количества людей, которое можно укрыть в сооружении.

Убежища большой вместимости имеют более сложную систему фильтровентиляции и другого внутреннего оборудования по сравнению с подобными сооружениями малой вместимости. Сложность внутреннего оборудования и инженерных сетей, оснащенность агрегатами, механизмами, приборами зависит от назначения и характера использования в мирное время.

В защитном сооружении должны быть следующие документы:
 — план сооружения;
 — принципиальные схемы расположения инженерно-технических систем;
 — инструкции по эксплуатации инженерно-технических систем;
 — паспорт убежища;
 — журнал укрытий и убежищ.

Убежища классифицируются по:

• защитным свойствам ;
• вместимости;
• месту расположения (встроенные и отдельностоящие);
• обеспечению фильтровентиляционным оборудованием (с оборудованием промышленного изготовления; с оборудованием, изготовленным из подручных материалов);
• времени возведения (построенные заблаговременно; быстровозводимые);
• назначению (для защиты населения; для размещения органов управления и т. п.).

Следует иметь в виду, что строительство убежищ началось ещё до Второй мировой войны. Естественно, с того времени требования к убежищам неоднократно изменялись. Поэтому в практике эксплуатации можно встретить самые различные сооружения как по планировочным и конструктивным решениям, так и по внутреннему их оборудованию и оснащению.

Устройство убежищ

Планировка и состав помещений

Планировка и состав помещений в убежищах зависят от вместимости сооружения, конструктивных особенностей, характера использования в мирное время и других причин. Основными являются помещения (отсеки), где размещаются укрываемые.

В убежище должны быть места для сидения на 80 %, для лежания на 20 % укрываемых. Между сиденьями ширина проходов составляет не менее 0,85 м.

Вместимость убежища определяется исходя из нормы: не менее 0,5 м² площади на человека. В состав помещений убежища также входят:

• фильтровентиляционная камера;
• помещение дизельной электростанции (ДЭС);
• санитарный узел;
• тамбур;
• предтамбур.

В сооружениях большой вместимости, кроме того, могут быть медицинская комната и кладовая для продуктов. Для баков с водой и тары для мусора места выделяются отдельно.

Если в убежище в качестве аварийного источника водо- и энергоснабжения служат артезианская скважина, дизельная электростанция или аккумуляторная, то для них предусмотрены специальные помещения.

При проектировании и строительстве стремятся к тому, чтобы фильтровентиляционная камера, санузлы и другие вспомогательные помещения занимали минимальную площадь. Размеры этих помещений диктуются габаритами внутреннего оборудования, удобством его монтажа и эксплуатации.

Медицинская комната размещается на возможно большем удалении от фильтровентиляционной камеры, дизельной и санузлов.

Санузлы стараются удалить от отсеков; входы в них должны быть через умывальную комнату.

Дизельная электростанция обычно размещается в зоне защиты; имеет вход из убежища через тамбур с двумя герметическими дверями.

Заполнение убежища производится через входы, количество и ширина которых зависят от вместимости убежища, его удаления от мест пребывания людей.

У входа должен быть тамбур, обеспечивающий шлюзование, то есть вход в сооружение без нарушения его защиты от ударной волны. (Тамбуром называется помещение, заключенное между дверями — защитно-герметической и герметической. В свою очередь, помещение перед защитно-герметической дверью называется предтамбур).

На случай эвакуации укрываемых при разрушении наземной части здания во встроенных убежищах предусматривается аварийный выход в виде подземной галереи с прочным оголовком, вынесенным за зону возможного завала.

Входы и аварийные выходы

Один из решающих факторов защиты — время заполнения убежища по сигналу «Воздушная тревога». Чтобы максимально сократить это время, предусматривается не менее двух входов. При их проектировании учитывается необходимость защиты проемов от поражающих факторов оружия массового поражения и пропуска расчетного числа людей в минимальное время.

Для защиты от действия ударной волны во входах устанавливаются прочные металлические защитно-герметические (в отдельных случаях могут встретиться и защитные) двери. Конструкция входа рассчитывается на нагрузку, превышающую в полтора-два раза нормативную для всего сооружения. Это не случайно: входы — самое уязвимое место в защитном сооружении: ударная волна, проникая через лестничные клетки, коридоры и другим путём, вследствие многократного отражения и уплотнения может резко увеличить избыточное давление.

Защита от проникающей радиации и радиоактивного заражения обеспечивается устройством одного-двух поворотов на 90°, что значительно ослабляет радиацию.

Рациональная конструкция входов и удобное их расположение на путях подхода укрываемых обеспечивают быстрое заполнение убежища. Однако сложившаяся обстановка может вынудить закрыть сооружение ещё до того, как в него войдет расчетное число людей.

Для обеспечения непрерывного заполнения убежища и одновременной защиты от проникания ударной волны устраивают входы специальной конструкции, например с тремя параллельными тамбурами. Чередуя последовательно заполнение и разгрузку тамбуров, возможно обеспечить почти непрерывное заполнение убежища, не нарушая его защиты.

Значительно проще, но и менее эффективны в смысле пропускной способности тамбуры с тремя последовательно установленными дверями. В такое убежище также можно войти, поочередно закрывая и открывая двери, но только поодиночке или небольшими группами людей.

К входу в убежище обычно ведёт лестничный спуск или наклонная площадка (пандус). Ширина лестничных маршей и коридоров должна быть в 1,5 раза больше ширины дверного проема. Чтобы предотвратить завал наружной двери, перекрытие перед входом (предтамбур) усиливается на нагрузку от обрушения вышележащих элементов здания.

В тамбуре устанавливаются две двери: защитно-герметическая, которая открывается наружу, и герметическая. Размеры тамбуров определяются с таким расчетом, чтобы при открытых дверях пропускная способность входов не снижалась. При установке плоских металлических полотен, перекрывающих дверной проем шириной 0,8 м, минимальные размеры тамбура 1,4×1,4 м, при сегментных дверях 1,6×1,6 м. В тамбурах могут стоять также деревянные или металлические решетчатые двери для естественного проветривания закрытого сооружения. Количество входов и ширину проемов устанавливают в зависимости от вместимости убежища, его расположения и других факторов, влияющих на вместимость. Наиболее распространены двери на проем, размерами 0,8×0,8 и 1,2×2 м. Дверной проем шириной 0,8 м в среднем принимается на 200 чел., а шириной 1,2 м — на 300 чел.

От действия ударной волны здание может разрушиться, в результате чего окажутся заваленными входы в убежище, расположенные в лестничной клетке. Характер завала зависит от величины избыточного давления ударной волны, высоты здания и его конструктивных особенностей (материала стен и перекрытия, конструктивной схемы), а также от плотности окружающей застройки. Установлено, что при избыточном давлении ударной волны 0,5 кгс/см² (1 кгс/см² = 0,1 МПа) зона завала составит около половины высоты здания. С увеличением давления разлет обломков здания будет увеличиваться, создавая сплошные завалы улиц и проездов. При этом высота завала будет уменьшаться.

Для того чтобы выйти (эвакуироваться) из заваленного сооружения, устраивают аварийный выход в виде заглубленной галереи, заканчивающейся шахтой с оголовком. Длину аварийного выхода при высоте оголовка 1,2 м принимают по формуле, учитывающей оптимальную протяженность выхода,
L = Hзд/2+3 м,
где L — длина аварийного выхода в м;
Hзд — высота наземной части здания от уровня земли до карниза в м.

При отсутствии оголовка длина аварийного выхода L принимается равной высоте здания Hзд. При удалении аварийного выхода на расстояние менее 0,5 Hзд высоту оголовка принимают по интерполяции между величинами 1,2 м и 0,1 Hзд+0,7 м.

В отдельно стоящих убежищах, размещенных вне зоны завалов, аварийный выход не предусматривается.

Ограждающие защитные конструкции

В ограждающие защитные конструкции убежищ входят покрытия, стены, полы, а также защитно-герметические и герметические ворота, двери и ставни. Основное их назначение в том, чтобы выдерживать избыточное давление ударной волны, обеспечивать защиту от светового излучения, проникающей радиации, высоких температур при пожарах и препятствовать прониканию внутрь сооружения радиоактивной пыли, химических отравляющих веществ и бактериальных (биологических) средств. Одновременно с этим, как и в любом инженерном сооружении, ограждающие конструкции должны обеспечивать поддержание внутри помещения нормального температурно-влажностного режима в период эксплуатации, не допускать промерзания стен и перекрытий зимой или перегрева в летних условиях и защищать сооружение от поверхностных и грунтовых вод.

Герметичность ограждающих конструкций достигается плотностью применяемых материалов и тщательной заделкой мест примыкания герметических ворот, дверей, люков, ставней, а также мест прохода через стены различных труб и кабелей.

Убежища обычно возводятся из сборно-монолитного или монолитного железобетона, а в ряде случаев — из кирпича и других каменных материалов. Выбор материала и конструктивной схемы зависит от требуемой степени защиты, местных возможностей и экономической целесообразности.

Во встроенных убежищах наиболее распространена конструкция стен и перекрытий смешанного типа. Стены выполняют из кирпича, бетонных блоков, реже из сборных железобетонных элементов. Для увеличения несущей способности стены могут иметь горизонтальное и вертикальное армирование. Перекрытия бывают чаще всего из сборных железобетонных плит, поверх которых укладывают слой монолитного железобетона, который необходим для усиления несущей способности перекрытий, а также для увеличения защитных свойств от проникающей радиации.

Если по расчету требуется увеличить термическое сопротивление перекрытия, на железобетонную плиту укладывают теплоизоляционный слой из асбестовых плит, шлака, шлакобетона, керамзита.

Ограждающие конструкции отдельно стоящих убежищ часто выполняют из монолитного железобетона. Подобные конструкции рамного или коробчатого типа более экономичны при высокой степени защиты.

Стены и полы встроенных убежищ должны иметь надежную гидроизоляцию от грунтовых и поверхностных вод. В отдельно стоящих убежищах, кроме того, нужна гидроизоляция поверх перекрытия и организованный водоотвод поверхностных вод.

Гидроизоляция стен и пола необходима даже в том случае, если уровень грунтовых вод расположен ниже пола, иначе поверхностные воды, просачивающиеся через грунт, и капиллярная влага могут попасть в помещения. Чтобы это предотвратить, поверхности стен обмазывают слоями горячего битума, а поверх бетонной подготовки пола укладывают слой асфальта или другого гидроизоляционного материала.

Если уровень грунтовых вод выше уровня пола, устраивают дренаж или применяют оклеечную гидроизоляцию.

Оклеечная гидроизоляция стен состоит из двух или более слоев рубероида на мастике. Для защиты от повреждений служит защитная стенка толщиной в ½ кирпича. Учитывая возможные колебания уровня грунтовых вод, гидроизоляцию наружных стен поднимают выше расчетного уровня на 0,5 м.

На бетонную подготовку пола кладут два слоя рубероида на мастике. Сверху она прижимается нагрузочным слоем бетона (так называемая плита противодавления), который уравновешивает напор грунтовых вод.

Примеры ограждающих элементов убежищ

Железобетонные элементы убежища и давление ударной волны
Давление волны	Обсыпка грунт	Покрытие ж/б	Пролёт потолка	Стена наружн.	Фунда- мент	Марка бетона	Убежище
0,1 МПа	0,5 м	0,4 м	6 м				Убежище (СССР, 1970-е? г.)
0,1 МПа	0,6 м	0,4 м	3,66 м	0,4 м	0,4 м	М300-400	Убежище тип «C» на 50 чел., осн. помещение 7,3×3,6 м, стоимость постройки 107 $/чел. (ФРГ, США, 1957 г.)
0,15 МПа	1,2 м	0,25 м	3,6 м	0,51 м кирпич		М200	Типовой проект гражданского убежища. Объект 1-4-150-I (СССР, 1957 г.)
0,3 МПа	1,2 м	0,45 м	3,6 м	0,4 м	0,45 м	М200	Типовой проект гражданского убежища. Объект 1-3-300-I (СССР, 1958 г.)
0,31 МПа	0,6 м	0,51 м	3,66 м	0,5 м	0,5 м	М300-400	Убежище тип «B» на 50 чел., осн. помещение 7,3×3,6 м, стоимость постройки 150 $/чел. (ФРГ, США, 1957 г.)
0,7 МПа	1,55 м	0,53 м	3,65 м	0,38 м	0,48 м		Убежище до 30 чел., помещение 6,72×3,65 м высотой 2,44 м, два с/у, вход-тупик, запасной выход-лаз (США, 1957 г.)
0,9 МПа	0,6 м	0,61 м	3,66 м	0,61 м	0,61 м	М300-400	Убежище тип «A» на 50 чел., осн. помещение 7,3×3,6 м, стоимость постройки 220 $/чел. (ФРГ, США, 1957 г.)
~3 МПа	0,3 м	1,25 м	3,1 м	1,5 м	0,7 м	М250	Тяжёлое убежище проекта кон. 1930-х гг, считалось, что оно устоит в эпицентре воздушного взрыва (СССР)
1 кт		свыше 30 м					Толщина сплошного бетона для противостояния прямому попаданию заряда мощностью 1 килотонна
Давление волны	Обсыпка грунт.	Покрытие	Пролёт потолка	Стена наружн.	Фунда- мент	Бетон	Примечания
Примечания

Теплозащита от прогрева при пожарах

Пожары, которые могут возникнуть в очаге ядерного поражения, представляют серьёзную опасность для людей, укрываемых в убежищах. В местах расположения убежищ могут значительно повыситься температура, возникнуть значительные концентрации окиси и двуокиси углерода и уменьшиться содержание кислорода.

Результаты исследований показывают, что непосредственно в зоне пожаров зданий температура может достигать 300—1000 °С. Если не принять меры, при массовых пожарах произойдет прогрев ограждающих конструкций, что приведёт к резкому повышению температуры внутри защитного сооружения. В этом случае, а также при проникании продуктов горения через трещины в стенах и перекрытиях, пребывание людей в убежищах станет невозможным. Поэтому при проектировании, строительстве и дооборудовании убежищ большое внимание уделяется обеспечению теплозащиты.

В первую очередь необходимо исключить возможность попадания задымленного и горячего воздуха внутрь защитного сооружения, а также обеспечить очистку воздуха, подаваемого во время пожаров в убежище, от окиси и двуокиси углерода.

Чтобы защитить убежище от попадания наружного воздуха через неплотности в ограждающих конструкциях, внутри поддерживается избыточное давление (подпор). Установлено, что для этого достаточен подпор 2—5 мм вод. ст. Поддерживать его можно за счет воздуха из баллонов, заранее установленных в убежище, или подачей наружного воздуха. Для поддержания подпора в течение сравнительно длительного периода времени потребовалось бы значительное количество баллонов со сжатым воздухом. Такой способ дорогостоящий и он не получил широкого распространения.

Более экономично создание подпора за счет подачи наружного воздуха с предварительной его очисткой от вредных примесей и охлаждением в специальных фильтрах. Минимально необходимое количество воздуха для этого равно ¹/₃ объёма помещения за 1 ч.

Рассмотрим возможный принцип работы системы фильтр-вентиляции при пожаре в месте размещения убежища.

Прежде чем попасть в убежище, воздух очищается от окиси углерода и охлаждается. Очистка воздуха от продуктов горения может производиться в фильтрах, состоящих из гопкалитовых кассет, в которых происходит дожигание окиси углерода горячего воздуха. Затем воздух должен охладиться в воздухоохладителе.

Воздухоохладители обычно состоят из системы трубок, по которым циркулирует холодная вода. Проходя через воздухоохладитель, горячий воздух отдает тепло холодной воде. Водяные воздухоохладители устанавливаются в убежищах, где имеется артезианская скважина, откуда можно получать достаточно холодную воду.

При отсутствии артезианской скважины может быть устроен воздухоохладитель в виде теплообменников (теплоёмких фильтров) из гравия, щебня, крупного песка. Здесь охлаждение воздуха происходит за счет поглощения тепла массой заполнителя.

После очистки и охлаждения воздух нагнетается в убежище вентиляторами.

В связи с тем, что при пожаре на поверхности, в убежище подаётся ограниченное количество воздуха, применяются средства регенерации воздуха — регенеративные патроны с кислородными баллонами или регенеративные установки другого типа. Регенеративный патрон представляет собой металлический цилиндрический корпус, внутри которого находится слой химического поглотителя CO₂. Принцип работы регенеративных патронов заключается в следующем: некоторые химические вещества, такие как гидрат окиси кальция Ca(OH)₂ и др., способны вступать в химическую реакцию с углекислотой, уменьшая тем самым её содержание в воздухе. Химическая реакция Ca(OH)₂ с углекислотой протекает с выделением водяных паров H₂O и тепла Q:
Ca(OH)₂+CO₂→CaCO₃+H₂O+Q.

Теплозащита убежища от прогрева достигается массивными ограждающими конструкциями, выполняемыми из несгораемых материалов — бетона, железобетона, кирпича. При необходимости на перекрытие дополнительно укладывают теплоизоляционный слой.

Системы воздухоснабжения

Наиболее важной и ответственной задачей является обеспечение людей необходимым количеством воздуха, пригодного для дыхания в условиях возможного заражения, наземных пожаров, а также при ухудшении параметров воздуха вследствие жизнедеятельности людей в герметизированном сооружении.

Системы воздухоснабжения не только подают в убежище необходимое количество воздуха, но и обеспечивают защиту от:

• попадания внутрь сооружения радиоактивных осадков;
• химических отравляющих веществ;
• бактериальных средств;
• углекислоты и дыма при пожарах;
• в отдельных случаях от окиси углерода.

В зависимости от конкретных условий и требований в отдельных убежищах системы воздухоснабжения выполняют и дополнительные функции, например подогрев или охлаждение воздуха, осушение или увлажнение, обогащение кислородом.

Количество воздуха, которое необходимо для подачи в убежище, определяется исходя из допустимых параметров тепловлажностного режима и газового состава внутри сооружения. Известно, что во время длительного пребывания людей в герметизированном помещении содержание кислорода в воздухе уменьшается, а углекислоты увеличивается. При этом повышаются температура и влажность воздуха.

Системы воздухоснабжения, как правило, работают по двум режимам: чистой вентиляции и фильтровентиляции. Если убежище расположено в пожароопасном районе, дополнительно предусматривают регенерацию внутреннего воздуха.

В режиме чистой вентиляции наружный воздух очищается только от радиоактивной пыли. Подается он с учётом возможности удаления тепловыделений, поэтому количество воздуха в зависимости от климатического пояса может колебаться в весьма широких пределах.

При режиме фильтровентиляции воздух дополнительно пропускают через фильтры поглотители, где он очищается от отравляющих веществ и бактериальных средств. Фильтры-поглотители имеют значительное аэродинамическое сопротивление, что затрудняет подачу большего количества воздуха. Поэтому в режиме фильтро-вентиляции подача воздуха сокращается, обеспечивая поддержание предельно допустимого газового состава.

Система воздухоснабжения включает воздухозаборные устройства, противопыльные фильтры, фильтры-поглотители, вентиляторы, разводящую сеть и воздухорегулирующие устройства. Если убежище находится в пожароопасном районе, в системе воздухоснабжения могут дополнительно предусматриваться теплоемкий фильтр (или воздухоохладитель), фильтр для очистки воздуха от окиси углерода и средства регенерации.

Забор воздуха в убежище производится по одному из двух воздухозаборных каналов, то есть для каждого режима (чистой вентиляции и фильтровентиляции) предусматривается отдельный воздухозабор.

Воздухозабор для режима чистой вентиляции обычно совмещается с галереей аварийного выхода, второй прокладывается самостоятельно из металлических труб. Каждый воздухозабор завершается на поверхности оголовком, в котором устанавливается противовзрывное устройство. На аварийный случай между воздухозаборами должна быть перемычка в виде металлической трубы.

Противовзрывные устройства предназначены для защиты от затекания ударной волны внутрь убежища, что может привести к разрушению вентиляционных систем и поражению людей.

Одним из видов противовзрывных устройств является клапан-отсекатель (КОП). Он состоит из небольшого отрезка трубы с раструбом и прочного диска (поплавка), который может перемещаться только по вертикальной оси. Под действием ударной волны диск поднимается вверх, закрывает входное отверстие и тем самым отсекает её. Клапаны-отсекатели чаще всего бывают смонтированы в оголовке аварийного выхода.

Кроме указанных клапанов-отсекателей могут быть установлены противовзрывные устройства пластинчатого типа. Они представляют собой прочную металлическую решетку (секцию), к которой шарнирами крепятся жалюзийные металлические пластины (рис.). Под действием избыточного давления ударной волны пластины плотно прилегают к решетке, препятствуя тем самым прониканию ударной волны. После спада избыточного давления они под действием пружины возвращаются в первоначальное положение.

В убежищах старой конструкции в качестве противовзрывного устройства использовали гравийные волногасители. Волногаситель представляет собой слой гравия толщиной 80 см, находящийся в специальной камере на прочной металлической или железобетонной решетке. Нижний слой (10-20 см) имеет более крупные фракции, чем остальная масса.

В настоящее время такие устройства устарели и подлежат замене: не обеспечивают надежного отсекания ударной волны с большой продолжительностью в фазе сжатия. В ряде случаев такие волногасители могут быть сохранены для использования в качестве теплоемких фильтров при переоборудовании системы воздухоснабжения.

Очистка зараженного воздуха первоначально происходит в противопыльном фильтре, монтируемом в аварийном выходе или и другом месте по пути движения воздуха за линией герметизации. Для очистки от пыли применяют противопыльные масляные фильтры типа ВНИИСТО (ФЯР). Ячейка такого фильтра состоит нз каркаса размером 510×5×80 мм, в который вставлены пакеты из металлических сеток. Сетки пропитаны маслом, обычно «веретенным» № 2 или 3. Пыль, содержащаяся в воздухе, проходя через фильтр, прилипает к масляной пленке заполнителя фильтра. Производительность одной ячейки масляного фильтра 1000—1100 м³/ч при аэродинамическом сопротивлении 3—8 мм вод. ст.; пылеёмкость фильтра около 0,5 кг.

Ячейка масляного фильтра может вставляться в рамку металлического ставня, монтируемого в галерее аварийного. Для установки в другом месте фильтр имеет металлическую обойму. Между каркасом ячейки фильтра и рамкой ставня (или обоймой) по всему периметру для герметизации должна быть заложена резиновая прокладка.

Для очистки воздуха могут использоваться металлокерамические фильтры, которые применяются для различных технических нужд. Эти фильтры изготовляются методом порошковой металлургии на основе карбидов тугоплавких металлов. Металлокерамические фильтры выпускаются в виде пористых пластин, колец или трубок, которые собираются в блок в специальной коробке. Количество пластин или трубок устанавливают в зависимости от производительности по очистке воздуха или жидкости. Металлокерамические фильтры могут работать при высокой температуре, обладают антикоррозионными свойствами и высокой прочностью, не нуждаются в промасливании.

Преимущество металлокерамических фильтров перед масляными заключается ещё и в том, что они могут быть установлены перед теплоемким фильтром, не подвергаясь опасности повреждения при заборе горячего воздуха.

Воздуховоды, идущие от воздухозаборных устройств к фильтровентиляционному агрегату, делают из металлических труб.

Фильтро-вентиляционное оборудование устанавливают в отдельном помещении — фильтровентиляционной камере. Стандартный агрегат состоит из фильтро-поглотителей ФП-100, ФП-100У, ФП-200-59 или ФП-300, электроручного вентилятора и других деталей (патрубков, труб и др.). Производительность одного агрегата из трех фильтров-поглотителей ФП-100 (рис.) при работе через фильтры составляет до 300 м³/ч, при подаче воздуха минуя фильтры-поглотители 400—450 м³/ч. В убежище в зависимости от вместимости устанавливают один или несколько фильтровентиляционных агрегатов с электроручными вентиляторами. Вентиляторы промышленного назначения с электроприводом устанавливают, если имеется защищенный источник энергоснабжения.

Для очистки воздуха от окиси углерода применяют фильтры с гопкалитовыми кассетами. В связи с тем что в этих фильтрах эффективное дожигание окиси углерода происходит при высоких температурах, гопкалитовые фильтры устанавливают вблизи от воздухозабора перед теплоемким фильтром.

После очистки от окиси углерода воздух охлаждается в гравийном фильтре-охладителе (теплоемком фильтре). Он представляет собой камеру из кирпича, бетона или железобетона, в которую засыпают гравий. Гравий укладывают на железобетонную или металлическую решетку. Теплоемкий фильтр обычно выносится за пределы убежища с таким расчетом, чтобы камера фильтра размещалась в грунте. Если теплоемкий фильтр устанавливается внутри убежища, предусматривают теплоизоляцию его поверхностей.

Воздух, подаваемый в убежище, должен равномерно распределяться воздуховодами по всем помещениям. Воздуховоды изготовляют обычно из оцинкованного железа. Отработанный воздух удаляется через вытяжные каналы, которые защищаются противовзрывными устройствами. Вытяжные каналы имеют также герметические и регулирующие клапаны.

При небольшом количестве удаляемого воздуха для этой цели удобен клапан избыточного давления (КИД) (рис.). Он представляет собой металлический диск с резиновой прокладкой, соединенный рычагом и шарниром с металлическим корпусом, монтируемым в вытяжном канале. От действия ударной волны диск плотно прилегает к корпусу клапана, закрывая отверстие, через которое удаляется отработанный воздух.

Для переключения фильтровентиляционной системы с одного режима на другой и для отключения вентиляции на воздуховодах имеются герметические клапаны с ручным или электрическим приводом. Промышленностью выпускаются герметические клапаны диаметром 100, 200, 300, 400 мм и более.

Герметические клапаны с электроприводом могут устанавливаться только в убежищах, имеющих аварийный источник энергоснабжения.

Инженерные сети

Для создания нормальных условий пребывания людей и обеспечения требуемого температурно-влажностного режима при повседневной эксплуатации убежище оборудуют системами отопления, водопровода, канализации и электроснабжения. Эти системы, как правило, питаются от соответствующих сетей здания, в котором находится убежище.

На вводах труб этих систем, а также в случаях, если через сооружение проходят транзитные коммуникации, устанавливают запорные вентили и задвижки для отключения трубопроводов при возникновении аварий или повреждений. Отключающие устройства помещают внутри убежища, чтобы ими было можно пользоваться не выходя за пределы защищенного помещения. Канализационная задвижка размещается в санузле. Для обеспечения герметичности места вводов труб и электрокабелей тщательно заделывают.

Водоснабжение и канализация. Водоснабжение и канализация убежищ осуществляются на базе городских и объектовых водопроводных и канализационных сетей. Однако на случай разрушения внешних водопроводных и канализационных сетей при ядерном взрыве в убежище должны создаваться аварийные запасы воды, а также приёмники фекальных вод, работающие независимо от состояния внешних сетей.

На случай повреждения внешнего водопровода система внутреннего водоснабжения имеет баки аварийного запаса воды. Для хранения аварийного запаса воды используются проточные напорные резервуары или безнапорные баки, оборудованные съёмными крышками, шаровыми кранами и указателями уровня воды. Минимальный запас воды для питья в проточных ёмкостях должен быть из расчета 6 л и для санитарно-гигиенических потребностей 4 л на каждого укрываемого на весь расчётный срок пребывания, а в убежищах вместимостью 600 человек и более — дополнительно для целей пожаротушения 4,5 м³.

Проточные ёмкости обычно устанавливают в санитарных узлах под потолком, а безнапорные баки — в специальных помещениях. Для обеззараживания воды в убежище должен быть запас хлорной извести или дветретиосновной соли гипохлорита кальция(ДТС-ГК). Для хлорирования 1 м³ воды требуется 8—10 г хлорной извести или 4—5 г дветретиосновной соли гипохлорита кальция (ДТС-ГК).

Санитарный узел в убежище устраивается раздельным для мужчин и женщин, с выпуском смывных вод в существующую канализационную сеть. Кроме того, создаются аварийные устройства — ёмкости для сбора нечистот (люфт-клозеты), а на трубопроводах водоснабжения и других систем устанавливаются задвижки для перекрытия при повреждении внешних сетей.

Электроснабжение. Электроснабжение осуществляется от внешней сети города (объекта) и при необходимости — от защищенного источника — дизельной электростанции (ДЭС).

На случай прекращения электроснабжения от внешней сети в убежищах предусматривается аварийное освещение от переносных электрических фонарей, батарей, велогенераторов и других источников. Пользоваться свечами и керосиновыми фонарями можно в ограниченных размерах и только при условии хорошей вентиляции.

Для освещения применяют осветительную арматуру, при этом учитывают условия эксплуатации убежища в мирное время (см. рис.).

В каждом убежище обязательно предусматривается установка радиотрансляционной точки и телефона.

Отопление. В убежищах предусматривается отопление от теплоцентрали (отопительной системы здания). Для регулирования температуры и отключения отопления устанавливается запорная арматура.

При расчете системы отопления температуру помещений убежища в холодное время принимают равной 10 °C, если по условиям эксплуатации их в мирное время не требуется более высоких температур.

Трубы отопления и других инженерных сетей внутри убежища окрашиваются в соответствующий цвет:

Мебель. Отсеки оборудуют скамейками для сидения и двухъярусными полками (нарами) для лежания: нижние — для сидения из расчета 0,45×0,45 м на одного человека, верхние — для лежания из расчета 0,55×1,8 м на человека. Высота скамей для сидения должна быть 0,45 м, а расстояние по вертикали от верха скамей до места для лежания 1,1 м.

Количество мест для лежания составляет 20 % от общей вместимости убежища.

Убежище должно быть оснащено необходимым имуществом и инвентарем, включая шанцевый инструмент и средства аварийного освещения.

Особенности некоторых типов убежищ

Встроенными убежищами называют убежища, расположенные в подвальных этажах здания. Убежища могут быть размещены на всей площади подвала или занимать часть его (преимущественно центральную).

Одна из особенностей такого убежища — наличие аварийного выхода, обеспечивающего эвакуацию людей из сооружения при разрушении наземных этажей здания. Встроенные убежища обычно полностью заглубляют в грунт, что снижает действие скоростного напора ударной волны.

Такие убежища могут быть запроектированы и построены одновременно с основным зданием, конструктивными элементами которого являются стены и перекрытия сооружения, или приспособлены, то есть оборудованы в уже существующих подвальных помещениях зданий.

Отдельно стоящие убежища представляют собой автономные сооружения, размещаемые на свободных площадках, территории предприятий или вблизи них, во дворах, скверах, парках и других местах вне зоны возможных завалов от наземных зданий и сооружений.

Защита от поражающих факторов термоядерного оружия обеспечивается ограждающими конструкциями соответствующей прочности и толщей земляной обсыпки (обычно 0,8 м).

Отдельно стоящие убежища, как правило, не имеют аварийных выходов: находятся вне зоны возможных завалов. Кроме защитно-герметических дверей снаружи устанавливают деревянные двери, предохраняющие входы от загрязнения и атмосферных осадков. Двери имеют резиновые прокладки для плотного прилегания к дверной коробке, снаружи их обивают железом.

Воздух забирается через железобетонный оголовок наверху перекрытия с противовзрывным устройством.

Отдельно стоящие убежища заглубляют на 3 м и более, вследствие чего фекальные воды часто не могут быть отведены самотеком в существующую канализационную сеть, залегающую на глубине 1,5 — 2 м. В таких случаях предусматривают станции перекачки. Они могут быть устроены как внутри, так и за пределами убежища.

При невозможности подключения к домовой или ближайшей теплосети ставятся местные отопительные установки.

Убежища большой вместимости, предназначенные для укрытия значительного количества людей (500—1000 чел. и более), имеют большее количество входов. Числа и ширина их определяются из условия быстрого заполнения расчетным количеством людей.

Система фильтро-вентиляции состоит из нескольких фильтро-вентиляционных агрегатов или из фильтро-вентиляционной установки высокой производительности. Воздух забирается и нагнетается в отсеки мощными вентиляторами с электроприводом. Отработанный воздух из отсеков, санузлов и других помещений выбрасывается наружу по каналам вытяжной вентиляции вентиляторами.

В зависимости от характера и назначения убежища в нём может быть установлено оборудование для поддержания требуемого микроклимата и регенерации воздуха — калориферы, регенеративные патроны, баллоны с кислородом, сжатым воздухом и др.

Калориферы (водяные или электрические) предназначен для подогрева или охлаждения подаваемого в отсеки воздуха. Подключаются они к системе воздухоснабжения с таким расчетом, чтобы подогревался воздух, идущий минуя фильтры-поглотителя. Через фильтры-поглотители воздух подается без подогрева.

Регенеративные патроны служат для поглощения углекислоты, выделяемой людьми, в период прекращения работы фильтро-вентиляционной установки.

Химический поглотитель, как правило, — твердое порошкообразное вещество, содержащее Ca(OH)₂ и другие компоненты.

Регенерация внутреннего воздуха в убежище может производиться с помощью регенеративных патронов типа РП-100 или регенеративных установок конвекционного типа (РУКТ). По своему внешнему виду регенеративный патрон РП-100 похож на фильтр-поглотитель ФП-100, но он служит для поглощения углекислого газа.

Регенеративные патроны монтируются в колонки, так же как и фильтры-поглотители в фильтровентиляционной камере, с присоединением к всасывающей линии вентиляционной системы.

Режим работы вентиляции, когда убежище изолируют от внешней среды и не подают наружный воздух, а внутренний очищают от углекислоты и влаги, выделяемых людьми, и добавляют необходимое количество кислорода, называют режимом полной изоляции с регенерацией воздуха. Система вентиляции, обеспечивающая регенерацию воздуха в убежище, состоит из:

• регенеративных патронов;
• кислородных баллонов;
• вентилятора;
• редукционного вентиля;
• воздуховодов.

В воздухе, прошедшем через поглощающие регенеративные патроны, нормальное содержание кислорода восстанавливают при помощи баллонов с сжатым кислородом путём непосредственного подмешивания кислорода к воздуху.

Стандартные баллоны (под давлением 150 атм) содержат 6 м³ кислорода при нормальном давлении. Дозировка производится редукционным вентилем.

Для переключения фильтровентиляционной системы с одного режима на другой и для отключения вентиляции на сети воздуховодов устанавливают герметические клапаны, как правило, с ручным приводом.

Для обеспечения работы фильтровентиляционного оборудования станции перекачки и освещения могут предусматриваться резервные (автономные) электростанции.

Система водоснабжения питается от внешних водопроводных сетей или от защищенных артезианских скважин. На случай выхода из строя незащищенной системы водоснабжения устраивают ёмкости для аварийного запаса воды. Вода из них подается к водоразборным прибором самотеком или насосом.

Система канализации имеет станции перекачки с резервуарами для фекальных вод (на случай разрушения внешних канализационных магистралей и выпусков).

Резервные дизельные электростанции

Аварийная электростанция обычно размещается в защищенных помещениях убежища, отделенных от отсеков проветриваемым тамбуром с герметическими дверями. Количество помещений для дизельной и их размеры зависят от мощности дизелей, типа оборудования, принятой системы охлаждения и запасов топлива.

В дизельных обычно устанавливаются стационарные электростанции, которые промышленность выпускает для народного хозяйства (сельского хозяйства, строительных работ и т. п.). Электростанция состоит из двигателя внутреннего сгорания, генератора и щита управления. Двигатель и генератор монтируется на общей металлической раме. На ней же устанавливают водяной и масляный радиатор. Запуск дизеля производят от пускового бензинового двигателя или компрессорной установки. Дизельные агрегаты оборудуют также системами блокировки для автоматической остановки при коротких замыканиях, перегрузках и для других аварийных случаев.

Дизельный агрегат при наличии артезианской воды обычно охлаждается по двухконтурной схеме. Вода, циркулирующая по внутреннему контуру системы охлаждения дизеля (первый контур), охлаждается в водоохладителе, через который пропускается вода из артезианской скважины (второй контур).

Если артезианской скважины нет, охлаждение производится по водовоздушной (радиаторной) схеме. В этом случае вода внутреннего контура системы охлаждения проходит через радиатор и здесь охлаждается воздухом, который вентилятором продувается через радиатор.

Запас топлива, необходимый для работы дизеля в течение заданного времени и для контрольной проверки, хранится в топливном баке. Бак оборудуется фильтром для очистки топлива, указателем уровня и устройствами для заливки и перекачки топлива из основных ёмкостей (бочки, цистерны). К дизелю топливо обычно подается самотеком. Аналогичные баки предусматриваются и для хранения масла.

Помещение дизельной оборудуют системой вентиляции, обеспечивающей подачу воздуха на горение топлива в дизель, охлаждение и удаление выделяемых при работе двигателя вредных продуктов горения.

Система вентиляции должна исключать возможность проникания в отсеки убежища продуктов горения, выделяемых при работе дизеля. С этой целью помещение, где установлено силовое оборудование, отделяется от отсеков тамбуром с герметическими дверями. Тамбур проветривается воздухом, который при работающей системе вентиляции может пропускать через клапаны избыточного давления, установленные в полотнах герметических дверей.

Пройдя через тамбур, воздух поступает в силовое помещение. Кроме того, для дизельной предусматривается система вентиляции, которая обеспечивает подачу наружного воздуха через отдельный воздухозабор, защищенный противовзрывным устройством.

Приток воздуха в помещение дизельной осуществляется за счет разрежения, создаваемого вытяжной системой, она состоит из вентилятора, воздуховодов и шахты.

Выхлопные газы от работающего дизеля выводятся за пределы дизельной по выхлопной трубе (выпускной трубопровод). Выхлопная труба должна иметь теплоизоляцию и устройство для спуска конденсата.

Как правило, воздух, поступающий в дизельную с поверхности земли по приточному воздуховоду, не очищается от отравляющих веществ. Поэтому после заполнения убежища и включения дизелей обслуживающий персонал должен находиться в отсеках или в помещении диспетчерской за пределами дизельной.

Для периодической проверки работы дизелей и другого оборудования, а также для устранения возникающих неисправностей обслуживающий персонал должен пользоваться защитной одеждой и противогазами. При выходе из силового помещения защитную одежду снимают в тамбуре.

При возникновении пожаров в дизельную может поступать горячий и задымленный воздух, что затруднит процесс охлаждения дизелей. На этот случай в системе вентиляции дизельной предусматривается охлаждение воздуха, подаваемого с поверхности. Если есть артезианская скважина, воздух охлаждается в одно- или двухступенчатом охладителе. Если артезианской скважины нет, для охлаждения можно использовать гравийный теплоемкий фильтр.

Дизельная электростанция, если она не работает и по каким-либо причинам не может содержаться в мирное время в состоянии постоянной готовности, должна быть поставлена на длительную консервацию и закрыта. В этом случае также обязательны периодические проверки сохранности и исправности оборудования.

Эксплуатация убежища

Температурно-влажностный режим в убежище

Как известно, человек при дыхании поглощает кислород и выделяет углекислый газ CO₂, а также влагу и определенное количество тепла. В результате этого в убежище, как и во всяком другом герметизированном помещении, изменяется газовый состав воздуха: уменьшается содержание кислорода и увеличивается содержание углекислого газа. Температурно-влажностный режим тоже претерпевает изменения: температура и влажность повышаются. В зависимости от числа людей в помещении этот процесс идет быстрее или медленнее.

Эксплуатация защитных устройств и систем внутреннего оборудования

Защитные свойства убежищ во многом зависят от надежной и бесперебойной работы всех устройств, приборов и систем внутреннего оборудования.

Система воздухоснабжения

Принципиальные схемы систем воздухоснабжения показаны на рисунках ниже. В эти системы входят противовзрывные устройства, приточные воздуховоды, фильтры для очистки воздуха от пыли, отравляющих веществ и бактериологических средств, вентиляторы и воздухоразводящая сеть. В убежищах также могут быть средства регенерации воздуха и воздухоохладители.

В убежищах малой вместимости (см. рисунок ниже) обычно для забора воздуха в режиме чистой вентиляции применяется вентилятор, который забирает воздух из галереи аварийного выхода. Чаще всего используется электроручные вентиляторы ЭРВ-49, которые работают параллельно с вентилятором фильтровентиляционного агрегата.

В режиме фильтровентиляции воздух забирается через второй воздухозабор, затем очищается в масляном фильтре и фильтрах-поглотителях фильтровентиляционного агрегата. Общий вид агрегата показан на рис.

Фильтровентиляционный агрегат состоит из:

• сдвоенного герметического клапана;
• фильтров-поглотителей;
• электроручного вентилятора;
• клапана расходомера отсекателя;
• соединительных патрубков;
• фасонных частей;
• крепежных и герметизирующих деталей.

Первоначальная очистка воздуха, главным образом от пыли, происходит в масляном фильтре; последующая и более полная в фильтрах-поглотителях, где воздух очищается полностью от остатков примесей пыли, от отравляющих веществ и бактериальных средств.

Состав фильтровентиляционного агрегата

Сдвоенный герметический клапан	Фильтры-поглотители	Электроручной вентилятор	Расходомер	Соединительные части	Герметизирующие детали

При работе агрегата в режиме чистой вентиляции (режим I) воздух по обводной линии поступает в вентилятор ЭРВ-49 и затем по сети воздуховодов в помещения.
При работе агрегата в режиме фильтровентиляции (режим II) воздух поступает в фильтры-поглотители, где проходят очистку от отравляющих веществ, радиоактивной пыли и бактериологический (биологических) средств, затем в вентилятор ЭРВ-49 и по сети воздуховодов в помещения.

Сдвоенный герметический клапан, входящий в состав агрегата ФВА-49, предназначен для переключения работы агрегата с одного режима на другой и для полного отключения агрегата от воздухоприёмных каналов. Герметический клапан имеет один входной патрубок диаметром 150 мм с фланцем для присоединения его к воздухоприёмному каналу и два выходных патрубка диаметром 100 мм для присоединения к обводной линии и к фильтрам-поглотителям.

На нагнетательном патрубке вентилятора монтируется расходомер Р-49. Расходомер предназначен для контроля за количеством воздуха, подаваемого вентилятором в помещения. Присоединение расходомера к вентилятору и воздуховодам производится на фланцах.

Агрегат ФВА-49 может быть с одним, двумя и тремя фильтрами ФПУ-200.

Системы воздухоснабжения могут включать также фильтр для очистки воздуха от окиси углерода и воздухоохладитель (теплоемкий фильтр). Необходимо иметь в виду, что воздухоохладители рекомендуется иметь во всех убежищах, а фильтры на окись углерода и средства регенерации воздуха — только при расположении убежища на пожароопасном участке. Горячий воздух вначале проходит через фильтр на окись углерода, затем охлаждается и только после этого пропускается через масляный фильтр.

В убежищах большой вместимости невыгодно устанавливать большое количество электроручных вентиляторов, имеющих сравнительно малую производительность. Поэтому в таких случаях используются промышленные вентиляторы большой производительности с электроприводом.

Принципиальная схема воздухоснабжения убежищ большой вместимости показана ниже. В отличие от убежищ малой вместимости в системе воздухоснабжения воздух по режиму чистой вентиляции и режиму фильтровентиляции подается одним и тем же вентилятором. На случай выхода из строя или ремонта вентилятора предусматривается резервный. Для очистки воздух пропускается через несколько соединенных параллельно колонок фильтров-поглотителей. каждая колонка состоит из двух — четырёх барабанов (в зависимости от высоты помещения фильтровентиляционной камеры).

Подобные схемы воздухоснабжения обычно применяются в том случае, если предусмотрены резервная электростанция и защищенный источник водоснабжения (резервуар или артезианская скважина). Наличие такого источника водоснабжения дает возможность применить воздухоохладители и в связи с этим обеспечить нормированную подачу воздуха по режиму чистой вентиляции и фильтровентиляции.

При отсутствии воздухоохладителей избыточное тепло снижается за счет подачи большего количества воздуха, чем это требуется по условиям жизнеобеспечения.

Нижний барабан фильтров-поглотителей устанавливается на две просмоленные рейки толщиной не менее 40 мм. Это предохраняет дно барабана от ржавления. Также предусматривается, чтобы каждый верхний барабан имел аэродинамическое сопротивление (указанное в мм вод. ст. на стенке барабана) большее, чем нижний.

Перед каждым включением проверяется готовность фильтровентиляционного агрегата к работе:

• наличие машинного масла в редукторе электроручного вентилятора;
• проверка уровня производится масломером, который до отказа опускается через заливное отверстие в корпус вертикального редуктора;
• уровень масла должен быть между двумя рисками масломера;
• если масла недостаточно, через заливное отверстие доливается до требуемого уровня;
• после проверки и долива масла вентилятор прокручивается вручную и затем ставится клапан на работу от основного воздухозаборного канала;
• вентилятор должен работать ровно, без шума и стука.

Количество подаваемого воздуха определяют по расходомеру, который имеется в комплекте фильтровентиляционного агрегата, или другими приборами (ротаметрами и др.).

Воздух в отсеки подается по системе воздухоразводящих труб, которые имеют выпускные отверстия (рис.). При наладке системы вентиляции для каждого движка устанавливают определенное положение. Регулируя размер выпускного отверстия, устанавливается расчетная подача воздуха в каждый отсек. Для устранения возможного смещения движка от устанавливаемого положения наносятся масляной краской (или насечкой) фиксирующие риски.

После включения системы воздухоснабжения она регулируется на подачу расчетного количества воздуха в зависимости от заданного режима фильтровентиляции.

Защитные устройства

Защитные устройства на воздухозаборных и вытяжных каналах, как правило, содержатся в постоянной готовности. Эти устройства обеспечивают защиту от протекания ударной волны во внутренние помещения через работающую систему вентиляции.

Системы водоснабжения и канализации

Системы водоснабжения обеспечивают укрываемых водой для питья и гигиенических нужд. Проведенными исследованиями установлено, что минимальный расход питьевой воды составляет 3 л на 1 человека в сутки. При работающей системе водопровода потребности в воде не ограничиваются. На случай выхода из строя водопровода в убежищах предусмотрен аварийный запас или источник получения воды. При расчете аварийного запаса учитываются только потребности в питьевой воде.

Система водоснабжения обеспечивает подачу воды от дворовой или внутридомовой водопроводной сети, в отдельных случаях — от автономных источников (артезианских скважин).

Источники водоснабжения:

• водопроводная сеть;
• артезианские скважины или колодцы;
• аварийный запас воды.

Схема аварийной системы водоснабжения показана на рис.

Аварийный запас воды хранится в стационарных баках, которые обычно изготовляют из стальных труб диаметром 40 см и более и подвешивают на кронштейнах к перекрытию, стенам или устанавливают вертикально на фундаменты. Баки наполняются водой из системы водоснабжения. К водопроводной сети они присоединяются таким образом, чтобы обеспечивалась проточность воды (циркуляционная система, см. рис.). Непроточные баки в мирное время водой не заполняются, поскольку застойная вода быстро теряет свои качества.

Конструктивные разновидности аварийных баков

Подвесной бак аварийного запаса воды	Вертикальный бак аварийного запаса воды

Проточные баки должны быть постоянно заполнены водой. Во время периодических осмотров, как правило, проверяют её качество. При малом расходе под влиянием коррозии внутренних металлических поверхностей (пожелтение воды) или под действием биологического загрязнения вода может потерять свои вкусовые качества и оказаться непригодной для употребления.

При приведении убежища в готовность, а также после заполнения его людьми по сигналу «Воздушная тревога» проверяют наполнение баков водой.

Для этой цели в баках должны быть заранее смонтированы водомерные устройства (рис.). Если их нет, проверку можно произвести, открыв на короткое время водоразборные краны. После наполнения баки отключают и пользование водой из них прекращается.

Системы отопления

Система отопления убежища в виде отопительных радиаторов или гладких труб, проложенных вдоль наружных стен и подсоединенных к сети отопления здания, обеспечивает поддержание в помещениях постоянной температуры и влажности.

Системы электроснабжения

Электроснабжение в убежищах необходимо для питания электродвигателей систем воздухоснабжения, освещения, а также для обеспечения работы артезианских скважин, электроприводов других устройств и внутреннего оборудования. В сооружениях малой вместимости электроэнергия подается только от внешних источников питания (городская электросеть). Для убежища большой вместимости или группы убежищ предусматривается защищенная электростанция. Обычно такая аварийная электростанция размещается в самом убежище (реже отдельно) и имеет одинаковую с ним степень защиты. Иногда для аварийного освещения устанавливают батареи аккумуляторов; в этом случае требуется специальное помещение.

Основная система электроснабжения подключается к домовому вводу или прокладывается отдельный кабель к трансформаторной подстанции. Включение и отключение системы электроснабжения убежища независимо от здания.

Осветительная и силовая сети раздельны. В каждом убежище освещаются все помещения, а также размещаются световые указатели.

Корпусы электродвигателей обязательно имеют защитное заземление (сопротивление не более 10 Ом).

Герметизация убежища

Герметизация убежища обеспечивается тщательной заделкой неплотностей в ограждающих конструкциях и мест прохода коммуникаций через стены, перекрытия, а также плотным прилеганием полотен защитно-герметических и герметических дверей и ставен к коробкам.

Механизмы задраивания защитно-герметических и герметических дверей, ворот и ставень

Основными элементами всех дверей, ворот и ставней являются:

• полотно — предназначено для перекрытия проема. Для дверей и ставней оно представляет собой металлическую конструкцию, состоящую из листового и профильного про­ката. Полотно ворот сварено из стального листа.
• коробка (комингс) — предназначена для передачи расчетной нагрузки с полотна на ограждающие конструкции и для герметизации проема. Представляет собой раму, сва­ренную из профильного проката.
• механизм задраивания — предназначен для запирания и герметизации проема. Вклю­чает в себя конический редуктор, винтовые тяги с клиньями и двумя штурвалами (рукоятками). Располагается с внутренней стороны изделия и обеспечивает открывание и закрывание с обеих сторон. Запирающие клинья затвора при затяжке прижимают полотно к коробке. Герметичность обеспечивается специальным уплотнителем из пористой резины, расположенной по периметру полотна.

Клапан избыточного давления модифицированный (КИДМ)

Клапан избыточного давления модифицированный (КИДМ), как и обычный клапан избыточного давления, применяется в убежищах при небольшом количестве удаляемого воздуха.

Он представляет собой металлический диск с резиновой прокладкой, соединенный рычагом и шарниром с металлическим корпусом, монтируемым в вытяжном канале. Под давлением ударной волны диск плотно прилегает к корпусу клапана, закрывая отверстие, через которое удаляется отработанный воздух. Вытяжные каналы имеют герметические и регулирующие клапаны.

Литература

• Каммерер Ю. Ю., Харкевич А. Е. Эксплуатация убежищ гражданской обороны. М.: Стройиздат, 1970.
• Егоров Л. Т., Шляхов И. А., Алабин Н. И. Гражданская оборона. М.: «Высшая школа», 1977.
• Котляревский В. А., Ганушкин В. И., Костин А. А., Ларионов В. И. Убежища гражданской обороны: Конструкция и расчет. М.: Стройиздат, 1989.
• Гражданская оборона. Учебное пособие для проведение занятий по программе всеобщего обязательного минимума знаний населения по защите от оружия массового поражения. М.: «Советская Россия», 1976.
• Рекомендации по проектированию, строительству и эксплуатации быстровозводимых защитных сооружений гражданской обороны, ч. II. Строительство и эксплуатация. М.: Воениздат, 1971.
• Методика специальной подготовки и тактико-специальных учений с невоенизированными формированиями гражданской обороны. — 2-е изд., перераб. и дополн. — М.: Воениздат, 1985.
• Это должен знать и уметь каждый: Памятка для населения. — 5-е изд., испр. — М.: Воениздат,1985.
• Фотоматериалы использованы с сайта urban3p.ru © 2008—2010.
• Плакаты по гражданской обороне СССР.
• СНиП II-11-77 «Защитные сооружения гражданской обороны».
• СНиП 3.01.09-84 «Приёмка в эксплуатацию законченных строительством защитных сооружений и их содержание в мирное время».
• Стеблюк М.І. «Цивільна оборона» К.: Знання, 2006. —- 487 с.
• Демиденко Г. П., Кузьменко Е. П., Орлов П. П. и др. «Защита объектов народного хозяйства от оружия массового поражения» Справочник. 1989 г. 289 с.
• Кулаков М. А., Ляпун В. О. «Цивільна оборона» навч. посіб. Кулаков М. А., Ляпун В. О., та ін. — Харків: НТУ―ХПІ, 2005-с.
• Егоров В. Ф., Макаров В. М. «Гражданская оборона и защита от чрезвычайных ситуаций» Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2004. 32 с.
• Дементий Л. В., Кузнецов А. А., Поляков А. Е. «Гражданская оборона» —- Краматорск: ДГМА,2001. —- 34 c.
• Быков И. В. «Гражданская оборона» (на укр. языке)Черкасы: ЧДТУ. 2004 г. −32ст.
• Шубин Е. П. «Гражданская оборона» — М.: Просвещение, 1991. — 223 с.
• Алтунин А. Т. «Гражданская оборона» — М.: Воениздат, 1980. — 192 с.

См. также

• Бомбоубежище
• Газоубежище
• Бункер
• Ядерное оружие
• Химическое оружие
• Бактериологическое оружие

Ссылки

• [www.bunker-datacenter.com/plakat.go книга с иллюстрациями «Гражданская оборона СССР» 1986]

Отрывок, характеризующий Убежище гражданской обороны

Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.
Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.
– Attendez, j'ai des vues sur vous pour ce soir. [У меня есть на вас виды в этот вечер.] Она взглянула на Элен и улыбнулась ей. – Ma bonne Helene, il faut, que vous soyez charitable pour ma рauvre tante, qui a une adoration pour vous. Allez lui tenir compagnie pour 10 minutes. [Моя милая Элен, надо, чтобы вы были сострадательны к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут 10.] А чтоб вам не очень скучно было, вот вам милый граф, который не откажется за вами следовать.
Красавица направилась к тетушке, но Пьера Анна Павловна еще удержала подле себя, показывая вид, как будто ей надо сделать еще последнее необходимое распоряжение.
– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J'espere, que vous ne direz plus qu'on s'ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.
Элен улыбнулась с таким видом, который говорил, что она не допускала возможности, чтобы кто либо мог видеть ее и не быть восхищенным. Тетушка прокашлялась, проглотила слюни и по французски сказала, что она очень рада видеть Элен; потом обратилась к Пьеру с тем же приветствием и с той же миной. В середине скучливого и спотыкающегося разговора Элен оглянулась на Пьера и улыбнулась ему той улыбкой, ясной, красивой, которой она улыбалась всем. Пьер так привык к этой улыбке, так мало она выражала для него, что он не обратил на нее никакого внимания. Тетушка говорила в это время о коллекции табакерок, которая была у покойного отца Пьера, графа Безухого, и показала свою табакерку. Княжна Элен попросила посмотреть портрет мужа тетушки, который был сделан на этой табакерке.
– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
«Так вы до сих пор не замечали, как я прекрасна? – как будто сказала Элен. – Вы не замечали, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. И в ту же минуту Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но должна была быть его женою, что это не может быть иначе.
Он знал это в эту минуту так же верно, как бы он знал это, стоя под венцом с нею. Как это будет? и когда? он не знал; не знал даже, хорошо ли это будет (ему даже чувствовалось, что это нехорошо почему то), но он знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.
– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.
– Так таки и не пошло дальше, чем «Сергей Кузьмич»? – спрашивала одна дама.
– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»
Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.
Пьер чувствовал, что он был центром всего, и это положение и радовало и стесняло его. Он находился в состоянии человека, углубленного в какое нибудь занятие. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слыхал. Только изредка, неожиданно, мелькали в его душе отрывочные мысли и впечатления из действительности.
«Так уж всё кончено! – думал он. – И как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого , так уверены, что это будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но как это будет? Не знаю; а будет, непременно будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
То вдруг ему становилось стыдно чего то. Ему неловко было, что он один занимает внимание всех, что он счастливец в глазах других, что он с своим некрасивым лицом какой то Парис, обладающий Еленой. «Но, верно, это всегда так бывает и так надо, – утешал он себя. – И, впрочем, что же я сделал для этого? Когда это началось? Из Москвы я поехал вместе с князем Васильем. Тут еще ничего не было. Потом, отчего же мне было у него не остановиться? Потом я играл с ней в карты и поднял ее ридикюль, ездил с ней кататься. Когда же это началось, когда это всё сделалось? И вот он сидит подле нее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту. То вдруг ему кажется, что это не она, а он сам так необыкновенно красив, что оттого то и смотрят так на него, и он, счастливый общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастью. Вдруг какой то голос, чей то знакомый голос, слышится и говорит ему что то другой раз. Но Пьер так занят, что не понимает того, что говорят ему. – Я спрашиваю у тебя, когда ты получил письмо от Болконского, – повторяет третий раз князь Василий. – Как ты рассеян, мой милый.
Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются на него и на Элен. «Ну, что ж, коли вы все знаете», говорил сам себе Пьер. «Ну, что ж? это правда», и он сам улыбался своей кроткой, детской улыбкой, и Элен улыбается.
– Когда же ты получил? Из Ольмюца? – повторяет князь Василий, которому будто нужно это знать для решения спора.
«И можно ли говорить и думать о таких пустяках?» думает Пьер.
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.
От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c'est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu'ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.


Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.


Когда княжна Марья взошла в комнату, князь Василий с сыном уже были в гостиной, разговаривая с маленькой княгиней и m lle Bourienne. Когда она вошла своей тяжелой походкой, ступая на пятки, мужчины и m lle Bourienne приподнялись, и маленькая княгиня, указывая на нее мужчинам, сказала: Voila Marie! [Вот Мари!] Княжна Марья видела всех и подробно видела. Она видела лицо князя Василья, на мгновенье серьезно остановившееся при виде княжны и тотчас же улыбнувшееся, и лицо маленькой княгини, читавшей с любопытством на лицах гостей впечатление, которое произведет на них Marie. Она видела и m lle Bourienne с ее лентой и красивым лицом и оживленным, как никогда, взглядом, устремленным на него; но она не могла видеть его, она видела только что то большое, яркое и прекрасное, подвинувшееся к ней, когда она вошла в комнату. Сначала к ней подошел князь Василий, и она поцеловала плешивую голову, наклонившуюся над ее рукою, и отвечала на его слова, что она, напротив, очень хорошо помнит его. Потом к ней подошел Анатоль. Она всё еще не видала его. Она только почувствовала нежную руку, твердо взявшую ее, и чуть дотронулась до белого лба, над которым были припомажены прекрасные русые волосы. Когда она взглянула на него, красота его поразила ее. Анатопь, заложив большой палец правой руки за застегнутую пуговицу мундира, с выгнутой вперед грудью, а назад – спиною, покачивая одной отставленной ногой и слегка склонив голову, молча, весело глядел на княжну, видимо совершенно о ней не думая. Анатоль был не находчив, не быстр и не красноречив в разговорах, но у него зато была драгоценная для света способность спокойствия и ничем не изменяемая уверенность. Замолчи при первом знакомстве несамоуверенный человек и выкажи сознание неприличности этого молчания и желание найти что нибудь, и будет нехорошо; но Анатоль молчал, покачивал ногой, весело наблюдая прическу княжны. Видно было, что он так спокойно мог молчать очень долго. «Ежели кому неловко это молчание, так разговаривайте, а мне не хочется», как будто говорил его вид. Кроме того в обращении с женщинами у Анатоля была та манера, которая более всего внушает в женщинах любопытство, страх и даже любовь, – манера презрительного сознания своего превосходства. Как будто он говорил им своим видом: «Знаю вас, знаю, да что с вами возиться? А уж вы бы рады!» Может быть, что он этого не думал, встречаясь с женщинами (и даже вероятно, что нет, потому что он вообще мало думал), но такой у него был вид и такая манера. Княжна почувствовала это и, как будто желая ему показать, что она и не смеет думать об том, чтобы занять его, обратилась к старому князю. Разговор шел общий и оживленный, благодаря голоску и губке с усиками, поднимавшейся над белыми зубами маленькой княгини. Она встретила князя Василья с тем приемом шуточки, который часто употребляется болтливо веселыми людьми и который состоит в том, что между человеком, с которым так обращаются, и собой предполагают какие то давно установившиеся шуточки и веселые, отчасти не всем известные, забавные воспоминания, тогда как никаких таких воспоминаний нет, как их и не было между маленькой княгиней и князем Васильем. Князь Василий охотно поддался этому тону; маленькая княгиня вовлекла в это воспоминание никогда не бывших смешных происшествий и Анатоля, которого она почти не знала. M lle Bourienne тоже разделяла эти общие воспоминания, и даже княжна Марья с удовольствием почувствовала и себя втянутою в это веселое воспоминание.
– Вот, по крайней мере, мы вами теперь вполне воспользуемся, милый князь, – говорила маленькая княгиня, разумеется по французски, князю Василью, – это не так, как на наших вечерах у Annette, где вы всегда убежите; помните cette chere Annette? [милую Аннет?]
– А, да вы мне не подите говорить про политику, как Annette!
– А наш чайный столик?
– О, да!
– Отчего вы никогда не бывали у Annette? – спросила маленькая княгиня у Анатоля. – А я знаю, знаю, – сказала она, подмигнув, – ваш брат Ипполит мне рассказывал про ваши дела. – О! – Она погрозила ему пальчиком. – Еще в Париже ваши проказы знаю!
– А он, Ипполит, тебе не говорил? – сказал князь Василий (обращаясь к сыну и схватив за руку княгиню, как будто она хотела убежать, а он едва успел удержать ее), – а он тебе не говорил, как он сам, Ипполит, иссыхал по милой княгине и как она le mettait a la porte? [выгнала его из дома?]
– Oh! C'est la perle des femmes, princesse! [Ах! это перл женщин, княжна!] – обратился он к княжне.
С своей стороны m lle Bourienne не упустила случая при слове Париж вступить тоже в общий разговор воспоминаний. Она позволила себе спросить, давно ли Анатоль оставил Париж, и как понравился ему этот город. Анатоль весьма охотно отвечал француженке и, улыбаясь, глядя на нее, разговаривал с нею про ее отечество. Увидав хорошенькую Bourienne, Анатоль решил, что и здесь, в Лысых Горах, будет нескучно. «Очень недурна! – думал он, оглядывая ее, – очень недурна эта demoiselle de compagn. [компаньонка.] Надеюсь, что она возьмет ее с собой, когда выйдет за меня, – подумал он, – la petite est gentille». [малютка – мила.]
Старый князь неторопливо одевался в кабинете, хмурясь и обдумывая то, что ему делать. Приезд этих гостей сердил его. «Что мне князь Василий и его сынок? Князь Василий хвастунишка, пустой, ну и сын хорош должен быть», ворчал он про себя. Его сердило то, что приезд этих гостей поднимал в его душе нерешенный, постоянно заглушаемый вопрос, – вопрос, насчет которого старый князь всегда сам себя обманывал. Вопрос состоял в том, решится ли он когда либо расстаться с княжной Марьей и отдать ее мужу. Князь никогда прямо не решался задавать себе этот вопрос, зная вперед, что он ответил бы по справедливости, а справедливость противоречила больше чем чувству, а всей возможности его жизни. Жизнь без княжны Марьи князю Николаю Андреевичу, несмотря на то, что он, казалось, мало дорожил ею, была немыслима. «И к чему ей выходить замуж? – думал он, – наверно, быть несчастной. Вон Лиза за Андреем (лучше мужа теперь, кажется, трудно найти), а разве она довольна своей судьбой? И кто ее возьмет из любви? Дурна, неловка. Возьмут за связи, за богатство. И разве не живут в девках? Еще счастливее!» Так думал, одеваясь, князь Николай Андреевич, а вместе с тем всё откладываемый вопрос требовал немедленного решения. Князь Василий привез своего сына, очевидно, с намерением сделать предложение и, вероятно, нынче или завтра потребует прямого ответа. Имя, положение в свете приличное. «Что ж, я не прочь, – говорил сам себе князь, – но пусть он будет стоить ее. Вот это то мы и посмотрим».
– Это то мы и посмотрим, – проговорил он вслух. – Это то мы и посмотрим.
И он, как всегда, бодрыми шагами вошел в гостиную, быстро окинул глазами всех, заметил и перемену платья маленькой княгини, и ленточку Bourienne, и уродливую прическу княжны Марьи, и улыбки Bourienne и Анатоля, и одиночество своей княжны в общем разговоре. «Убралась, как дура! – подумал он, злобно взглянув на дочь. – Стыда нет: а он ее и знать не хочет!»
Он подошел к князю Василью.
– Ну, здравствуй, здравствуй; рад видеть.
– Для мила дружка семь верст не околица, – заговорил князь Василий, как всегда, быстро, самоуверенно и фамильярно. – Вот мой второй, прошу любить и жаловать.
Князь Николай Андреевич оглядел Анатоля. – Молодец, молодец! – сказал он, – ну, поди поцелуй, – и он подставил ему щеку.
Анатоль поцеловал старика и любопытно и совершенно спокойно смотрел на него, ожидая, скоро ли произойдет от него обещанное отцом чудацкое.
Князь Николай Андреевич сел на свое обычное место в угол дивана, подвинул к себе кресло для князя Василья, указал на него и стал расспрашивать о политических делах и новостях. Он слушал как будто со вниманием рассказ князя Василья, но беспрестанно взглядывал на княжну Марью.
– Так уж из Потсдама пишут? – повторил он последние слова князя Василья и вдруг, встав, подошел к дочери.
– Это ты для гостей так убралась, а? – сказал он. – Хороша, очень хороша. Ты при гостях причесана по новому, а я при гостях тебе говорю, что вперед не смей ты переодеваться без моего спроса.
– Это я, mon pиre, [батюшка,] виновата, – краснея, заступилась маленькая княгиня.
– Вам полная воля с, – сказал князь Николай Андреевич, расшаркиваясь перед невесткой, – а ей уродовать себя нечего – и так дурна.
И он опять сел на место, не обращая более внимания на до слез доведенную дочь.
– Напротив, эта прическа очень идет княжне, – сказал князь Василий.
– Ну, батюшка, молодой князь, как его зовут? – сказал князь Николай Андреевич, обращаясь к Анатолию, – поди сюда, поговорим, познакомимся.
«Вот когда начинается потеха», подумал Анатоль и с улыбкой подсел к старому князю.
– Ну, вот что: вы, мой милый, говорят, за границей воспитывались. Не так, как нас с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля.
– Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха.
– А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте?
– Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу.
– Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич.
И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился.
– Ну, ступай, – сказал он Анатолю.
Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам.
– Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью.
– Я делал, что мог; и я вам скажу, что тамошнее воспитание гораздо лучше нашего.
– Да, нынче всё другое, всё по новому. Молодец малый! молодец! Ну, пойдем ко мне.
Он взял князя Василья под руку и повел в кабинет.
Князь Василий, оставшись один на один с князем, тотчас же объявил ему о своем желании и надеждах.
– Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул.
– Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном.
– Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной.
– Ну, ну, хорошо, увидим.
Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая Андреевича одинаково почувствовали, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Сила мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор происходившая во мраке, их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом.
Княжна Марья вовсе не думала и не помнила о своем лице и прическе. Красивое, открытое лицо человека, который, может быть, будет ее мужем, поглощало всё ее внимание. Он ей казался добр, храбр, решителен, мужествен и великодушен. Она была убеждена в этом. Тысячи мечтаний о будущей семейной жизни беспрестанно возникали в ее воображении. Она отгоняла и старалась скрыть их.